Эшафот для любви

– Вообще-то я звонил Клоду Вилкаутски…

– Наверное, вы хотели зказать «Вилкау».

– О да, конечно! Просто это у него такая кличка.

– Извините, мы – зерьезная организация. Какая у ваз проблема?

– Вашего шефа, с которым я собирался перетолковать, не оказалось на месте. Если

точнее, там никто не поднимает трубку...

18

– Гозподина Вилкау в данный момент, дейзтвительно, нет на работе. А у его

зекретаря – обеденный перерыв. Может, я могу ответить на ваш вопроз?

– Вряд ли!

– Почему вы так категоричны?

– Мне нужны деньги.

– Они взем нужны! – Сауб и Триш едва не прыснули со смеху: они никогда не

слышали, чтобы заместитель председателя правления, небезосновательно слывущий в

коллективе записным сухарем, пытался острить.

– Оно-то так, – согласился оппонент. – Да не у каждого, в отличие от меня,

существует возможность поживиться.

– Гозподин Вилкау задолжал вам какую-то определенную зумму?

– Как бы не так! Но разве это мешает его слегка пощипать?

– Я отказываюзь вызлушивать подобные измышления!

– Не уподобляйтесь кисейной барышне!

– Кто вы такой?

– А вам какое дело?!

– Что за тон? Как вы можете зебе такое позволять?

– Не пыли, как перезрелый дождевой гриб! А Клоду, когда появится, передай: я

еще позвоню. Пусть, если ему дорога фамильная честь, готовит бабки.

– Это уже выходит за рамки не только приличий, но и…

– Ничего, перебьетесь всем хором. Мы с господином Вилкау люди не совсем чужие

на этом празднике жизни…

Щелчок и записывающее устройство автоматически отключилось. На несколько

тягостных мгновений в кабинете воцарился шумовой вакуум. Первым его нарушил

хозяин:

– Ну, как прокомментируете зей диалог злепого з глухим?

– Сказать что-либо определенное трудно, – Триш задумчиво потер выпуклый лоб. –

Ни один эксперт, прослушав ленту сколько угодно раз, не рискнет утверждать, что речь

непременно касается вымогательства. Ни одного прямого факта.

Госпожа Сауб возразила:

– Даже начинающий шантажист-самоучка благодаря телевидению и кино знает, как

себя вести в подобной ситуации. Поэтому рассчитывать на то, что он станет изъясняться

прямым текстом, а не гнусными намеками не приходится.

– Вот и я так подумал, – обронил Патиссон.

– Я остаюсь при своем мнении. Правда, с незначительным уточнением. Сам по себе

телефонный разговор на обвинение в вымогательстве, безусловно, не тянет. Однако вкупе

с непонятной историей с деньгами, заставляет насторожиться.

– Но я ведь зразу позле него ваз и не приглашал на безеду. Более того, зам о нем

забыл, как о малоприятном инциденте.

– Вы правы, – в глазах госпожи Сауб загорелся огонек. – Не иначе, Клод попал в

передрягу. Тем более, последнее время он сам на себя не похож.

– Вопроз – в какую передрягу?

– Все в агентстве знают: у шефа произошли перемены на любовном фронте. По

слухам, упорно циркулирующим среди женской части коллектива, он получил отставку у

своей пассии. Откуда эта информация, сказать не берусь. Она словно материализовалась

из воздуха. Знаете, как это обычно бывает: одна услышала невзначай оброненное слово, другая – обрывок телефонного разговора, третья – в сердцах брошенную фразу. И вдруг

мозаика складывается в картину. Так что, думаю, в отношении личной жизни шефа слухи

соответствуют действительности.

Но уже здесь, в кабинете, у меня появилась иная версия. А что, если возлюбленную

шефа похитили? Тогда «случайная» утечка информации – не больше, чем маскировка. Вы

же знаете, те, кто занимается неппингом, категорически запрещают жертвам

19

обнародовать ужасный факт. Вот Вилкау, дабы у окружающих не возникло никаких

подозрений, и выдумал легенду о якобы имевшем место разрыве отношений.

– Ваше предположение – не хуже и не лучше аналогичных других, – Триш морщил

лоб, как вошедший в раж гармонист меха инструмента. – Мог бы назвать их с десяток. Но

что это нам даст?

– Ну, как же? – удивилась дама. – В зависимости от того, какую версию примем за

исходную, будем предпринимать или не предпринимать те или иные шаги.

– Не взе так прозто, гозпожа Зауб! – несколько остудил ее пыл Патиссон. – Во-

первых, мы должны определитьзя: зущезтвует ли угроза Клоду Вилкау? Ответ я бы хотел

узлышать зразу. Так зказать, не отходя от каззы. Итак…

– Вне малейшего сомнения! – тут же отозвалась Сауб.

– С некой долей сомнения, – высказался Триш.

– Мое мнение вам извезтно, – подвел черту хозяин кабинета. – Теперь, как говорят

бюрократы, к чизлу которых я принадлежу, переходим ко второму пункту повезтки дня.

Как мы, ближайшие зоратники Клода, в зложившейзя зитуации должны зебя везти? Есть

какие-нибудь зоображения?

– Заявить в полицию! – не сдавала лидерства Сауб.

– Пойдет ли это на пользу? Или, наоборот, усугубит положение? – Триш не спешил

рубить с плеча.

– Тогда прежде давайте поговорим с Вилкау, – предложила старший менеджер.

– Вы так зчитаете? Назколько это будет этично? – Патиссон не скрывал

растерянности.

– И что ему скажем?! – уселся на стул, словно на коня, Триш. – Что слышали звон, да не знаем, где он? Необходимо выждать.

– Ну, если большинство так считает, – Сауб не могла скрыть разочарования.

– В замом деле, что мы заявим господину Вилкау? – уточнил Патиссон.

– Тогда зачем вы нас позвали? – задала резонный вопрос та.

– Чтобы в нужный момент, когда он назтупит, не терять времени на выязнения

отношений, а зообща оперативно начать дейзтвовать, – погладил лысину бельгиец.

– И когда, на ваш взгляд, сей час «Х» грянет? – прорезал повисшую напряженную

тишину голос Сауб.