"Фантастика 2024-130". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Именно тогда, униженная и осмеянная, я заложила фундамент стены, разделившей меня настоящую и тех стервятников, что норовили полакомиться из казны провинции за счет недалекой дочери воеводы. От моей наивности не осталось и следа. Я отстранилась от всех фальшивых ухажеров и девчонок, набивавшихся в подруги, а после отомстила каждому и каждой, запугав их до мокрых шаровар.
Лежа в постели прошлой ночью и всеми силами стараясь провалиться в сон, я никак не могла прогнать из памяти будто высеченный из мрамора профиль Ингара, усталое выражение его лица и легкую улыбку, с которой он вспоминал о моем любимом платье. Образ мирейца не покидал меня до рассвета, отчего я вертелась в кровати, будто полоумная, сбив простынь в комок,
До вечера я сжимала зубы, лишь бы не заговорить с Ингаром без необходимости. Его холодный взгляд был лучшим подспорьем моему молчанию. Я пообещала себе, что выброшу из памяти прошлую ночь. Поклялась, что никогда больше наместница воеводы не будет метаться в кровати, думая о простом солдате, к которому всего три недели назад не испытывала ничего, кроме брезгливости. И нарушила каждую из данных себе клятв, когда живот Ингара пронзил призрачный клинок кадара.
Перед лицом смерти все лживые обещания казались мелкими, будто лепестки увядших цветов, устилающие дорожки сада за моими окнами. Я согласилась бы на любое из условий Мауры, только бы он выжил… Только бы на его губах вновь заиграла наглая ухмылка, а в уголках глаз цвета благородного коньяка собрались лучики смешливых морщинок. Мать была права, я – слабачка.
Лицо Мауры приобрело сосредоточенное выражение. Она что-то непрестанно бормотала, осматривая свои огромные припасы, но мне не удалось разобрать ни слова. В минуты ведовства мать становилась не собой, а, скорее, продолжением земли. Она сплеталась с магией, погружалась в нее, как заблудший путник погружается в болото, но сила не топила Мауру, а напитывала невероятной мощью самой матери-природы.
– Наставник не учил меня исцелять людей от демонической скверны, – вынырнув из дурмана мыслей в реальность, сказала мать, отчего мое сердце екнуло в страхе и дурном предчувствии. – Однако я хочу попросить совета у самой земли. Надеюсь, она откликнется на мой призыв.
С этими словами Маура бросилась на поляну, прихватив с собой пузырек с неведомым мне варевом. Я поспешила за ней, отчаянно молясь Творцу, чтобы у матери получилось.
В неясном свете луны мне удалось разглядеть лишь очертания силуэта Мауры, рухнувшего на колени посреди поляны. Она опустошила пузырек, прижала ладони к земле и склонилась к ней, в ночной мгле обретя сходство с могильным холмом.
Подойти ближе я не осмелилась, только бы не нарушить ее связь с землей. Мать почти не дружила с огнем, но остальными тремя стихиями владела на зависть мне замечательно. Особенной для нее была все же стихия земли, которая повиновалась Мауре с детства. Вокруг нее расцветали цветы, оживали засохшие растения и созревал отменный урожай. Огород их семьи полнился овощами и фруктами благодаря Мауре. От нее зависело, будут ли мать и сестры голодать зимой. Наверное, особое положение и пробудило в ее характере жажду власти.
Тихий шепот Мауры скрадывала шуршащая листва, но я вдруг явственно ощутила дрожь под ногами. Сила земли стекалась к матери, откликаясь на ее зов. Как давно мне не приходилось видеть подобной магии!
Маура припала к земле, распластавшись на ней. Она внимала непостижимой силе, а я в благоговении затаила дыхание. Не знаю, сколько длилось это наполненное незримой магией безмолвие. Казалось, что ночь уже на исходе, и вскоре над верхушками деревьев расцветут блеклые краски рассвета.
Наконец Маура стряхнула с себя оцепенение и грациозно поднялась на ноги. Я несмело приблизилась и замерла в ожидании.
