Если мы будем вместе...

– Маша – моя девушка. Еще раз тронешь ее – руки оторву.

– Ну, попробуй. Хочешь разобраться по-мужски? Давай! Давай, уже решим, наконец, чья Маша. – Сергей поднялся с подлокотника и поманил к себе Мишу, который, не долго думая, принял вызов и встал напротив него.

– Эй, вы что? Драться собрались? Даже не смейте! – Я вынырнула из своих раздумий. Голос опять сорвался. Неудовлетворенное сексуальное желание у мужчин мгновенно переросло в агрессию. Они смотрели друг на друга так, словно готовы были перегрызть друг другу горло. – Слышите? Прекратите немедленно! – С таким же успехом я могла бы попросить стену подвинуться.

– Молчи, женщина! Мужчины сами разберутся. – Сергей, не отрывая взгляда от противника, начал обходить его по кругу.

– Я не трофей и не приз в игре! – Мне хоть и было приятно, что за меня борются двое таких мужчин, но я очень боялась, что они покалечат друг друга. – Не надо. Давайте спокойно поговорим. Мы же взрослые люди и сможем обо всем договориться.

– Время разговоров закончилось. Пора поставить на место кое-кого. Мне до чертиков надоело, что этот клоун все время крутится возле тебя и распускает руки. Я укорочу ему конечности, чтобы не лапал чужих девушек. – Миша тоже выглядел сосредоточенным, его плавные ленивые движения не могли обмануть даже меня. Он был собран и готов к атаке противника. Но никто из них не спешил нападать первым.

Я сидела на диване, не имея возможности что-либо сделать с двумя упрямцами, и заламывала пальцы от беспомощности. Вот к чему приводят необдуманные поступки. Только потому, что я повела себя как… как… ладно, как последняя дура, могу теперь совсем без защиты остаться.

– Ну, давай же. Начинай. Неужели испугался? Или уже передумал выдергивать конечности?

Голос Сергея звучал насмешливо, он старался вывести противника из себя и получить преимущество. Однако, не похоже было, что его маневр удался. Лицо Миши по-прежнему оставалось непроницаемым и только глаза горели решимостью отстоять свое право на меня любой ценой. Наконец, он нанес первый удар. Точнее попытался, но Сергей легко увернулся и ответил. И тоже мимо. После этого удары посыпались один за другим. Одни попадали в цель, другие – мимо. Вскоре я уже совсем перестала понимать кто получил больше. Ни на что повлиять я не могла, поэтому просто наблюдала, невольно любуясь силой и мужеством двух мужчин, их грациозностью, перекатами мускулов под кожей. Настоящие воины. Несмотря на внушительные габариты, оба двигались легко и наносили молниеносные удары, одновременно умудряясь увернуться от ответных ударов противника. В голове всплыла картинка брачного танца, который исполняют самцы в борьбе за внимание и благосклонность самки. «Какой брачный танец, идиотка?» – одернула я себя, но любоваться не перестала

Поймала себя на мысли, что одинаково переживаю за обоих. Каждый полученный ими удар отзывался в моем сердце. Я зажала рот ладонью, чтобы не вскрикивать каждый раз, когда удары достигали цели. Мне не хотелось, чтобы кто-то из них победил. Нет, не так. Мне хотелось, чтобы победили оба. Ну, дура же, разве нет? Ненормальная дура!

Драка сопровождалась их комментариями:

– Ах, ты ж, засранец! Мне же больно.

– Испугался боли, как девчонка?

– Сдавайся. Тебе меня не победить.

– Ни хрена. Мы еще посмотрим кто кого.

– Эй, это нечестный прием!

– А мы и не договаривались, что будет честно.

– Ну, вот, теперь фингал будет.

– Так тебе и надо… ай! Ну, посмотри, ты испортил мою любимую футболку!

В конце концов, Сергею молниеносным движением удалось уложить Мишу лицом на пол и заломить руку за спину. Я даже не поняла, как он это сделал.

