Fallout: Ядерная Самба

У

Умбра (U-7B): Бывшая напарница Зеда в Институте. Агент Института, возможно, «Прототип-Хранитель» серии «Z», созданный для контроля над «Сердцем Змеи» и другими «активами». Охотится за Зедом и дата-кристаллом. «Uirapuru» (Уирапуру): Серия довоенных бразильских боевых дронов, на которых устанавливались нейронные процессоры «Archon-7».

Ф

«Fundacao Oswaldo Cruz» (Фундасау Освалду Круз): Старый научный центр в районе Мангиньос, где до войны проводили исследования в области вирусологии и генетики. Место, где Зед, Изабель и Рауль пытались расшифровать данные с кристалла Калькулятора.

Ч

Чайка-мутант: Мутировавшая чайка размером с индюшку, с большим клювом и злобными глазами, обитающая на пляжах Рио.

Ш

«Шестерка» Института: См. «Ассистент».

Э

«Электрические Угри» (Enguias Eletricas): Банда, контролирующая старую электроподстанцию «ЭлетроРио-Норте». Ликвидированы «Техно-Сертанежуш» при участии Зеда. «ЭлетроРио-Норте» (EletroRio-Norte): Старая электроподстанция, частично уцелевшая и контролируемая «Электрическими Угрями». Захвачена «Техно-Сертанежуш».

Я

Ядерная Самба: Образное выражение, описывающее хаос и безумие постъядерного Рио. Также название самой истории.

Глава 1

Глава 1: Соленый Привкус Ада

Тошнотворный рывок, и мир взорвался болью.

Зед открыл глаза, или, по крайней мере, попытался. Правый видел лишь мутную, красную пелену. Левый, после нескольких судорожных морганий, сфокусировался на сером, колышущемся мареве. В ушах стоял гул, сквозь который пробивался мерный, назойливый треск. Что-то острое и холодное впивалось в левый бок.

Он лежал на чем-то твердом и неровном, лицом вниз. Запах. О, этот запах. Смесь гниющих водорослей, соленой воды, озона и чего-то еще — сладковато-трупного, от чего свело желудок.

Стиснув зубы, Зед перекатился на спину, и небо над ним качнулось. Серое, без единого просвета, оно давило, обещало то ли дождь, то ли очередную порцию радиоактивных осадков. Треск в ушах не прекращался. Он машинально поднял левую руку. На запястье тускло светился разбитый экран «Ассистента» — институтского аналога Pip-Boy. Цифры счетчика Гейгера скакали в красной зоне. «Мило», — прохрипел Зед, и собственный голос показался ему чужим.

Он сел, превозмогая вспышку боли в боку. Под ним был песок, темный, перемешанный с битым стеклом и чем-то похожим на оплавленный пластик. Метрах в двадцати лениво накатывали на берег грязные, свинцового цвета волны. Пляж. Он, черт подери, на пляже. Вокруг валялись обломки — искореженный металл, куски композита, какие-то контейнеры. Похоже на остатки небольшого транспортного бота, на котором…

Память вернулась коротким, злым уколом. Секретная миссия Института. Южная Америка. Отчеты о довоенных технологиях, слишком ценных, чтобы их игнорировать. Аномальная зона над океаном. Идеальный шторм или… или что-то другое. Вспышка. Крики. Потом темнота.

«Институт всегда говорил, что расширение горизонтов полезно, — пробормотал Зед, ощупывая бок. Рука наткнулась на липкую, пропитанную кровью ткань комбинезона. — Кажется, мои горизонты только что расширились до размеров этого проклятого континента».

Он осторожно расстегнул комбинезон и задрал его остатки. Рваная рана сантиметров десять длиной, не слишком глубокая, но края выглядели скверно. Осколок металла или коготь какой-то твари? Сейчас уже не разберешь. Нужно промыть и зашить, иначе эта тропическая благодать сожрет его изнутри какой-нибудь экзотической заразой быстрее, чем радиация.

Над головой с мерзким клекотом пронеслась тень. Зед вскинул голову. Чайка. Только эта «чайка» была размером с приличную индюшку, с непропорционально большим клювом и тусклыми, злобными глазами. Она уселась на один из обломков и уставилась на него, словно прицениваясь. Еще несколько таких же тварей бродили по пляжу, выклевывая что-то из выброшенной на берег раздувшейся туши, отдаленно напоминающей дельфина, только с лишней парой плавников.

«Пляжный отдых, говорили они, — хмыкнул Зед. — Солнце, море, песок. Забыли уточнить про радиацию и мутировавших чаек-переростков».

Он заставил себя подняться на ноги. Голова кружилась, но не критично. Первым делом — инвентаризация. Кроме «Ассистента» на руке, который хоть и был поврежден, но показывал время, уровень радиации и какие-то обрывки карты местности с чудовищными помехами, у него не осталось почти ничего. Нож исчез. Табельный институтский бластер — тоже. В одном из карманов нашелся единственный стимулятор — последняя надежда на экстренное исцеление. В другом — полпачки патронов для крупнокалиберного пистолета, которого у него теперь не было. Иронично.

«Просто великолепно, — он сплюнул на песок. — Гол как сокол, ранен, и в компании мутантов-гурман».

Он огляделся внимательнее. Пляж был широким, уходящим в обе стороны до мутной дымки. Вдоль берега тянулись руины некогда высоких зданий, теперь похожих на обглоданные скелеты. Кое-где под ногами виднелись остатки знаменитой мозаики Копакабаны — черно-белые волны, теперь разбитые, занесенные песком и грязью. А вдалеке, на юго-западе, сквозь радиоактивный туман едва угадывался массивный, искалеченный силуэт горы, напоминающей Сахарную Голову. Еще дальше, почти на пределе видимости, что-то похожее на гигантскую статую с раскинутыми руками венчало другую вершину. Даже отсюда было видно, что одна «рука» обломана.

Рио-де-Жанейро. Или то, что от него осталось.

Треск «Ассистента» стал настойчивее. Уровень радиации здесь, на открытом пляже, был высоким. Долго тут оставаться нельзя. Нужна вода. Укрытие. И оружие. Хоть какое-нибудь.

Зед посмотрел на ближайший обломок судна — длинный, зазубренный кусок металла. Не идеальное мачете, но лучше, чем ничего. Он подошел, осторожно, чтобы не спровоцировать чаек-мутантов, и с усилием отломил подходящий фрагмент. Край был острым, рукоятку пришлось обмотать куском ткани от своего же комбинезона.

Стиснув импровизированное оружие, он двинулся вдоль берега, выбирая направление в сторону менее разрушенных зданий. Каждый шаг отдавался болью в боку, но адреналин и въевшаяся в кровь привычка выживать гнали вперед.

Солнце, если оно вообще было за этой серой хмарью, клонилось к закату. Скоро станет темно. А в темноте из этого радиоактивного рая полезут твари похуже перекормленных чаек.

«Ладно, Зед, — сказал он сам себе. — Ты хотел приключений. Кажется, ты их получил. По полной программе».