Этот дурак

— Знакомься, коала, это мои родители.

Ах-х, ты ж… Она что, дядю Ваню на плечо и в пещеру унесла?

Женщина стянула перчатку, позволяя мужу поцеловать себя. То, с каким трепетом это сделал отец Кришевского, уже показывало, что не так уж он и против был, если его действительно варварски утащили. Зачем Эльвира Карловна повернулась ко мне, смерив суровым взором, сканируя тщательно.

— Отомри, панда, — шепчет этот гад, пока я под ее пристальным взором к полу проседаю.

— Эээ… здрасте, Эльвира Карловна, — пищу аки мышь. Нет, серьезно, это женщина в меня вселяет ужас. Что значит отомри? Да я сейчас чувств лишусь! Это не дама, это Терминатор в мини-шортах!

Внезапно, что-то произошло. Где-то вдали запели ангелы, мир окрасился в яркие тона. Она так ласково и нежно мне улыбнулась, становясь самой прекрасной женщиной на свете, ловко перескакивая через веревку. Я заворожено следила за тем, как Эльвира Карловна подходит ближе, по-матерински нежно касаясь моих волос.

— Хорошенькая. — Ой, я прям, улетела от ее слов. — Такое счастье моему оболтусу!

— Ма, — тут же подал голос недовольный Кришевский совсем рядом, врываясь в нашу женскую идиллию. — Я вообще-то рядом стою!

Отстань рогатый, не видишь, мы с твоей мамой язык общий нашли. Не только тебе чужих мам под свое влияние подводить!

— А ну ша! — гаркнула Эльвира Карловна, мигом разрушая дымку, — ты, - ткнула пальцем в сына, заставив меня покоситься на вжавшего голову в плечи Яна. Нет, я вам серьезно говорю. Этот Шэрхан под суровым маминым взором сразу стал примерным котеночком. — Живо переодеваться и на ринг! Ща мама тебе покажет, как надо с девочками обращаться! Мне папа твой все рассказал!

— Ну, ма!

— Эльвирочка, только не выбей ему зубы, в прошлый раз чуть резцов не лишился, — кричит Иван Федорович. Да не, не может мама своего сына так ударить. Не может же?

— А он меня еще под фикусом похоронить обещал, — ябедничаю, пока Кришевский меня взглядом сжигает. Кучка пепла бы сейчас валялась, если бы взор мог убивать.

— Яша!

Стартанул в раздевалку так, что только хвост полосатый мелькнул да рога едва унес. С интересом проводила взором, поворачиваясь к Эльвире Карловне, интересуясь давно мучившим меня вопросом:

— А почему Яшка-то?

Она хмыкнула, озорно сверкая желтым взглядом, как у сына, мечтательно закатив глаза.

— Я мечтала назвать его Яков, — вздохнула, а затем так процедила, что мне поплохело. Особенно, когда кулак сжала. Будто чью-то шею.

— А затем одна дурра глухоухая неправильно записала его в свидетельство!

— Она хоть жива? — пискнула осторожно, с опаской косясь на кровожадное выражение лица.

— Я тебе больше скажу, деточка. Она теперь прекрасно слышит шепотом за три километра!

Бедная женщина…

— Она врезала мне с ноги, отправив в нокаут. С тех пор, я понял: эта женщина, моя истинная любовь!

Опасливо кошусь на широкоплечую рослую даму под метр восемьдесят, одним ударом отправившую Яна на маты отдыхать, сглатывая в ужасе. Господи, они действительно странные. Кришевский стонет, руками в боксерских перчатках голову обхватывая. Пока дядя Ваня мне тут историю своей любви рассказывают, его сына единственного там по рингу размазывают. Причем собственная кровь и плоть.

— Ай, Яша! Мама тебя чему учила?! Мужик должен стойко удары выдерживать! Говорила папе твоему — на бокс! Нет, потащил на каратэ, это ж девчачий вид спорта, — возмущалась Эльвира Карловна, утирая пот со лба, сдувая прядь темных волос, точно таких же, как у сына.