– Ну, что? Хватит? – С видом победителя Сергей сидел сверху на своем противнике. Оба лишь слегка запыхались. Вырваться из захвата Мише почему-то не удавалось, как он не старался. – Может, все-таки, поговорим? У меня есть предложение, от которого невозможно отказаться.

– Хорошо. Выкладывай свое предложение. –Пробурчал Миша в ковер. – Но учти, Маша– моя и я от нее не откажусь.

– Расслабься, я тоже, – усмехнулся Сергей.

Он освободил своего соперника и подал руку, чтобы помочь ему подняться. Миша, не задумываясь, ее принял. У меня отлегло от сердца, я даже с облегчением выдохнула – это хороший признак. Значит, вражда закончена. Им просто надо было «выпустить пар».

– Все? Успокоились? Ну, и чего вы этим добились? Посмотрите на себя. Красавчики, ничего не скажешь! – На меня виновато смотрели две пары глаз. У одного была разбита губа и кровь, стекая по подбородку, капала на белую футболку. Второй щеголял довольно глубокой ссадиной на щеке прямо под глазом. – Если бы вы покалечили друг друга, кто бы меня охранял? Вы об этом подумали? Да и соседей всех переполошили. Наверняка, уже кто-нибудь полицию вызвал. А нам разве нужно лишнее внимание? – Я выдержала эффектную паузу, давая провинившимся возможность хорошенько прочувствовать весь смысл сказанного. Потом глубоко вздохнула. – Ладно, чего уж теперь? Миша неси аптечку. Сережа, закажи нам пиццу и еще чего-нибудь поесть. Да побольше. Номер службы доставки на кухне на холодильнике. И возвращайся назад, буду врачевать ваши «боевые ранения».

Сергей

Берег левый, берег правый,

Выбирай, что хочется.

А мне тебя не выбрать –

Ты у меня одна.

В. Пресняков (мл.), «Ты у меня одна»

Еду привезли примерно через пол часа. К этому времени Маша обработала и заклеила пластырем наши ссадины, мы с Мишей навели порядок в комнате, а потом вместе объясняли наряду полиции, что у нас все в порядке и произошло небольшое недоразумение. Не известно, как надолго бы затянулись объяснения, если бы Миша не достал свое удостоверение и не сообщил «по секрету», что он ведет наблюдение за крайне опасным преступником, которого они могут вспугнуть. В этом случае, им обычными объяснениями не обойтись, последствия будут самыми серьезными (на последних словах он сделал соответствующее выражение лица, как бы прикидывая, а не пора ли уже наказать провинившихся). Прибывшие несколько опешили от такого неожиданного поворота, спорить передумали, взяли «под козырек», извинились и исчезли, как корова языком слизала. Едва за ними закрылась дверь, мы все покатились от хохота: у сотрудников правоохранительных органов были такие смешные лица, что удержаться было невозможно. А Мишка, оказывается, тоже с чувством юмора. Свой человек!

Накрыть на стол и разогреть заказанную еду не заняло много времени и уже через несколько минут мы с удовольствием вгрызались в пиццу, курицу и картофель фри. Все были голодны, как будто не объелись в обед. Во время ужина почти не говорили – никто не хотел портить аппетит обсуждением сложных вопросов, каждый думал о своем. Я, например, о том, какая нежная и чувствительная кожа у Маши, с какой страстью она отвечала на мои ласки, как выгибалась в моих руках. Не было никаких сомнений, что ей понравилось. Только она, почему-то стеснялась свей реакции. Ну, ничего. Скоро перестанет. От таких сладких мыслей, в штанах опять стало тесно и я поерзал на стуле, пытаясь принять более удобное положение. Миша, при этом бросил на меня подозрительный взгляд, а я удивленно приподнял брови. Надо сегодня же все решить, а то и сидеть и ходить больно. И решить в свою пользу, потому что точно знал – просто так Машу из головы и сердца не смогу выбросить. И как тогда дальше жить, если, кроме нее, я больше ни с кем не могу. Мда... Попал я конкретно.

