"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Смотрю на цифры, слова, а у самого в голове почему-то всплывают рассуждения Гришки Попова о причинах поражения Наполеона в войне с нами:
«– Все уже имело место быть задолго до маленького Корсиканца. Отец истории Геродот рассказывал о том, как в пятьсот двенадцатом году до Рождества Христова персидский царь Дарий отправился воевать со скифами. В своей громадной империи от Индии до Греции Дарий собрал семисоттысячное войско, какого не видывал древний мир. Пройдя через Босфор, он покорил Македонию и Фракию, переправился через Дунай и вторгся в скифские владения.
Однако скифы – народ воинственный, смелый и смекалистый. В открытый бой ввязываться не стали. У персов ведь воинов – тьма-тьмущая, оружие железное. Что против этого могут скифы? И войска меньше, и на стрелах с копьями костяные и бронзовые наконечники. Особо не повоюешь, когда такая диспропорция. Зато
Тогда Дарий дипломатию подключил, наказав своему послу сказать скифскому царю: «Зачем убегаешь? Если считаешь себя сильнее, то сражайся со мной. Если слабее, то покорись, приди ко мне с землею и водою в руках».
– И что на это скифский царь ответил?
– А вот что: «Из страха я не убегал никогда и ни от кого. Я и теперь веду такую же жизнь, какую всегда вел, и от тебя вовсе не убегаю. В нашей стране нет ни городов, ни садов, ни полей. Поэтому нам нечего опасаться, что наше достояние будет покорено и опустошено кем-нибудь. Нам защищать-то нечего. Мы ведь в любом месте живем одним и тем же способом. Где мы, там и наша родина. Значит, нам и нечего торопиться, чтобы вступать с тобою в бой. А коль ты сам хочешь сражаться, отыщи гробницы наших предков – тогда ты узнаешь, как мы за них постоим! Вместо воды и земли я пошлю тебе другие дары. А за то, что ты называешь себя моим владыкой, я еще расплачусь с тобой».
Вот так и родилась стратегия, известная, как «скифский метод»…»
Ох, Гришка, Гришка. Не та нынче ситуация. Не та. Одним отступлением и выжиганием войну никогда не выиграешь. Потому и смотрю я на эти по-бухгалтерски сухие строки. Но иначе никак. Предстоящую войну выиграет тот, кто не только сражается, но и заботится о соблюдении определенных преимуществ. А война близка. Даже здесь, в холодном ноябрьском кронштадтском воздухе, она ощущается. И война эта станет своеобразной репетицией двух предстоящих мировых войн, случившихся уже в двадцатом веке. Среди иностранных историков она называется Восточной, но у нас закрепилось другое ее название – Крымская. Вот с ней-то мне и предстоит иметь дело.
Глава 5
«Крымская (Восточная) война 1853–1856 гг. Война России с коалицией стран в составе Англии, Франции, Турции и Сардинии. Предлогом для начала войны стал спор католиков и православных за обладание Святыми местами: городами Иерусалим и Вифлеем, находившимися тогда на территории мусульманской Турции…
Военные действия проходили одновременно на Дунае, Кавказе, в Крыму. Флоты воюющих держав сражались на Черном, Балтийском, Белом, Баренцевом морях, на Тихом океане…
Война стала тяжелым испытанием для всех ее участников. Еще в конце 1854 года были начаты переговоры в Вене. Союзники потребовали от России одобрения четырех пунктов: ей запрещалось держать военный флот и военно-морские базы на Черном море, она должна была отказаться от протектората над Молдавией и Валахией, оставить свои притязания на покровительство православным подданным Турции, отказаться от свободного плавания по Дунаю. Несмотря на давление Австрии, с декабря 1854 года объявившей о союзе с Англией и Францией, Россия объявила требования неприемлемыми и в начале 1855 года прервала переговоры…
С конца 1855 года переговоры в Вене возобновились. Под угрозой вступления в войну Австрии и Швеции и в связи с общей обстановкой Россия вынуждена была пойти на уступки. 18 марта 1856 года был подписан Парижский мирный договор.
