Эволюционер из трущоб. Том 10

Он поднял на меня глаза с лёгким удивлением:

— Простите, ваша светлость. Но у нас уже есть управляющий. Вашему покойному отцу служил Николай Борисович. Он отдал службе тридцать лет жизни. Неужели вы считаете, что он плохо справляется? — спросил дворецкий, стараясь сделать такую интонацию, чтобы я не решил, что он оспаривает моё решение.

— Именно так, — спокойно ответил я. — Благодаря его «усилиям» наш род едва сводит концы с концами. Николай Борисович, возможно, верен и предан роду, но он не способен управлять графством так, как требуется. Потенциал роста огромен, но без перемен мы его не реализуем. А Николаю Борисовичу пора на покой. Уведомите его об этом, пока меня не будет.

Дворецкий помолчал секунду, затем склонил голову, принимая моё решение без дальнейших возражений.

— Как вам будет угодно, Михаил Даниилович.

Что поделать? Перемены всегда болезненны. Однако, без них род Черчесовых не возродится из пепла. А «старые люди, верные роду», не равно «эффективные служащие». Сколько я таких видел… Сотни работяг, которые свято верили в свои добрые намерения и таланты. Однако, под их чутким руководством даже Имперские рода падали в пучину отчаяния и разорения.

Когда вопрос касается финансов, ими должен заниматься компетентный человек. Тот, у которого есть природная жилка. Кто знает и умеет извлекать выгоду там, где другие прогорят. И у меня есть такой человек. Теперь — есть.

Дворецкий и начальник гвардии ушли, оставив меня в гордом одиночестве. В кабинете воцарилась пищащая тишина. Впереди меня ждала долгая дорога, полная трудных решений, но первый шаг я уже сделал. И отступать не собирался.

Заперев дверь, я подошел к камину и приложил руку к почерневшему камню. Сосредоточившись, я потянулся к мане, визуально представляя рунический ряд телепортационного круга. Камень начал трескаться и осыпаться песком, оставляя после себя рунические символы, тускло мерцающие в полумраке.

Завершив заклинание, я достал из хранилища пространственную костяшку. Она же телепортационный ключ. Зажал её в ладони, влил ману — и в одно мгновение пространство схлопнулось. Удар по ушам, темнота… и вот я уже стою в квартире на десятом этаже в Кунгуре.

В комнате, освещённой светом электрической лампы, на кровати лежала моя родная бабушка — Маргарита Львовна. Её щеки порозовели, а взгляд стал живым и ясным — совсем иным, чем при нашей последней встрече. Книга медленно выскользнула из её рук, когда она увидела меня. Челюсть старушки поползла вниз и задрожала. Она рванула ко мне, заключив в объятиях.

— Миша! — дрожащим голосом произнесла Маргарита Львовна, обняв меня так, что даже кости затрещали.

Глава 16

Крепкие объятия бабушки заставляли сомневаться в том, что я из конюшни спас именно бабушку, а не ручного медведя. Смертельная хватка старушки вдруг разжалась и она отстранилась, поправляя платье.

— Стоп, — строго сказала Маргарита Львовна. — Что вы себе позволяете, молодой человек? Набросились на меня, как дикарь, — проговорила она, с трудом сдерживая улыбку. — И вообще, объясните, как так вышло, что мой пятилетний внучок превратился в это… — она обвела меня взглядом с ног до головы.

А я и правда сильно изменился. Мускулистые руки, ростом чуть ли не выше старушки. Если сравнить фотографию годовалой давности со мной нынешним, то едва ли найдётся десяток человек, которые с уверенностью скажут, что это один и тот же мальчуган.

— Провалился во временную аномалию, — спокойно объяснил я, широко улыбаясь.

Как же я рад её видеть. Да, мы не были особенно близки, но именно её волосы подарили мне шанс выжить. Глаза Маргариты Львовны лучились радостью, а остальное лицо оставалось сдержанно суровым. Старушка привыкла не выражать свои эмоции на людях, а в плену это и вовсе было опасно. Покажешь слабину и тебя размажут.

— Посмотри на себя, — всё таким же строгим тоном сказала бабушка, схватила меня за руку и потащила к зеркалу. Остановившись позади меня, она положила руки мне на плечи. — Мало того, что ты вырос красавцем, так ещё и подмял под себя род Архаровых? И не стыдно тебе?

Я не удержался и расхохотался.

— Маргарита Львовна… тут такое дело. Сегодня утром я ещё и род Черчесовых унаследовал, — скромно заметил я.

Услышав это, Маргарита Львовна закашлялась, стараясь сдержать смех, который быстро превратился в искренний хохот. Она смеялась до слёз.

— А-ха-ха-ха! Вот это хохма! Твой отец враждовал с Черчесовым десятилетия напролёт! А ты просто взял и унаследовал все земли этого прохиндея? Да как такое вообще возможно?

Пришлось вкратце рассказать бабушке всё, что произошло со мной с момента рождения. Я рассказал всё без утайки. Про генокрада, про то, что она подарила мне шанс заполучить доминанту контроля маны, про то, как я переписал память Черчесова, про то, как он погиб. Единственное, о чём я умолчал, так это о том, что я архимаг из другого мира. Это было бы сложно объяснить. Но даже так, бабушка была весьма впечатлена тем что рассказал я, а так же тем что успел поведать Юрий в моё отсутствие.

— Михаил, если бы твой отец, Константин, был хоть наполовину таким смекалистым, как ты, — Маргарита Львовна улыбнулась лукаво и сделала театральную паузу, — он давно бы стал Императором. Я всегда знала, что ты станешь надеждой и опорой рода Архаровых, — с невероятной теплотой произнесла она и снова обняла меня. Я ответил ей улыбкой, но сердце сжалось. Глядя на бабушку, я знал, что цена за её спасение — это гибель Черчесова.

— Есть ещё кое-что, что я должен тебе рассказать. Ещё я глава рода Багратионовых, — сказал я, продемонстрировав бабушке родовой перстень, — Раз уж род Архаровых вне закона, то мы можем использовать имя Багратионовых или Черчесовых и появляться где угодно, хоть на балах, хоть в столице.

— Вот уж нет. В столицу я больше ни ногой, — усмехнулась Маргарита Львовна.

— Понимаю, — кивнул я и, замявшись, перешел к делу. — Бабуль, мне нужна твоя помощь.

— Какая ещё помощь? Я на заслуженной пенсии, — возмущённо произнесла Маргарита Львовна. — Читаю книжки, наслаждаюсь закатами и рассветами, с десятого этажа они отлично видны и… И всё. Может, займусь вязанием. Как раз появилась уйма свободного времени.

— А может, ты займёшься управлением финансами рода? — с хитрым прищуром спросил я.

Она закатила глаза и вздохнула, словно я просил слишком много.

— Молодой человек, своё я уже отработала, — пробурчала она, — не нужно эксплуатировать старую женщину.

— Ну ба-а-а-а! — протянул я, строя ей глазки.

Она сложила руки на груди и строго, практически злобно зыркнула на меня.

— Об этом и разговоров быть не может, — сказала она, как отрезала.

— Бабуль, ну пожа-а-алуйста! — продолжал упорствовать я, глядя в её глаза.

Она улыбнулась и сдалась.