Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников том 1

приготовленные стихи. В. М. Иванова захотела заранее знать, что он придумал, и

Достоевский прочел:

О Голофтеев и Рахманин!

Вы именинники у нас.

Хотел бы я, чтоб сам граф Панин

Обедал в этот день у вас.

Красуйтесь, радуйтесь, торгуйте

И украшайте Люблино.

Но как вы нынче ни ликуйте,

Вы оба все-таки.....!

243

На торжественный обед Достоевский не пошел, несмотря на просьбы

сестры, а потихоньку сговорился с молодежью, забрав провизию, уйти гулять на

весь вечер в Кузьминки, на Толоконниковы дачи. На прогулке было очень весело, и компания вернулась в Люблино только к двенадцати часам ночи, к фейерверку.

В. М. Иванова была по этому поводу очень недовольна братом.

Много веселья вносило присутствие в семье Ивановых племянника

Ивановых и Достоевского, молодого доктора, Александра Петровича Карепина

{3}. Ему было двадцать шесть лет, он не был женат и отличался многими

странностями. Все приключения диккенсовского Пиквика случались с ним.

Несмотря на то что он окончил медицинский факультет и состоял врачом при

Павловской больнице, в жизни он был почти идиотом. Он был предметом

неистощимых шуток и глумлений для молодой компании Ивановых. Достоевский

воспел его в ряде шуточных стихотворений, которые приводятся ниже.

ОДА В ЧЕСТЬ ДОКТОРА КАРЕПИНА

Поэт

Позволь пиите дерзновенну,

О ты, достойный славу зреть,

Его рукой неизощренной

Тебя прекрасного воспеть!

Кому тебя мне уподобить?

Какой звезде, какому богу?

Чтобы тебя не покоробить,

Зову Державина в подмогу.

Тень Державина

Ростом пигмей, лицом сатир,

Всего он скорей монгольский кумир.

Поэт

Могу ль ушам своим я верить?

Поэт Фелицы и министр,

Державин может лицемерить,

Как самый ярый нигилист!

О нет! Он ростом Геркулес,

Хоть и приземист он.

244

Тень Державина

Танцует, как медведь,

Поет, как филин, он,

Поэт

Такую отповедь

Не выношу я! Вон!

(Тень Державина удаляется.)

Во время прогулки по строящейся железной дороге Достоевский сказал

раз такой экспромт в честь Карелина:

По дороге по железной

Шел племянник мой Карепин.

Человек небесполезный

И собой великолепен!

Карепин не был женат, но все время мечтал об идеальной невесте, которой

должно быть не больше шестнадцати - семнадцати лет и которую он заранее

ревновал ко всем. Он ненавидел эмансипированных женщин и говорил о том, что

его жена будет далека от всех современных идей о женском равноправии и труде.

В то время как раз все зачитывались романом Чернышевского "Что делать?", и

Карепина дразнили, предрекая его жене судьбу героини романа. Достоевский

заявил ему однажды, что правительство поощряет бегство жен от мужей в

Петербург для обучения шитью на швейных машинках и для жен-беглянок

организованы особые поезда. Карепин верил, сердился, выходил из себя и готов

был чуть ли не драться за будущую невесту. Достоевский предложил устроить

импровизированный спектакль-суд над Карепиным и его будущей женой.

Федор Михайлович изображал судью в красной кофте сестры, с ведром на

голове и в бумажных очках. Рядом сидел и записывал секретарь, Софья

Александровна Иванова, и Карепины - муж и жена, подсудимые. Федор

Михайлович говорит блестящую речь в защиту жены, которая хочет бежать в

Петербург и учиться шить на швейной машинке.

В результате он обвиняет мужа и приговаривает его к ссылке на Северный

полюс. Карепин сердится, бросается на Достоевского. Занавес закрывается, первое действие кончается. Второе - на Северном полюсе. Кругом снег из

простынь и ваты. Карепин сидит и жалуется на свою судьбу. Достоевский в виде

белого медведя подкрадывается и съедает его.

Подобные спектакли устраивались очень часто. Однажды в шутку

разыгрывалась "Черная шаль" Пушкина. В другой раз устроена была

245

торжественная процессия, сопровождающая Магомета II - доктора Карепина. Вся

молодежь через Люблино отправилась в Кузьминки с боем в медные тазы, с

свистками и пр. Вызвана эта забава была шутками Достоевского над Карепиным; Федор Михайлович начал серьезно уверять его, что он "манкирует своей

карьерой", что звание доктора слишком для него ничтожно и что он мог бы занять

более высокое положение. На вопрос Карепина, кем бы ему сделаться,

Достоевский предложил ему назваться Магометом II. По этому поводу был опять

организован какой-то суд над Карелиным. Во время допроса Карепин показал, что

ему двадцать шесть лет, по поводу чего судья - Достоевский - предложил

секретарю записать, что "подсудимый сбивается в показаниях", так как Магомет

II, сын Магомета I, не может быть в этом возрасте. Во время этой игры Карепин

сказал какую-то дерзость одной из барышень, за что был приговорен к

временному повешению: его подвесили на дереве на полотенцах под руки.

Следующее шуточное стихотворение Достоевского также посвящено

Карепину, которого мать, а за ней все родственники звали Саней, Санечкой: Полночь. В Павловской больнице

Слышен храп, порой чиханье,

И не спит в своей светлице

Лишь сверхштатный доктор Саня.

Куча блох его кусает,

Но не тем лишь мучим он,

Голова его пылает,

Полна жгучих, тяжких дум.

"Обучен в университете,

Всё катары я лечил

И в больничной сей палате

Не без пользы послужил.

Только б в штатные мне место

Да холеру бог послал,