"Фантастика 2023-182". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
У короля волосы на затылке зашевелились, когда Хемус поднял мальчика на руки и понес его к алтарю.
– Не сметь!
– проревел он, в один миг срываясь с места, - даже связанные руки не помешали.
Здоровяк-ученик, бросившийся его утихомиривать, был резким ударом ноги в живот опрокинут на те же камни, на которые недавно швырнул Фредерика. Перепуганный Брура с воплем кинулся подальше от разбушевавшегося пленника.
Сверкнула и просвистала сталь выхваченной сабли, и король замер на месте - изогнутый клинок Тайры уперся острием ему в горло.
– Стой!
–
– Не смейте трогать ребенка!
– прорычал Фредерик, впиваясь взглядом в ее глаза.
– Отпусти его! Ты! Слышишь!
– выкрикнул он Хемусу, который остановился и обернулся на шум.
Сзади подоспел немой. Он ударил короля под колени, заставив упасть, и одной рукой ухватил его за волосы, другой - за шею, чтобы не дать подняться вновь.
Князь, увидав, что теперь все опять в порядке, вернулся к своим делам: он положил спящего ребенка на алтарь, на хворост, и отцепил от пояса широкий кривой нож, похожий на тесак мясника.
Фредерик вновь дернулся, но немой держал крепко, да еще рванул его назад, дав понять, что нет никакого смысла сопротивляться.
– Стой!
– повторила Тайра, не опуская сабли, но менее твердо, а в глазах ее пролетело едва заметное то ли замешательство, то ли что другое.
– Сволочи! Твари! Я убью вас всех!
– прохрипел Фредерик, и в его голосе слышались звериные ноты, а глаза почернели от ярости.
– Как только будет возможность, я убью вас! Всех! Всех!
Где-то в груди у него все клокотало. Казалось, ребра от бешеных ударов сердца выгнутся наружу. Голова горела, а тело стало подобно натянутым до предела струнам. Еще чуть-чуть, и все порвется. От злобы, от осознания своего бессилья перед творимым ужасом.
– Убью! Убью!
– будто наговор цедил он сквозь зубы, которые уже ныли, потому что были крепко сжаты.
– Убьешь, конечно, - спокойно отозвался Хемус, даже не поворачиваясь к пленнику и задумчиво поглаживая курчавые волосы на голове ребенка, который не проснулся даже теперь, после шума и крика - был усыплен травами Бруры.
– Только после, и того, на кого я укажу.
На эти слова Фредерик смог только прорычать уже что-то невразумительное, потому что ярость захолонула его мозг безумным огнем.
Хемус, осторожно повернул голову мальчика на бок и, чуть ступив назад, поднял высоко свой нож, заговорил, громко, торжественно:
– Эта жертва, юная и свежая, тебе, мой дух, Великий Воин. И тебе, мой брат, Лунный Змей. Примите и исполните мои желания, - и князь ударил, быстро, коротко.
Нож легко рассек тонкую шею жертвы и ударил в камень алтаря, выбив из него короткий звон, словно издевательский. От этого звука Фредерик застонал, как от боли, словно рубанули по нему, и глубоко, куда-то под сердце.
– Все правильно, все верно. Сейчас я не только пролил кровь мальчика - я убил в тебе тебя, чтобы освободить твое тело для великого духа, - сказал Хемус, вновь подходя к пленнику.
В правой руке он держал нож, влажный и алый от крови, а в левой - за волосы голову жертвы. И приблизил эту страшную ношу к Фредерику. Тот почти насквозь прокусил свою нижнюю губу и зажмурился, но
это не помогло. Серое лицо убитого ребенка он видел, даже закрыв глаза.– Смотри, смотри, как он спокоен, - зашептал князь.
– Это потому, что его кровь угодна небу. Она принята, и она - на тебе…
Хемус поднял голову над Фредериком, и кровь тягучими каплями упала на его волосы, а с них - потекла по лбу на переносицу.
– Боже, - еле слышно прошептал Король Южного Королевства, становясь белее снега.
– Если ты еще есть, освободи мои руки или избавь меня от этого ужаса…
– Я слышу тебя, - улыбаясь, отозвался Хемус, - ведь теперь я твой Бог. И я сделаю и то, и другое…
Фредерик открыл глаза, чтоб наградить князя самым ненавидящим взглядом, на какой был способен. И на это у него ушли все последние силы, все последнее сознание. Он не выдержал, и тяжело вздохнув, без чувств повис в руках немого ученика.
– Хорошо, отпусти его, - приказал князь.
– И развяжи.
– Это опасно, - заметил Брура.
– Неопасно, - усмехнулся Хемус.
– Разве ты не видишь - слабый дух покинул его, и путь Лунному Змею открыт. Теперь черед твоего зелья. Торопись!
Немой, тем временем снял с пленника веревки, повернул его на спину. Брура достал из кармана своего балахона небольшой кожаный мешочек и сделал знак ученику, чтоб он открыл Фредерику рот, а после всыпал туда горстку зеленоватого порошка.
– Все хорошо, все отлично, все так, как я думал и хотел, - бормотал Хемус, возвращаясь к алтарю.
Он положил голову, которую до сих пор держал в руках, рядом с телом убитого мальчика и взял горящий факел, что был воткнут в песок у скалы.
– Пусть эта жертва вместе с душистым дымом идет на небо, - прошептал князь и подпалил хворост.
Сухие ветки вспыхнули весело и ярко, словно только этого и ждали. Скоро тела ребенка уже не было видно за разбушевавшимся пламенем.
Услыхав вдруг позади тихие шаги, Хемус гневно взревел:
– Назад, женщина! Тебе нельзя приближаться!
Тайра в ответ хоть и хмыкнула, но все же отступила и спросила:
– Сказать, что ты делать с пленный?
– Он уже не пленный, - довольно заулыбался князь.
– Он теперь мой воин. Самый преданный, самый искусный. И если ты пойдешь со мной, Тайра, ты увидишь, сколько побед он принесет мне…
17.
Как получилось, что внутри пустота? Такая, что страшно открывать глаза и смотреть, что рядом. Вдруг ты часть какого-то ужаса?
Но это необязательно.
Потому что ровно столько же шансов оказаться частью чего-то хорошего. И не открывать глаза - значит, не узнать правды про себя самого…
Глаза открыты. Глаза видят. И все вокруг спокойно.
Только где-то в сердце по-прежнему тревожно дрожит пустота, как вода в луже от резких порывов ветра…
Над ним - полотняный полог, под ним - удобная кровать. Подушка приятно холодит затылок, потому что она шелковая, такое же покрывало наброшено на тело.
Ноет в висках и в темени, а еще - где-то под ребром, слева.