Это был просто сон...
Шрифт:
В душу плеснуло вдруг ужасом. Ирина закричала, шарахаясь в сторону, подальше от этой ужасной женщины, запнулась обо что-то ногой, потеряла равновесие…
И полетела в искрящуюся радужными бликами воду.
Как уж ее вытаскивали-спасали, Ирина не запомнила. Страх по-прежнему владел ею, животный первобытный ужас, душивший диким криком от каждого прикосновения…
Ирина ткнулась лицом в колени, закрыла голову руками, только бы не видеть, не слышать, не ощущать…
Кто-то назвал ее по имени. Несколько раз. Голос был знакомым. Ирина подняла голову и увидела а-дмори леангроша.
Все-таки пришел…
— Уходите! —
— Ирина, — очень серьезно проговорил он, — это психокод, не сопротивляйтесь ему! Говорите, что вам было велено передать!
— Вы мне лгали, — обвинила его Ирина, чуть успокоившись; голос ее прозвучал обиженно. — В самом начале, помните? В первые мои дни здесь, на вашей планете. Вы сказали, что во мне нет никаких остаточных психокодов. Помните? А они были, оказывается. И вы терпеливо ждали, пока какой-нибудь из них не проявится! И вот, нате вам, пожалуйста, радуйтесь! Дождались! — ее вновь начало накрывать истерическим шквалом.
— Ирина!
— Не прикасайтесь ко мне!
Она вскочила, нервно оглядываясь. Мокрая одежда неприятно липла к телу. Черное озеро с исполинским бутоном было рядом, по правую руку. "Недалеко увели", — порадовалась Ирина. Хотя чему тут можно было радоваться, в ее-то положении?
— Говори, — властно приказал а-дмори леангрош.
Его впору было испугаться. Лицо закаменело в бешеном гневе. Тот раз, когда он в припадке ярости едва Ирину не придушил, казался теперь бледной тенью перед нынешним. В принципе, бандитам смело можно было не завидовать. Сами напросились…
— Белый сектор… — прошептала Ирина на языке Оль-Лейран, не в силах противиться командному тону приказа.
"Да что же я делаю!" Она в кровь закусила губу, — не помогло.
Самое поганое было в том, что она не могла никак вспомнить подонков, активировавших психокод, дремавший до поры в глубине ее сознания. Кажется, это произошло уже после визита к Лилайону ак-лидану. Да, после! Ирина возвращалась уже к себе домой, и тогда… тогда…
Смутные неясные тени. Кажется, их было двое…
Приказ… передать а-дмори леангрошу, чтоб пришел, иначе… биологическое заражение… Бактериологическое оружие… тиб-вирус или как-то так… угроза нешуточная, раз уж они были так уверены в том, что Арэль Дорхайон — это он-то! — согласится на такую встречу…
— Нет, — замотала головой Ирина, пятясь. — Нет, нет!
— Это психокод, не сопротивляйся ему! Пусть программа отработает до конца!
— Да лучше мне сдохнуть! — всхлипнула Ирина. — Это же западня, ловушка! Как вы не понимаете? Они же вас там убьют! Убьют!
— Это — моя работа.
— Врете, — горько сказала Ирина. — Врете вы, ни черта вы там не справитесь, вас убьют! И я буду виновата, я…
— Ирина. Я все равно узнаю содержимое твоего психокода! Сейчас сюда прибудут ак-лиданы. Тебя схватят и отправят под ментоскан. Так какая разница? Информацию мы получим, так или иначе. А вот тебе будет очень, очень плохо, гораздо хуже, чем сейчас! Пожалей себя! Пусть программа отработает до конца.
— Я лучше сдохну, — твердо ответила она. — Уж лучше я сдохну!
А-дмори леангрош рванулся к ней, но не успел. Стремительным движением Ирина бросила себя в черную воду и еще успела услышать вопль правителя
Анэйвалы.— Стой, дуреха, куда!..
Ледяная вода хлынула в легкие, выбивая дыхание. Сознание захлестнуло паническим ужасом. Легко сказать, что лучше умереть, но ты попробуй это сделай реально, особенно когда каждая клеточка вопит в древнем паническом ужасе и требует немедленного спасения! Инстинкт самосохранения превозмог, Ирина дернулась наверх, к спасительному воздуху. Другое дело, что самостоятельно ей было уже не выбраться: в спокойном на вид озере оказалось мощное глубинное течение, и уж что в него попало, то действительно пропало. В первый раз как-то вытащили, во второй навряд ли сумеют…
Сознание вновь вспыхнуло во время приступа жесточайшей рвоты.
Воды Ирина наглоталась под самую завязку, и теперь эта, с позволения так сказать, жидкость просилась наружу. И если бы водичка оказалась чистой и свежей! Нет, какой-то тинный привкус, приторный запах и еще какая-то мелочь, хрустящая на зубах… тьфу, гадня какая!!!
Век бы ей не видеть то, что только что пришлось выплюнуть! Нечто кольчато-реснитчатое, склизкое, извивающееся, омерзительного сизо-зеленого полупрозрачного цвета… Опустевший желудок вновь скрутило в жесточайшем спазме.
Понятно, экосистема такого леса должна пребывать в равновесии, отлаженном как часы. Эта кольчатая дрянь наверняка исполняла какую-то ценную функцию. А может, даже была вполне съедобной и очень питательной местной креветкой, может, из нее какие деликатесы готовили.
Ирине от таких соображений легче не стало. Ведь с тем же успехом оно могло оказаться и гнусным паразитом, подлежащим немедленной фильтрации.
В любом случае, вкус у червяка оказался наимерзейшим!
Ирина принялась яростно отплевываться. Помогало мало.
— Вот же идиотка несчастная! — сказал над Ириной голос а-дмори леангроша.
Вот это да! Вот кто, оказывается, прыгнул вслед за ней в черную воду — без долгих раздумий. Ирина испугалась еще сильнее. Что он с нею теперь сделает?
— Идиотка несчастная! — сердито повторил Арэль Дорхайон, отбрасывая за спину мокрые волосы. После знакомства с водой сложная прическа распалась, и каждая прядь взялась мелкими колечками как после химической завивки. Эти веселенькие кудряшки, доходившие ему теперь едва ли не до пояса, настолько не вязались с мощным обликом а-дмори леангроша, что Ирину тут же накрыло приступом истерического хихиканья. Она зажала рот — не помогло. Прикусила губу едва ли не до крови, — какое там!
— Говори, — приказал он.
Ирина сдалась. Закрыла глаза и заговорила, с трудом выталкивая из горла колючую чужую речь…
Очнулась она, ясное дело, в больнице.
— Утонуть два раза едва ли не до клинической смерти, и все в одно утро! — ворчливо сказал незнакомый молодой ак-лидан. — Я вам завидую!
Чему тут завидовать, подумала Ирина. Но вслух, понятно, не сказала совсем другое:
— Можно мне уйти?
— Нет.
Ирина лежала спокойно, но жизни не радовалась. Что-то мешало ей. Какое-то чувство, какое-то отчаяние, что-то тревожное и странное. Будто она, Ирина, должна была сделать что-то… куда-то пойти… И забыла, не сделала. Отчего непременно случится нечто ужасное. Такое, из-за чего, если оно все-таки стрясется, лучше и вовсе дальше не жить…