Естественный отбор

— Может, я смогу? — предложил свою кандидатуру Жорж.

— Сссилаа, — призрак простёр руку в мою сторону.

— Я могу не дышать ни больше минуты, — сделала я попытку откреститься от очередного вторжения привидения в моё тело.

— Тыыышшши. Яаа уууйтууу.

Кармическая сила! Во что я в очередной раз встреваю?! И отказаться хочется, и любопытно до смерти! Вот именно… до смерти!

— Я Вам доверяю, Ваше Величество… только мне ещё немного передохнуть надо. Это трудно и… очень холодно.

— Мы будем тебя согревать, — бросилась ко мне Хлоя.

— Давай пару — тройку костерков разожжём. Вы не против? — обратилась ко всем сразу. Кто знает, как призраки на живой огонь реагируют? Или мужчины наши не захотят нарушать правила пожарной безопасности. А то ведь мусора кирпичного накидали уже на путях эвакуации… Мда.

— Не против. Только, из чего вы его разожжёте? Дров то тут нет? — Жорж поднял фонарь, освещая помещение.

— Не беспокойся, — усмехнулась я его недогадливости. — Много у меня не получится, но пару литров керосина я нашепчу.

Хлоя, поняв мою задумку, уже сделал три ямки вокруг меня. Я прошептала формулу, и вонючая жидкость заполнила углубления.

— Как только королева войдёт в меня, поджигай, — скомандовала я подруге. Потом обратилась к Мелиссе. — Ваше Величество, когда я буду готова, опять махну рукой.

— Неээ ппперешшшииифффай.

Снова несколько раз глубоко вздохнула, пожелала самой себе удачи, послала к хлоровой бабушки и махнула рукой. Опять повторились жуткое ощущение ледяных иголок во всём теле. Сознание задержалось буквально на грани болевого шока. Этим кусочком своего я и воспринимала окружающий мир. Очень странно было слышать свой голос, который рассказывал чужую историю любви и предательства.

— Я любила короля Форнира. Любила… больше жизни. И мне казалось, что наша любовь делает этот мир лучше. Я ошибалась. Наша любовь некоторым была, как кость в горле! Я слишком поздно это поняла, хотя могла догадаться намного раньше. Советник моего мужа… Вах оказывал мне знаки внимания, но я не обращала на это внимания. Его это злило! Он не мог понять, почему ему, молодому красавцу, я предпочитаю урода. Он считал своего короля уродом только потому, что на его лице был шрам, полученный Форниром на войне в совсем юном возрасте. Наши государства были тогда союзниками, и армия Фонландии помогала нам в борьбе против коголов. Раненого принца выхаживали во дворце моего отца. Тогда я была совсем маленькой девочкой, но запомнила весёлого парня с перевязанным лицом, который мастерски рассказывал мне забавные сказки. А спустя десять лет, будучи уже королём, Форнир прислал к нам послов с предложением руки и сердца. Отец, видя мою готовность, сразу ответил согласием. Я была несказанно счастлива, когда увидела, что прекрасный принц из моего детства ничуть не изменился.

Мелисса замолчала, вновь переживая тот счастливый момент своей жизни. Я чувствовала это, словно это были мои чувства. Она не лгала. Она действительно любила своего мужа. Моё сердце сжалось от такой тоски, что захотелось завыть. Чужие чувства захлестнули меня.

— Вах не понимал этого… Любимец всех дам, он не мог смириться с тем, что его красота не даёт власти надо мной. Он много раз пытался оболгать меня перед мужем, но Форнир не верил ему. Вах убеждал всех, что я ношу под сердцем чужого ребёнка! Но наш сын был похож на Форнира, как отражение в зеркале. А какого ещё наследника я могла подарить королю? Со вторым ребёнком было то же самое. Но теперь его уже никто не слушал. А потом снова напали коголы, и снова была война…

Получается, это письмо Мелиссы мужу как раз в этот военный поход я читала.