Чем хороши энциклопедии для будущего студента? Своей краткостью. Если нужно студенту подготовиться к сдаче вступительного экзамена по истории, то бери тогда толстую книжищу, выписывай нужное, запасайся шпорами и…
Однако если вы уже давно не студент, а взрослый зрелый дяденька, то одной энциклопедией не обойтись. Копнуть поглубже при подготовке тематической газетной статьи «165-летие Крымской войны» для рубрики «Страницы истории» может помочь очень кстати нагрянувший в гости через скайп Гришка Попов. Этот сразу в саму суть зрит:
«– …С чего началась Крымская? Извольте. Предыстория. Первого июня тысяча восемьсот сорок четвертого года. Лондон. Император Всероссийский Николай
Первый пребывает там с визитом, и вот уже тогдашний британский премьер Роберт Пиль в беседе с ним тет-а-тет слышит следующее: «Турция умирает. Она должна умереть, и она умрет. Это будет моментом критическим. Я предвижу, что мне придется заставить маршировать мои армии». Пиль в смятении, Пиль просит Николая отойти подальше от окон, ведь на улице могут услышать посторонние. Николай от окон, конечно, отошел, но вот от своих слов ни на йоту не отступил: «Если оттоманский престол падет не по собственной вине, я никогда не допущу, чтобы Константинополь оказался в руках Британии или Франции». Что это? Вызов британскому империализму? Вполне. Премьер и император жмут друг другу руки, договариваются, что в случае распада Турции Британия и Россия совместно обсудят ее раздел, но документы и прочие сопутствующие бумаги не подписаны. Государь верил в джентльменское соглашение. И напрасно. Едва отплыл он из Лондона, а бритые уже шхуну с несколькими пудами пороха на борту приготовили – подарок на Кавказ для немирных горцев.А меж тем в воздухе витает, витает, витает вечное наше стремление завладеть Проливами и навсегда решить пресловутый восточный вопрос.
– Зачем они нам вообще были нужны?
– Тут кроме мнения Николая о предстоящей и скорейшей кончине «больного человека Европы» [221] добавилось еще две причины.
Для начала экономика. К тридцатым годам девятнадцатого века мы вывозили через Балтику и Белое море почти два миллиона четвертей зерна, а через Азовское и Черное моря всего восемьсот шестьдесят восемь тысяч четвертей. Это примерно тридцать процентов от всего экспорта. Двадцать лет прошло с той поры, и цифры поменялись кардинально. Только с пятьдесят первого по пятьдесят третий годы наш экспорт зерна через Черное море приблизился к отметке почти в пять миллионов – это шестьдесят четыре с половиной процентов всего российского экспорта. Сам понимаешь, какую важность при такой торговой специфике для нас приобретают Проливы.
221
Именно так называли тогда Османскую империю, действительно вступившую в эру своего заката, но все же сохранившую свою государственность на протяжении всего XIX века и первых двух десятилетий XX (до 1923 года).
Ну и кроме всего мною вышесказанного прибавь военную выгоду. Допустим, Черное море полностью станет нашим внутренним по типу Каспийского. Как и Проливы. Об этом, кстати, еще в ноябре сорок девятого Николаю писал и сын Константин…» [222]
Дальше Гришка вскочил и, порывшись в своих бумагах, извлек три листа с печатным текстом. Даже сейчас помню отдельные абзацы:
«В случае войны с Оттоманскою Портою есть средство окончить кампанию в кратчайшее время с меньшим кровопролитием, это есть атака и взятие Константинополя с моря. Это предприятие опасное, трудное, но которое при наших средствах не должно и не может не удастся. Можно при этом потерять корабля три-четыре, много крови прольется в короткое время, но все-таки не столько, как в сухопутной двухлетней или даже годовой кампании, в которой войско более страдает от трудностей пути, лихорадок и чумы, чем от самого неприятеля…
222
15 ноября 1849 года второй сын императора Николая I великий князь Константин Николаевич подал на высочайшее имя записку «Предложение атаки Царь-града с моря», в которой рассуждал по поводу возможности или невозможности захвата Проливов. План был подготовлен командующим Черноморским флотом адмиралом М. П. Лазаревым и с поправками принят Морским штабом Российской империи. В записке говорилось, что в случае войны с Турцией атака Проливов и Константинополя является кратчайшим путем к скорой победе. Ввиду опасности и сложности исполнения план был отложен.
Передовым предполагаю поставить один из ста пушечных кораблей, потому что они более других могут вынести, и при том их залпы действительны и облегчат работу остальным. Пароходы должны держаться так, чтобы всегда быть готовыми подать помощь обитому кораблю…
С ранним утром флот отправится под всеми возможными парусами напролом. При приближении его откроют пальбу три первые батареи европейской и азиатский Фанараки и Папас-Бурну…»
Не менее жарко Гришка рассуждал и об итогах Крымской: