Этрусское зеркало

Иногда к агентству подъезжали дорогие иномарки, их которых выходили вальяжные джентльмены и скрывались за дверями. Происходило это нечасто, хотя… Глеб не имел возможности наблюдать за жизнью агентства круглосуточно, поэтому делал выводы по нескольким фактам. Картина получалась весьма приблизительная.

Кроме Алисы, он видел несколько женщин в возрасте, элегантных и уверенных в себе; пять-шесть девушек, трех охранников и странного вида мужчину. Этот мужчина больше всего не понравился Глебу.

Алиса посещала агентство два раза в неделю - по вторникам и пятницам. Она приходила часам к пяти и в десять выходила. Стараясь оставаться незамеченным, Глеб провожал ее до дома и возвращался к себе. В июне сессия в институте закончилась, курсовые работы были сданы, но Алиса продолжала ходить в агентство. А Глебу пришла пора сезонной работы в строительной бригаде. Он задумался. Как быть? Оставить Алису одну в Москве, на произвол судьбы, или забрать ее с собой за город? Неизвестно, согласится ли она?

Глеб осторожно начал прощупывать почву. Нет, у Алисы и в мыслях не было ехать с ним на стройку. Как же ее уговорить? Он приводил разные доводы, но она только улыбалась в ответ.

–  Мы обещали моей маме, что приедем летом погостить, - напомнил Глеб.

–  Ну, разве что на пару деньков… - отмахнулась Алиса.

Эта работа в агентстве увлекла ее.

–  Разве у тебя не будет отпуска?

–  Какой отпуск?
– удивилась она.
– Я занята только два дня в неделю!

Он бы уговорил Алису, он бы непременно придумал что-нибудь убедительное… и тут случилось то, чего он не ожидал.

Однажды вечером Алиса задержалась в агентстве дольше обычного - почти до одиннадцати. Глеб, сидя в кустах, отбивался от комаров, то и дело поглядывая на часы. «Ну, где же ты? Выходи!» - мысленно заклинал он. Добираться так поздно через весь город в Медведково не хотелось. Дурные предчувствия зашевелились в душе Глеба.

В пять минут двенадцатого Алиса вышла из агентства, спорхнула по ступенькам и направилась к остановке троллейбуса. Ночь была прохладной. Алиса шла, не оглядываясь, зябко кутаясь в коротенькую кофточку. Подошел полупустой троллейбус… Глеб плюнул на конспирацию и вошел в салон вслед за девушкой.

–  Что ты здесь делаешь?
– удивилась она.
– Следишь за мной?

–  Нет… - Он отвел глаза.
– Был у приятеля, вышел… смотрю, ты идешь. Одна, в темноте. Решил проводить.

–  Не лги, Глеб, - рассердилась Алиса.
– Это низко! Как ты смеешь преследовать меня? Мы же договорились…

–  Я люблю тебя и не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось!
– горячо возразил Глеб.
– Если бы ты хоть такси брала по вечерам, я бы не так беспокоился.

–  На такси брат мне денег не даст. Он вообще ничего не знает об агентстве.

–  Возьми у меня, - предложил Глеб.
– Мне выдали премию в магазине.

–  Глеб! Ты просто мальчишка… Как я могу взять у тебя деньги, зная, что ты таскаешь по ночам ящики, зарабатывая их?!

Она отвернулась и стала смотреть на дорогу, расцвеченную огнями светофоров.

Если бы Глеб знал, что произойдет через четверть часа, он бы силой вывел ее из троллейбуса, он бы поймал такси, он бы… К сожалению, ничего этого он не сделал.

***

Ева два раза звонила Смирнову на мобильный, но он не отвечал. У него была ужасная привычка время от времени отключать телефон, особенно при важных разговорах.

–  Безобразие!
– возмутилась Ева, в очередной раз не дозвонившись.

Ей не давали покоя записи в тетрадях девушки, и она считала, что Всеслав несерьезно относится к поискам Алисы Данилиной. Он с головой погрузился в расследование смерти Рогожина, а о поручении своего друга как будто вовсе забыл.

–  Это неправильно, - выговаривала ему Ева за завтраком.
– Ты же пообещал Алексею Степановичу найти его сестру! Будь добр, или выполняй, или не обнадеживай людей.

Сыщик жевал, послушно кивал головой, каялся и… снова убегал по делу Рогожина и его картин.

–  К обеду приду, поговорим об Алисе, - заверил он Еву.
– Не волнуйся, никуда девчонка не денется. Она капризная, избалованная, привыкшая к комфорту. Вернется. Сама же написала в записке: «Когда наскучит, вернусь»!

На часах было уже три, а Смирнов так и не появился.

Не дождавшись его, Ева решила съездить в общежитие института, где учились Алиса и Глеб, на собственный страх и риск. Скоро начало занятий, и кто-то из студентов уже приехал.

Хмурый дежурный долго не хотел ее впускать.

–  Мне нужен Глеб Конарев, - настаивала она.
– Я из Серпухова, от его мамы. Елена Михайловна больна, у нее ревматизм, вот она и попросила меня встретиться с сыном. У меня к нему срочное дело.

–  Нету его, - объяснял дежурный.
– Не явился еще. Он поздно приезжает, в начале сентября.

–  Почему?

–  Работает! Неужто не знаешь?

Ева опустила глаза. Смирнов не одобрил бы ее самодеятельность. Но, раз она уже здесь, надо добиваться своего.

–  Могу я поговорить с кем-нибудь из его однокурсников, друзей?

Дежурный сдался.

–  Ладно… - вздохнул он.
– У меня тут тоже сын учится, они с Глебом приятели. Скоро он придет, подменит меня на часок, а я в поликлинику сбегаю. Записался к мануальному терапевту - спина замучила. Подожди десять минут.

Сын дежурного появился вовремя. Он оказался удивительно похож на отца - такой же крепкий, полноватый и румяный.

–  Это Колька, - представил парня дежурный.
– А эта женщина к Глебу приехала, из Серпухова, - показал он на Еву.
– Ну, вы тут поболтайте, а мне пора.

Колька приветливо улыбнулся.

–  Мне очень нужен Глеб, - сказала Ева.
– Как мне его найти?

–  Глеб уехал в Подмосковье, - ответил парень.
– Там его бригада коттеджи строит для «новых русских», а он в сезон подрабатывает.

–  Куда именно он уехал? Подмосковье большое…

Колька почесал коротко стриженный затылок:

–  Глеб что-то говорил…

Ева вся превратилась в слух. Она даже подошла поближе к парню, глядя ему в лицо.

–  Коля, вспомните, умоляю вас! Это важно.