— Вах ушёл на войну вместе с королём, был ранен и пропал из моей жизни на год. Я была счастлива. А потом он снова вернулся во дворец… Не знаю, где он провёл этот год, но он у кого-то учился… Если раньше он был неприятным, надоедливым недоразумением, то теперь стал опасным врагом. Вах стал распускать слух о том, что я разлюбила короля и мечтаю сбежать от него. Мы смеялись с Форниром над этой глупой шуткой, но в глазах мужа я стала замечать печаль. Что этот подлый человек нашёптывал моему королю? Какие гадости придумывал, что бы уничтожить меня? Я была непростительно беспечной…

Я зябко поёжилась от воспоминаний королевы, которые промелькнули в моём сознании ещё до того, как она продолжила.

— Однажды я почувствовала себя не очень хорошо и прилегла поспать… а когда проснулась, поняла, что жизнь моя кончилась. Каменный мешок без окон, с маленькой, обитой металлом, дверью. Вместо постели — солома. Краюха хлеба и кружка воды… Я думала, что сошла с ума. Такого со мной не могло случиться никогда! Но… случилось. Я металась по своей камере, кричала, колотила стены, царапала камни и… молилась богам… Всё тщетно. А потом появился Вах с такой гадкой ухмылкой, что я захотела умереть. С той минуты, когда поняла, чьей пленницей являюсь, я молилась лишь об этом! Умереть! Я перестала есть и пить. Он испугался и перевёл меня в другое помещение. Там было гораздо комфортнее, но для меня это не имело никакого значения. Тюрьма всегда остаётся тюрьмой. Вах несколько раз овладел мной. Но я… я была трупом, и он понял это. Но не сразу. Поначалу он пытался расшевелить меня россказнями, что король объявил награду за мою голову, а неверную королеву ждёт плаха! Я не верила ни одному его слову! Потом стал обещать выдать меня королю, когда я забеременею от него… Королева — шлюха! Что может быть унизительнее… Он упивался своей местью, а я… я решила покончить с собой. Он осквернил моё тело, но не душу. Я вскрыла себе вены, до последней минуты молясь за Форнира и наших сыновей…

Я плакала. Плакала горькими слезами поруганной любви. Горячие слёзы жгли мои холодные щёки.

— Я знаю от Петры, что Форнир до последнего вдоха искал меня, не веря гнусным наветам Ваха… Я благодарна вам за то, что вы не поверили в моё бегство, решились разгадать тайну моего исчезновения. Теперь вы знаете всё. Особая благодарность Петре за её смелость и самоотверженность, — я машинально кивнула головой. — У меня только одна просьба… Вы выполните её? — я посмотрела на Жоржа, потом на Алберта. Они согласно кивнули. — Похороните меня рядом с моим мужем.

— Конечно, Ваше Величество! — заверили её парни.

— Ааа, где, — запинаясь, поинтересовалась бледная, как снег, Хлоя, — ваше тело?

Я протянула руку в тёмное пространство комнаты.

Парни и Хлоя направились в указанном направлении, а я осталась сидеть между догорающих костров, пытаясь согреться. Призрак королевы покинул моё тело, как Мелисса и обещала.

— Тттыыы досссстооойнааа, — прошелестела она.

— Нет…

— Фффеээрь мнеээ…

Призрак растаял, унося с собой холод.

Я сидела на земляном полу и думала… О чём? О том, что теперь я знаю, что такое — любовь! Мелисса очень щедро поделилась со мной этим знанием. Ещё о том, как в смертельной тоске сжимается сердце, когда ты понимаешь, что больше никогда в жизни не увидишь глаза, полные любви и нежности, не почувствуешь тёплых рук на своих плечах, не вдохнёшь запах родного тела, не сольёшься в поцелуе… Я была переполнена этими ощущениями и опустошена одновременно. Моё тело всё ещё было холодным от общения с потусторонним, а каждая клетка горела огнём гнева и ярости к тому, давно истлевшему, мерзопакостному человеку, посмевшему посягнуть на чужую любовь.

— Петра! — вскрикнула вдруг Хлоя.

Я подняла на неё усталый взгляд. Сил не было даже ответить ей. Подруга обернулась и смотрела на меня очень странным взглядом. Следом за ней на меня стали смотреть Жорж и Алберт. Взгляд Жоржа мне не понравился больше всех. Он был таким напряжённо — изучающим, словно я стащила у него любимые тапочки.

Хлор! Что они там увидели? Ведь, судя по тем сведениям, что я получила от королевы Мелиссы, там, в глубине комнаты должен находиться саркофаг с её телом. Она что, тоже любила вязаные чулки?