Но вот все было съедено и выпито, со стола убрано, посуда вымыта и откладывать разговор дальше было некуда. Мы опять перебрались в гостиную и Миша задал прямой вопрос:

– Ну, и что у тебя за предложение? Выкладывай.

Я вздохнул. Что ж, в бой!

– Думаю, нет смысла ходить вокруг да около. Поэтому буду говорить прямо. – Я посмотрел на Мишу в упор, потом подошел к Маше и сел возле неё. Поглаживая ее руку и глядя девушке в глаза, я, наконец, сказал то, в чем сам себе признался только сегодня утром, но до конца осознать еще не успел. – Машенька, я уже говорил, что ты мне очень нравишься. Не просто нравишься, я люблю тебя. Люблю так сильно, что больше ни о чем и ни о ком думать не могу. Я не могу есть и спать. Ты не выходишь у меня из головы ни днем, ни ночью. Ты каким-то непонятным образом забралась ко мне в душу и теперь там больше ни для кого другого места нет. Это какое-то наваждение. – Сделал паузу, пытаясь в широко распахнутых лазурных глазах разглядеть ответ. – И еще, я уверен, что Михаил тоже к тебе не равнодушен. Но не хочу и не могу отдать тебя другому и просто уйти. Я считаю, что правильнее будет, если ты решишь сама с кем из нас двоих хочешь быть. Поэтому, – еще раз взглянул на Мишу и перевел взгляд обратно на девушку, – спрашиваю тебя, Манюня, кого из нас ты выбираешь?

Этого вопроса она явно не ожидала и растерянно смотрела то на меня, то на Мишу, который тоже не знал, что сказать. Я и сам от себя не ожидал этого вопроса. Ну, и нафига я предложил ей самой выбрать? Если она выберет его, придется смириться и отступить. А это в мои планы не входило. С другой стороны, где-то в глубине души я понимал, что поступаю правильно. Она должна сама все понять прежде, чем решится на мое предложение.

– Ну, так что? – поторопил я девушку, когда молчание слишком затянулось. – Кого ты выбираешь? – Я видел смятение в ее глазах, когда она переводила взгляд с меня на Миху и обратно. Она не могла выбрать. Я ликовал в душе, внешне стараясь этого не показывать. Конечно, моему самолюбию бы польстило, если бы выбор безоговорочно пал на меня. Но если она не выбрала Мишу сразу, значит, и ко мне не равнодушна. Одно это уже делало меня счастливым. Ну, и хрен с ним, с Мишей. Если моя девушка может быть счастливой только с нами обоими, то и я смирюсь. Выбор за ней.

Маша все не отвечала. Миша заметно нервничал, видимо, и до него начал доходить настоящий смысл моего вопроса. Зря он надеялся на легкую победу.

– Зачем…. Зачем ты это делаешь? – Маша посмотрела мне в глаза, голос был полон боли и непонимания. Да, ее «зацепило» не меньше, чем нас с Мишей. Я мысленно уже миллион раз попросил у нее прощения, но по-другому поступить не мог.

– Машенька, не слушай его, – подал наконец голос мой собрат по несчастью, – ну, посмотри на меня. – Он сел возле нее на край дивана и, обхватив лицо девушки ладонями, повернул к себе. – Ты не обязана ничего выбирать. Это не имеет смысла, потому что я люблю тебя, слышишь. И буду любить, несмотря ни на что! Я уже говорил о своих намерениях и не отступлюсь. Я знаю, что и ты ко мне не равнодушна. Пока мне этого достаточно. Пока. Я готов поговорить с твоим отцом. А что тебе предлагает он? – Засранец даже не удостоил взглядом, а только махнул головой в мою сторону. Если я и дальше буду молчать, то потеряю свой шанс, возможно, единственный.