Если мы будем вместе...

– Успокойся, родная. Я знаю, что со связыванием у тебя не самые хорошие воспоминания, поэтому хочу заменить их другими, гораздо более приятными. Тебе понравится, я обещаю. Доверься мне. Я никогда не причиню тебе боль. – Маша нервно облизнула пересохшие губы, несколько секунд помешкала и кивнула, соглашаясь. Сергей наклонился и нежно коснулся губ. Прошептал, – это же мы, а не насильники. Все будет хорошо. – Вернул повязку на место и опять принялся ее целовать, нашептывая что-то успокаивающее. Его руки, как и губы тоже не останавливались ни на секунду: гладили, ласкали. Постепенно Маша начала расслабляться, она выгибалась навстречу рукам и губам. Я же не мог оторвать взгляда от этого зрелища. Неожиданно Сергей повернулся ко мне. – Неси лед.

Я удивленно моргнул, вопросительно посмотрел на него, но подчинился и принес из морозилки пакет со льдом, недоумевая, зачем он понадобился. Забрав у меня из рук пакет, Сергей опять подошел к Маше и нежно поцеловал ее в губы, она тут же ответила, но он на этом не задержался и перешел к ее грудкам. Маленькие сосочки торчали вверх и просились в рот. Он облизнул один, потом второй. Под его губами девушка выгнулась, прося еще больше ласки и застонала. Я не собирался ждать приглашения и поцеловал мягкий животик, обвел языком пупок и начал спускаться ниже. Дойдя до светлых волосков на лобке, я остановился и посмотрел на Сергея, мне было интересно, что он станет делать со льдом. Он вытащил из пакета кубик льда и провел им сначала вокруг одной груди девушки, потом начал вырисовывать круги, приближаясь к соску. Когда ледышка коснулась чувствительной вершинки, Маша застонала еще громче. Он заменил лед губами и языком и получил в награду еще один стон.

Я раздвинул ноги своей любимой и залюбовался открывшимся видом. Губки между ножек покраснели и распухли, они были покрыты влагой, показывая готовность девушки принять меня. Она уже не боялась и это радовало. Но, торопиться я не хотел. Мы только начали играть. Я встал перед ней на колени и начал покрывать поцелуями ее ножки снизу вверх, опять остановился. Маша стонала под нашими поцелуями и двигала бедрами, показывая, как она нас хочет. Ага, сейчас. Наклонился и лизнул сладкий сок. Громкий стон и бедра дернулись, прося продолжения. Я сильнее прижал их к столу руками, не позволяя двигаться, лизнул еще раз и еще. Ласкал пока не почувствовал, что она уже на грани. Отстранился и услышал разочарованное рычание:

– Нет! Не останавливайся! – В ответ на это я только рассмеялся. Всегда нетерпеливая. – Снимите же с меня эту чертову повязку! Я хочу вас видеть. – Мы уже знали, как ей нравится смотреть, поэтому Сергей сделал как она просила. Потом положил ей в рот кубик льда и опять поцеловал, повернулся ко мне.

– Давай поменяемся.

Я кивнул и он занял мое место между широко разведенных Машиных ног. А я посмотрел в глаза любимой, затуманенные желанием, и пропал. Она смотрела не меня так… не передать словами. Я готов был душу отдать, только чтобы до конца жизни видеть этот взгляд, полный нежности, невысказанной любви и счастья. Легонько провел пальцами по нежной раскрасневшейся щечке, припухшим губам, которые призывно приоткрылись, а потом поймали мой палец и пососали, как конфету, мягкий язычок лизнул, а зубки слегка прикусили. Этого мне хватило, чтобы в очередной раз сорваться и забыть про нежность и аккуратность. Я наклонился и смял губы девушки своим ртом, неистово целуя, выпивая из нее весь воздух, она ответила тем же, разжигая в моей крови еще больший пожар. Из-за льда рот ее был прохладный. Почувствовал, как она вздрогнула всем телом – оказалось это Сергей опять вступил в игру, положив ледяной кубик Маше на живот. Я захватил грудки, лаская их руками и языком, слегка прикусывая, зная, что это доставляет нашей девочке несравнимое удовольствие. А он рисовал льдом на ее теле непонятные узоры, время от времени заменяя холод замороженной воды своим горячим ртом. От таких ласк Маша опять начала стонать и извиваться в наших руках, требуя большего.

Не переставая целовать ласкать грудь девушки я с удивлением смотрел на действия Сергея. Он провел льдинкой вверх по бедру девушки, потом приподнял одну ее ногу так, чтобы она уперлась пяткой в стол и аккуратно ввел кубик льда в ее горячее лоно. Маша выгнулась, принимая в себя необычную игрушку и закричала от удовольствия. Сергей несколько раз лизнул ее между ног и снова крик. Второй кубик и длинные пальцы парня последовали за первой льдинкой. Несколько движений пальцами и Маша кончила, содрогаясь и крича. Сергея это не остановило, вытащив пальцы, он снова начал ее лизать, собирая влагу, обильно вытекающую из девушки. Вид его головы между ног любимой возбудил меня так, что я едва не лопался от напряжения.