— Ну, мам, ты сама говорила, девочек бить нельзя!

— Правильно, поросеночек. Девочек нельзя, а мама у тебя тренер. Давай поднимайся, пиздюк, я из тебя сейчас выбью того мужика, что 9 месяцев под сердцем носила.

Икаю от ужаса, когда в очередной борьбе эта женщина заваливает здорового парня, с диким кличем падая на него, ударяя локтем в солнечное сплетение. Не представляю, как там Ян, а мне вот скривиться самой захотелось. Это ж адски больно. Ян стонет, сгибаясь, а в это время удар приходится ему под подбородок, подбрасывая. Новый удар, снова Кришевский собой пол вытирает. Нет, она определенно немецкая амазонка. Ей бы вместо Галь Гадот в фильме про Чудо-женщину сниматься. Уверена, она одним мизинцем половину врагов в капусту покрошит и супер щита не надо будет.

Голыми руками головы поотрывает.

Хватаю за руку довольного Ивана Федоровича, с ужасом разлепляя губы:

— Дядь Вань, она ж убьет его!

А он лыбится так радостно, влюбленным взглядом на свою жену смотря, гордо мне заявляя:

— Нормально все. Сейчас бока помнут, и пойдем за стол!

Затем отцепляет мою руку, подпрыгивая на месте, крикнув во всю глотку:

— Давай, мой носорожек! Втащи ему как следует!

Спасите. Они все точно ненормальные!

Ян с трудом поднимается, вставая в стойку. Хочу сказать, это конечно захватывает, но когда тетя Эля отправляет собственного сына в глубокий нокаут с одного удара, понимаю. Все же, от родителей стоит держаться подальше.

От моих и его.

— Яша, — зовет Эльвира Карловна сына, ногой трогая бесчувственно лежащее тело. — Ай, майн либм, принеси нашатырь. Ребенка надо спасать.

Нет, точно если продержимся до свадьбы в отношениях, уедем жить в Китай. Будем жить в бамбуковом лесу, жевать побеги и медитировать. Нафиг-нафиг.

Акт 12 — О том, как демонов укрощать на Хэллоуин

— Да вы шутите…

На меня смотрит извиняющимся взглядом мой последний шанс на звездный час. Из десятков магазинов с карнавальными костюмами, на этот у меня была вся надежда и ничего! Ни одного приличного за два дня беготни по городу!

— Знаешь, подруга, — скептически произносит Вероничка, разглядывая немногочисленные наряды, висящие одиноко на вешалках. — Может, все же зайдем в секс-шоп и купим развратную медсестричку?

— Там ректор будет, Ника, — огрызаюсь, с тоской переводя взор с костюма страшного зомби, причем страшного не потому, что натурально, а потому что сделано криво да убого. Подруга моя ничем не помогает, только усмехается, тыкая пальцем в серое нечто, улыбаясь, хитро поглядывая через плечо. Определенно, эта коза сейчас забавляется моей заминкой, прекрасно зная причину тоски в глазах.

Никогда не рассказывайте вашим лучшим подругам о своей внезапно проснувшейся любви. До конца дней стебать будут.

Честное слово: большой город, куча торговых центров и ни одного приличного костюма, ни в одном из магазинов! Заговор, не иначе. Брать в аренду тоже не вариант, еще найти нужно, а я и так с поисками затянула до последнего дня, понадеявшись на непопулярность этого праздника. Зря надеялась, когда не надо, у нас народ решает отметить все с шиком.

— Я это не надену!

— Ну, тогда только медсестра или полицейская, — она вытягивает руки наподобие пистолета, делая вид, что целится в испуганного продавца. — Вы арестованы, у вас есть право снять штаны! Все что вы скажете, будет использовано против вас! Или: милок, хочешь я тебе укольчик витамина Р сделаю?