Фамильяр

– Гарри, я был не прав, - начинает оправдываться он, - прости, пожалуйста. Если ты испытываешь что-то к этому… хм… человеку… кхм… к Снейпу, в общем, я не буду ничего говорить. Мне важно, чтобы ты был счастлив. Если Он делает тебя счастливым… - крестный снова глубоко вздыхает, - кто я, чтобы что-то тебе навязывать…

Он опускает голову. Видимо, ждет моего приговора. Я не знаю, что сказать. Точнее, не могу ничего сказать. Мне приятны извинения Сириуса, но навязчивая мысль о том, что он ЧИТАЛ книгу, никак не выходит у меня из головы, поэтому я молчу. Ситуацию спасает Северус.

– Блэк, ты впервые в жизни, по-видимому, решил подумать головой. Это обнадеживает, - начинает он.

– Если хочешь… могу предложить тебе остаться на завтрак.

Сириус явно в шоке от того, что слышит. Да я и сам в шоке, если честно! Это даже выводит меня из ступора.

Я улыбаюсь, попеременно глядя на крестного и на Северуса. Взгляд Снейпа оценивающий. Но он явно не будет нападать первый. Уж виной тому я, или желание без проблем выпить утренний кофе, мне не известно. Сириус смотрит на него тоже как-то странно. Будто впервые в жизни видит в нем что-то человеческое.

Я подхожу к крестному и порывисто обнимаю его.

– Спасибо, Сириус, ты не представляешь себе, что это значит для меня, - говорю я.

Он усмехается. И проводит рукой по моей макушке. Ощущения, надо сказать, отличаются от тех, что возникают, когда меня гладит по голове Северус. В них нет… чего же в них нет? Как бы поточнее сказать… В них отсутствует подтекст. Да, наверное, так.

– Ты же мой единственный любимый крестник, Гарри, - говорит Сириус, - мне только нужно еще пару слов сказать Снейпу, ты не против?

Я настораживаюсь, но отлепляюсь от крестного. Он медленно и уверено подходит к Северусу, глядя тому прямо в глаза.

– Запомни, Снейп, - начинает он твердо, - Гарри - самый дорогой для меня человек, он мне как сын. Если ты причинишь ему вред… если ты сделаешь ему больно, или еще что-нибудь… и если я об этом узнаю… То, клянусь тебе, я выгрызу твое сердце, Снейп, ты понял меня?

– Уж куда понятнее, - отвечает Северус, - только и ты, Блэк, запомни. Поттер для меня - не просто мальчик для увеселения. Если что-нибудь из перечисленного сделаешь ты: обидишь его, заставишь за тебя переживать лишний раз или просто выведешь из себя, как это было в прошлый раз в этой самой кухне, я тебе легкой смерти тоже не гарантирую. Уяснил?

Я смотрю на эту невозможную картину. Сириус и Северус абсолютно спокойны оба. Они смотрят друг на друга настороженно, словно один не верит другому. А затем к ним приходит понимание. Причем к Северусу оно приходит на доли секунды раньше, и он протягивает крестному руку. Сириус смотрит на ладонь, затем опять в глаза Снейпу и скрепляет рукопожатие.

И в этот судьбоносный момент мой предательский желудок выдает заунывную трель, явственно давая понять, что вчера во время «дегустации» съедено было недостаточно.

Оба мужчины оборачиваются и смотрят на меня. А я не нахожу ничего более подходящего, чем развести руками и улыбнуться. После чего Сириус заходится заливистым смехом, а Северус вновь оборачивается к плите, ворча что-то о том, что стаду гиппогрифов меньше еды требуется, чем мне.

Я подхожу к холодильнику, отрываю его и достаю молоко.

– Сегодня будет каша, - возвещаю я свое решение.

Я двигаю Снейпа у плиты бесцеремонным движением бедер: «Подвинься!»

– Останешься без кофе, - коротко парирует он, Сириус молчит. Видимо, он не способен прокомментировать такое мое поведение.

Когда завтрак готов, мы втроем садимся за стол. Я явственно ощущаю, что крестному не вполне комфортно в нашей компании.

– Выдохни, Блэк, а то лопнешь, - говорит Северус со своим коронным холодно-презрительным выражением лица.

Сириус бросает на него недобрый взгляд, но затем смотрит на то, как я от смеха булькаю кофе, и все-таки решает улыбнуться.

– Черт, не думал, что ты умеешь шутить, Снейп, - говорит он.

– Я умею много чего, о чем ты даже не догадываешься, Блэк, - загадочно говорит Северус.

Я смотрю на эти их вполне безобидные препирательства. Да, многое изменилось за столь короткий срок. И когда только успело? Гермиона говорила мне как-то, что ради высокого чувства можно переступить через себя. Я вновь повторяю последнюю фразу в голове. Что-то в ней меня волнует.

То есть, получается, что Северус не просто так со мной? Как он там выразился? Я - «не просто мальчик для увеселения»?

Вот это я попал, кажется. А вдруг получится так, что мои чувства все же отличаются от его? Вдруг через пару месяцев, когда острота ощущений поутихнет, я пойму, что все это, как он и предупреждал, было лишь ошибкой?

Я настолько обеспокоен этим своим рассуждением, что не замечаю, как моя рука разжимается и из нее на пол падает чайная ложечка. Звук металла о кафельный пол вдруг разбивает уютную кухонную тишину.

«Что тебя так пугает, Поттер?» - спрашиваю я сам себя.

«То, что я могу сделать ему больно» - безмолвно отвечаю я.

«Тогда ты зря паникуешь. Если ты способен думать лишь о том, чтобы не причинить своим поведением Северусу боль, значит, тебе нечего бояться…»

«Что ты хочешь этим сказать?» - хочется спросить мне.

«Ты поймешь позже…» - отзывается подсознание.

– Поттер, ты собираешься поднимать ложку?
– ворчливо говорит Снейп.

– Ах, да, - спохватываюсь я и лезу под стол, не забыв на обратном пути стукнуться головой о столешницу.

– Аккуратнее, - говорит Северус, - у тебя только-только обнаружились зачатки мозга, а ты их так выбьешь ненароком.

– Снейп, а ты не зарываешься случаем?
– произносит Сириус.

– Крестный, он не со зла, - перевожу я фразу своего любовника, - это он просто так дал понять, что переживает за меня.

– Поттер, не открывай всех моих секретов, - говорит Снейп, - а тебе, Блэк, я составлю инструкцию по расшифровке своего уникального языка иносказания, чтобы ты не вскипал всякий раз.

– Кстати, о секретах. Сириус, ответь на вопрос, пожалуйста, только честно, - начинаю я вроде бы невинно, но замечаю, как подбирается Северус.
– Когда мы вошли, ты читал книгу, которую дал мне директор…