– Думаю, я смогу помочь твоему солдату. Земля откликнулась и согласилась
забрать себе частицу низшего демона, отравляющую его тело. Я сделаю мазь из трав, которая поможет парню не испустить дух во время ритуала. Айдана мы освободим так, как ты уже делала. Этого ублюдка мне не жаль. Пусть помучается, когда магия насильно вырвет демона из его тела. Амир такого рывка не переживет, поэтому им мы займемся сегодня. Для этого мне придется пойти с тобой.Я выдохнула, ощутив мелкую дрожь облегчения во всем теле. Маура пойдет со мной! О большем я и мечтать не смела!
– Ты согласна показаться на глаза отцу? – выпалила я, вспомнив о воеводе лишь в это самое мгновение.
Мать замолчала, о чем-то серьезно задумавшись. Сердце екнуло вновь, когда липкий страх вернулся на насиженное место в моей душе. Вдруг она откажется?
– Придется попросить о помощи хозяина леса, – решившись, заявила Маура и вновь замолкла.
Она склонила голову, и я запоздало поняла, что мать мысленно зовет Шурале. Он всегда являлся на голос своей зазнобы, а Маура бессовестно этим пользовалась. Сегодняшняя ночь не стала исключением. Уже через пару минут в тени дальних деревьев я различила неясную фигуру, окруженную неизменными блуждающими огоньками. Хозяин леса приближался, не сводя глаз с Мауры. Меня будто и не существовало рядом с ней. До чего же это чудище было влюблено в мою мать!
– Хозяин, я молю вас о помощи, – полным нежности голосом заговорила Маура, смиренно преклонив голову.
На этот раз Шурале не желал, чтобы я слышала его ответ, поэтому в моих мыслях, кроме иступленной паники, ничего не прозвучало.
– Я прошу вас позволить мне принять облик кого-то из ваших названых детей.
Шурале вглядывался в глаза Мауры и хмурился, наверняка расспрашивая ее о причине столь странной просьбы.
– Молю вас, хозяин. Мне понадобятся всего сутки, – в ее голосе прибавилось меда. Маура, будто ласковая кошка, обхаживала своего хозяина, и тот предсказуемо сдался.
Он приблизился к матери и несмело взял ее тонкую руку в свою уродливую лапу, а вторую положил ей на макушку. Если бы не усталость и ватная слабость во всем теле, я бы непременно выпучила глаза от изумления. Хозяин леса что-то скрежетал на собственном языке, и под его ладонями разливался плотный белесый туман. Он постепенно окутывал тело Мауры, скрывая его в коконе магии Шурале. Еще минута, и он рассеялся, оставив после себя сгорбленную женскую фигуру со свалявшимися редкими волосами и обвисшей до колен грудью. Ее изможденное тело покрывала обтрепавшаяся от долгих лет рубаха. На уродливом морщинистом лице с глазами навыкате, крючковатым носом и тонкой линией вместо рта не осталось ни следа от красоты моей матери.
Шурале превратил ее в албасты – злобную нечисть, обитающую у берегов рек и озер. Эти твари насылают болезни, являются своим жертвам в кошмарах, вредят роженицам и их новорожденным детям. По некоторым поверьям албасты способны даже пить человеческую кровь. Однако их возможно подчинить. Для этого достаточно завладеть вещью, принадлежащей ей…
Маура низко поклонилась Шурале и повернулась ко мне, все еще таращащейся на нее с изумлением и ужасом.
– Не пучь глаза. Это всего лишь морок, который рассеется уже следующей ночью. Хозяин дал мне сутки. Нам следует поторопиться, – произнесла нечисть голосом матери, отчего я облегченно выдохнула.
Шурале издал скрежещущий звук, отдаленно похожий на смех, и побрел прочь, оставив нас наедине. Без блуждающих огоньков поляна вновь погрузилась в бархатную тьму, разрываемую холодной серостью зарождающегося рассвета.
– Что ж, по Вароссе и без того ходят слухи, что я якшаюсь с нечистью. Сегодня мы их подтвердим, – буркнула я, без стеснения разглядывая мать и стараясь привыкнуть к ее пугающему уродству.
– Возьмешь себе мой гребень, – буркнула Маура, не оценив моего остроумия. – Любопытным скажешь, что подчинила себе албасты.