"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25

Подсмотренные мной у самых разных тварей мускульные структуры заменили человеческие почти полностью, так что человеческим представлениям об идеальных мышцах я уже точно не соответствовал.

А из-за того, что во время моего спонтанного слияния во время боя против трёх Воинов была создана даже кожа, пропитанная энергией пропорционально всему остальному телу, я получил возможность поэкспериментировать и с ней тоже. Выяснилось, что при уменьшении толщины верхнего слоя кожи втрое, его плотность и прочность становятся не меньше чем у стали и пробить её не получается даже у кареглазой.

По крайней мере когда она находилась на уровне Рекрута, было невозможно. Ещё было кое-что по мелочи, вроде выращивания вдоль позвоночника дополнительного слоя мышц для защиты. Из-за отсутствия новых костей я был сильно ограничен в разнообразии своих опытов, но это не мешало мне собирать базу знаний на будущее.

И не имело значения, выберусь я отсюда или нет, полезные знания остаются полезными в любой момент времени. Однако после сегодняшнего происшествия я задумался об ещё одной вероятной проблеме, которая может возникнуть в будущем.

Если уже сейчас кареглазая проявляла признаки немотивированной агрессии, то не значило ли это, что в будущем такие вот вспышки будут становиться лишь ярче? И что будет, когда она наконец станет сильнее меня? Умереть от рук той, кого два года назад называл своим ручным зверьком. Просто шикарная ирония.

Может, стоило избавиться от проблемы? Прямо сейчас, самым очевидным способом. Убить её, и дело с концом. Хотя тогда возникал вопрос, что будет со мной после того, как её испытание прервётся досрочно.

Продолжат ли прибывать всё новые и новые монстры? Или меня сразу выкинет обратно в Подземелье Некроманта? А может, наоборот, испепелит на месте за вмешательство в процесс роста девчонки, Лиората вон система как наказала, может быть, тут будет тот же принцип…

Сука! Ненавижу неопределённость. Хотя, если говорить откровенно, мне не хотелось её убивать. Без каких-либо объективных причин и далеко идущих планов. Просто не хотелось.

А, как оказалось уже совсем скоро, стоило бы.

Глава 52

И-и-и… я в полной жопе. Прекрасно. Просто прекрасно.

— Ганлин!

Рёв кареглазой, рыскавшей по джунглям в поисках моей мёртвой тушки начинал откровенно надоедать. Но тот факт, что цель её — моя смерть, добавлял происходящему достаточно пикантности, чтобы не заскучать, это определённо.

Как же я прохлопал тот момент, когда стал настолько слабее её? Ну, вообще-то понятно, её превращение было неожиданностью не только для меня, но и для неё самой, так что винить себя не стоило. Но всё равно как-то обидно, что сбылись мои самые неприятные опасения, а я ничего не смог с этим поделать.

Всё равно что обжечься, засунув руку в огонь, хотя ты знал, что так и будет. Чувствовал из-за этого себя полным идиотом. Идиотом, находящимся в смертельной опасности. Хорошо, что она этим тварям не могла приказать ничего сложного, иначе меня бы уже давно вычислили. Или могла? Ох… надо вспомнить всё по шагам, может, где-то есть подсказка, как мне от неё спрятаться…

Началось всё с утра, когда я, возвращаясь с очередной прогулки, вместо привычных уже звуков боя, услышал лишь чьи-то стоны. Ну, как чьи-то, очевидно чьи. Кареглазая валялась на земле, скрученная в калачик, обхватив руками плечи и жалобно подвывая, словно пришибленный пёс.

Поначалу я подумал, что её сильно ранила какая-нибудь тварь, но никаких следов крови не было ни на земле, ни на её шкуре, так что этот вариант отпадал.

Поспешив на помощь и оказавшись рядом с её телом, я вдруг понял, почему она так страдала. С такого небольшого расстояния я смог уловить непривычный, но легко опознаваемый звук лопающихся мышц.

Плоть кареглазой под её песочного цвета шерстью рвалась и снова срасталась с такой скоростью, что это можно было услышать. И, очевидно, обезболиванием неизвестный кто-то, ответственный за всё происходящее, не озаботился. Спасибо, хоть нечисть на время отвадил, иначе это было бы слишком нечестно.

Что делать я не представлял, не вырубать же её, чтобы не страдала. Да и вряд ли у меня бы получилось, настолько сильная боль сама выдернет её обратно из забытья, и в итоге она только получит синяк или перелом.

Оставалось только ждать. На всякий случай перенёс кареглазую в нашу пещеру и, убедившись, что никаких изменений в её состоянии от перемещения не произошло, уселся рядом.

Несколько минут спустя к звуку лопающихся и вновь срастающихся мышц примешался скрип костей. Не только плоть, но и скелет девушки начал перестраиваться с видимой глазу скоростью, и выглядело это, надо сказать, в равных пропорциях странно и крайне занимательно.

Особенно интересно было наблюдать за черепом, где трансформации были самыми очевидными. Вытягивалось лицо, человеческий нос исчезал, превращаясь в тёмный треугольничек, из верхней губы, на глазах становившейся толще, прорастали кошачьи усы, уши, уже успевшие покрыться мехом, смещались вверх, на новое, соответствующее её звериной сущности место.

В целом было довольно очевидно, чем кареглазая станет в итоге. Человеческие черты ещё были заметны, но постепенно становились всё более и более размытыми. Однако тело, похоже, не собиралось полностью превращаться в кошачье. Да, оно менялось, но больше в размерах, чем в пропорциях.

Главная часть трансформации, вероятно, уже случилась за прошедшие недели. Единственное, из копчика кареглазой начал торопливо прорастать хвост. Но это, как мне кажется, было скорее косметическим завершением образа, чем реальным шагом на пути к зверю.

Всё закончилось где-то через час, за который я уже успел устать от её скулежа, но рядом оставаться всё-таки стоило. По крайней мере, так можно было не волноваться, что она, не знаю, подавиться своим языком или ещё чего… да уж, Лиорат был бы куда полезнее. Хотя Лиорат на моём месте, пожалуй, просто прикончил бы девчонку, пока она превращалась, чтобы избежать непредвиденных ситуаций.

А я этого не сделал. Более того, когда превращение завершилось и она ещё долго лежала, приходя в себя, я не выдержал и протянул руку, чтобы положить её девушке на плечо. Отдёрнуть ладонь я успел лишь в последнюю секунду, когда её лапа, только что казавшаяся безобидной и мягкой, вдруг, ощетинившись гигантскими когтями, чуть не вцепилась мне в предплечье.

— Не трогай меня! — её голос стал совсем низким для женского, грудным, каким-то переливчатым, словно, и правда, урчала гигантская кошка. Однако ярость в её голосе с урчанием никак не ассоциировалась.