Сергей взял еще один ледяной кубик и отправил вслед за предыдущими, которые наверняка уже растаяли, потом еще один и еще, каждый раз Маша громко стонала. Наконец, он решил, что льда достаточно и резко вошел в нее. Она опять забилась в оргазме, а ее крик я поймал губами, прижимая к себе хрупкую фигурку. Дав ей несколько секунд, чтобы прийти в себя, Сергей начал неторопливо в ней двигаться, постепенно увеличивая темп. Затуманенным взглядом Маша посмотрела на меня и прошептала:

– Иди ко мне.

Еще одного приглашения мне не понадобилось. Я залез на стол (я уже говорил, что он был на редкость крепким?) и сел так, что мой член оказался прямо перед ее ротиком. Приподняв голову она сначала коснулась языком самого кончика, слизывая выступившую влагу, потом обвела языком головку, немного пососала ее и вобрала член почти полностью, застонав от удовольствия. Мне пришлось сжать зубы, чтобы не кончить сразу. Я уже давно был на пределе и держался из последних сил. Она тоже уже не была расположена к долгой игре, поэтому начала активно двигать головой, каждый раз заглатывая все глубже. Зарывшись рукой в волосы у нее на затылке, я помогал девушке, задавая темп. Громкие стоны наполнили кухню, каждый толчок, каждое движение приближало нас к краю. Едва Манюня начала сотрясаться в оргазме, Сергей с глухим рычанием последовал за ней, я тоже больше не мог сдерживаться и горячая струя брызнула девушке прямо в горло.

Чтобы не раздавить Машу, я сполз со стола, с трудом удерживаясь на негнущихся ногах. Отвязав руки, мы отнесли ее в душ. Горячая вода немного привела нас в чувство… и все началось заново. Каждый раз думал, что уж этот точно будет последним – на большее не хватит сил. Но, нет. Стоило коснуться кому-то из нас Маши или Маше до нас и все…

Этот день был только наш. В порыве страсти и я, и Сергей сотни раз шептали и выкрикивали Маше признания в любви. И, я уверен, ему, как и мне, безумно хотелось услышать такие же слова в ответ. К сожалению, мы так их так и не дождались. Несколько раз, после очередного нашего признания, я ловил на себе ее тоскливые взгляды. Как будто наши слова причиняли ей боль. Я видел, что она хотела сказать, но почему-то не решалась. Потом она просто молча отворачивалась. Неужели не верит в нашу искренность? Не доверяет нам? Или причина в другом? Надо поговорить с Сергеем – мы должны убедить ее в том, что не оставим ее. Я-то уж точно.

Даже это не могло омрачить нашего счастья. В самом деле, настолько счастливым я себя раньше никогда не чувствовал. И, насколько я мог судить, остальные чувствовали то же самое. Мы понимали друг друга без слов. Моя ревность к Сергею испарилась, под натиском других, более сильных чувств. Но, рано или поздно, заканчивается все. Вот и этот день закончился. Одно я знал точно, как бы ни сложились дальше наши отношения, что бы ни произошло в дальнейшей жизни, этот день никто из нас не забудет. А признания от Маши мы добьемся. Рано или поздно.

Маша

Пройти, не поднимая глаз, 

Пройти, оставив легкие следы, 

Пройти хотя бы раз 

По краешку твоей судьбы.

К. Орбакайте, «Ты на свете есть»

Мы провели две недели в полной идиллии, если такое вообще возможно. Всего только две недели, а у меня возникло такое чувство, что мы прожили вместе всю жизнь. Я жила как в сказочном сне и не могла поверить, что все это происходит наяву. Меня окружили любовью и заботой и ни на минуту не оставляли одну. Мои мужчины все время были рядом со мной, они меня кормили (особенно в этом усердствовал Сережа), помогали мыться и одеваться, постоянно говорили, как сильно меня любят. Я уже не злилась и не обижалась на их желание помочь потому что знала – они делают это не из жалости к инвалидке, а потому, что им нравится обо мне заботиться.

Вообще, даже не надеялась, что все будет так гладко. Ожидала ревности, соперничества между Мишей и Сережей и даже драк. Но ничего этого не было. Каждый из них старался вести себя так, чтобы другой не чувствовал себя лишним, да и я никого из них не обделяла вниманием и относилась одинаково к обоим. Так что, в конце концов, Миша успокоился и смирился с ситуацией.

Столько ласки и нежности, сколько довелось мне испытать за эти несколько дней многим и за всю жизнь не насобирать. Сережа вообще был неистощим на всякого рода выдумки. Особенно моим мужчинам (да что уж таить, и мне тоже) понравилась одна придуманная Сережей «игра»: один из них укладывал меня сверху на себя, руками держал меня за запястья, а ногами переплетался с моими, широко их раздвигая и практически лишая возможности двигаться, а второй… ну, в общем, делал, что хотел – целовал, гладил, ласкал и дразнил, доводил до вершины удовольствия. Потом они менялись и в игру вступал второй, даря мне новую порцию удовольствия. И вновь смена игроков... Такая своеобразная «эстафета» могла продолжаться очень долго, пока я не переставала вообще хоть что-то соображать и напрочь лишалась сил не то, что говорить и двигаться, а хотя бы просто дышать. У меня закралось подозрение, что эти двое устроили негласное соревнование, кто больше раз заставить меня кончить. Не то, чтобы я была против – уверена, стоило лишь намекнуть, что мне достаточно, они сразу же прекратили бы эти пытки – но часто мне казалось, что еще немного и я буду первая, кто умрет от удовольствия.