Эвис: Неоднозначный выбор

— Ар Ренгер! Могу я считать нападение на меня и моих близких объявлением войны вашим родом родам ар Эвис и ар Койрен?

— Нет, арр! — побледнев, как полотно и мгновенно вспотев, выдохнул мужчина. — Я и мои вассалы не имеем к этому нападению никакого отношения!

— Тем не менее, оно случилось не где-нибудь, а в вашем доме, так?

— Увы, так…

— Я остановился в посольстве Маллора, и завтра к полудню буду ждать очень весомых извинений. А если не дождусь, то смертельно обижусь. Имею честь откланяться…

…Инеевые кобылицы начали приходить в себя минут за десять до того, как мы подъехали к посольству. Первой оклемалась Власта — придержала кобылку, дождалась, пока с ней поравняется Фиддин, и поблагодарила его за спасение жизни. А когда десятник отшутился, догнала нас с Магнусом и обратилась ко мне:

— Спасибо и вам, арр!

— Пожалуйста! — улыбнулся я.

— А-а-а можно вопрос?

— Попробуйте!

— Мы с Ринкой тренируемся всю жизнь, но на нападение отреагировать не успели. А аресса Стефания, которая вошла в ваш род всего три месяца назад, не только отреагировала, но и умудрилась убить нападавшего, да еще и всего одним ударом! Как такое может быть?

— Чему вас учили все эти годы? Охранять обозы, правильно разбивать лагерь, обихаживать лошадей, драться в одиночку и в строю с другими охранниками, а также многому другому, так?

— Ну да!

— Значит, в случае опасности вы сначала оцениваете обстановку и пытаетесь понять, кому угрожают нападающие. Затем определяете, кто из охраняемых вами лиц больше всего нуждается в помощи, занимаете место в строю, если таковой имеется и так далее. Согласны?

— Ага! — вместе с ней отозвалась Рина.

— А я учу своих женщин не драться, а убивать. Максимально быстро и не думая ни мгновения. Стеша еще толком ничего не умеет, поэтому на внезапную атаку ответила ударом в глазницу и уходом за спину. А Найта, как куда более опытная, позволила себе нанести три удара, так как увидела, что мы в ее помощи не нуждаемся.

— Кроме того, Стеша — одна из самых добросовестных и въедливых учениц, которых я когда-либо видел! — добавил Магнус. — Любое движение или связка отрабатывается ею до идеала. Поэтому «плохо получающихся движений» в ее арсенале нет.

— Я бы тоже кое-что добавила! — подала голос Найта. — В нашей безумной семейке другие не выживают. Вы только представьте: на Пути Меча помешан не только Нейл, но и все его женщины, вассалы и домочадцы! Да что там говорить, у нас даже шуточные потасовки на подушках превращаются в бои по правилам и без…

— Кошмар! — выдохнула Рина.

— Наоборот! — с легкой грустью в эмоциях возразил Магнус. — Я бы с радостью отдал пять лет жизни в обмен на возможность идти с вами по Пути Меча душа в душу.

— Вы странные… — неожиданно сказала Власта. Смутилась, услышав довольный смех моих женщин, но предложение все-таки закончила: — Но такая странность мне нравится. И даже очень…

…Добравшись до посольства, мы передали своих лошадей на попечение конюху, а сами поднялись к себе, переоделись в домашнее и разошлись по покоям. Вернее, Магнус увел супруг в гостиную, а мы отправились в баню, быстренько ополоснулись и поднялись в спальню. Несмотря на длинный и насыщенный разнообразными событиями день, спать особо не тянуло, поэтому я вывел на большой экран тактического комплекса карту Торрена, оглядел ее свежим взглядом, а затем посмотрел на своих дам, успевших раздеться и завалиться на кровать:

— Что с настроением?

— Тебе честно, или как? — лукаво прищурившись, поинтересовалась Стеша.

— А есть предложения? — поймав за талию меньшицу, скользнувшую было в мою сторону, спросила Дарующая.

— В пяти минутах лёта — озеро диаметром в два с лишним километра, а в его центре — россыпь крошечных островков…

— Мы готовы! — одновременно воскликнули дамы, прислушались к эмоциям ар Койренов, и доложили: — Желания в Магнусе хоть отбавляй, поэтому после бани он поведет супруг не к нам, а в спальню.

Я думал так же. Но все равно, вызвав МБП-шку, прошел в гостиную, выглянул в коридор и предупредил стоящего на страже вассала, что до утра нас беспокоить не надо. Затем вернулся в спальню и улыбнулся: поленившись одеваться, мои дамы натянули сбруи с ножами на голое тело, задули мерную свечу и, прихватив стопку полотенец, унеслись к окну. Чтобы нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, стоя перед закрытой створкой! Выглядели они при этом настолько сногсшибательно, что я плеснул в их души восхищением. И чуть не захлебнулся радостью и счастьем, полученным в ответ.

Во время короткого перелета и поиска островка со скалистым берегом, с которого можно было бы попрыгать в воду, обе дамы вели себя идеально — сидели, обнявшись, на спальнике, брошенном на пол, и через свои коммы наблюдали за тем, что я делаю. А когда искомое было найдено, полыхнули воистину безумной радостью и метнулись к аппарели.

Как ни странно, прыгать в воду, тем более со скал, не захотела ни одна — выбравшись из бота на берег островка, они, не сговариваясь, вошли в воду и поплыли в кромешную тьму. Очень медленно, чтобы я их догнал. А когда дождались, захотели понырять. По-старинке, держась за мои плечи и без смены режима наблюдения на комме.

Ныряли долго, минут тридцать. И за это время не обменялись ни одним словом. Что касается эмоций… все это время обе женщины плавились от удовольствия, причин которого я не понимал! Страха в них не чувствовалось вообще, а значит, перебарывать было нечего; мы не пытались нырять ни в глубину, ни на дальность — значит, они ничего и не преодолевали. А тихое, спокойное и абсолютно расслабленное скольжение в толще воды не могло дарить настолько сильных эмоций. Однако дарило!

Естественно, я спросил, что такое на них нашло. Но не сразу, а тогда, когда мы нанырялись до умопомрачения, вызвали бот и забрались в десантный отсек. Вернее, после того как дамы высушили волосы и завалились на спальники. Выслушав вопрос, Найта закинула руку за голову и мечтательно уставилась в потолок:

— Когда ныряешь, закрыв глаза и убрав все вспомогательные окна ТК-шки, мир словно исчезает. Тебе плевать, где дно, где поверхность и на какое время хватит воздуха: на этой стороне Грани между жизнью и смертью тебя удерживают только кончики пальцев и эмоции человека, которому ты слепо веришь…

— Я бы сказала иначе! — дав ей закончить мысль, заговорила Стеша. — Когда ныряешь, закрыв глаза и убрав все окна, то иногда словно заплываешь за ту грань, за которой только смерть, забвение, холод и кромешная тьма. А когда поворачиваешься и смотришь обратно, то стряхиваешь пыль привычки со своих эмоций и начинаешь любить тех, кто пророс в твою душу, в несколько раз сильнее!