"Фантастика 2024-18". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Сувор пошел назад к аэробусу и приостановился в дверях.
– Желаю приятно провести время, Хельга. Если тебя решат казнить, пожелай, чтобы палачом был я. Мы сольемся в последнем экстазе.
– Тьфу на тебя, – сказала Хельга.
Сувор и два легионера залезли в аэробус, и тот ушел в небо. Черно-серебряные стали полукругом, с пророками в центре. Один, видимо старший, мотнул головой в сторону Метельского:
– При входе во дворец оба сдайте оружие. И трость тоже.
Тон пренебрежительный, явно не принимает в расчет. Любопытно, был он тогда на площади?
Двинулись,
– Это «Шабаш» Франсиско Гойи, – снисходительно пояснил шедший рядом офицер, – подарок от музея Прадо.
– Представляю, куда мы идем, – фыркнула Хельга в ухо Метельскому.
Снова зал, охранники расходятся в стороны. Здесь светлее, хотя свет красноват и зловещ. Он исходит от потолка и бросает кровавые блики на два черных трона и фигуры на них. Одна – Мадос в лиловой мантии. Другая – тот самый козел с лоснящимися темными рогами! Но лицо человеческое и туловище тоже, только нагое и мускулистое, с бесстыдно свисающим половым членом. Чудовище обращает взгляд на Хельгу, и глаза загораются красным, а пенис начинает выпрямляться.
– Их божественные величества Мадос и Самаэль[7], – торжественно представляет офицер и поворачивается к Метельскому с Хельгой. – Пять шагов вперед, и падайте ниц! Женщинам положено целовать пенис его величества.
– Еще чего! – Хельга плюет на пол, да и остальные не делают ни шага. У Метельского непроизвольно сжимаются кулаки.
– Наши гости еще не готовы, – зловеще смеется Мадос. – Ничего, у них будет много времени.
– Порождения Сатаны и мрака! – кричит Даниил, и голос наполняет все помещение. –Зря надеетесь на это, вам недолго осталось царствовать, пока не будете извержены во тьму внешнюю.
Человеко-козел, это его как будто зовут Самаэль, не обращает внимания, продолжая разглядывать Хельгу.
– А она ничего, – говорит он, и голос хриплый, словно не привык к человеческой речи, – можно с ней позабавиться. Это как будто ее муж, связать и пускай смотрит.
– Позже, мой брат и повелитель, – усмехается Мадос. – Надо решить, что делать с этими лжепророками.
– Это ты лжепророк, вышедший из чрева земли! – в этот раз кричит Елисей. – Долго ты обманывал людей, водя путями темными. Ты приуготовил путь зверю из воды, в облике коего явился сам Сатана, и теперь хотите властвовать над миром. Но уже скоро придет Христос, и вы будете низвергнуты, даже Люцифер не поможет вам.
– А они надоедливы, – морщится Самаэль. – Может, сразу распять их, по примеру Христа, которого они поминают? – Он привстает, и голос звучит как гром: – Запомните, людишки, мы пришли навсегда!
– И это еще успеем, – ухмыляется Мадос. – Пускай проповедуют,
поглядим, много ли слушателей найдется в нашем великом городе.– А что делать с этими? – человек-козел садится и кивает на Метельского.
– Это ведь наши гости, – издевательски говорит Мадос. – Да еще у нас планы насчет Израиля. Пусть следуют за своими пророками, а потом придумаем, как с ними лучше позабавиться.
Он тыкает пальцем в сторону офицера: – Поместить в гостевую резиденцию. Не препятствовать в перемещениях по городу, но вести наблюдение. Можете идти.
Когда возвращались, Хельга сказала через «Сивиллу»: «Так и хотелось отхватить сюрикеном причиндалы этому, с головой козла. Действительно, словно с шабаша явился».
«Не глупи, тебя уложили бы мгновенно. Пришлось бы опять воскрешать».
Хельга вздохнула: «И не факт, что потом отсюда выберешься. Ладно, пускай еще погуляет. Дамочки на такое козлиное чудо прямо вешаться будут, пусть это и сам Сатана».
«Сатана – это противник Бога, – возразил Метельский, – так стали называть Люцифера после падения. Здесь мы имеем дело как бы с его представителями». А про себя улыбнулся: Хельга снова стала, какой была.
На улице стало светло от плазменных фонарей. Гостевая резиденция оказалась на другой стороне площади – помнится, тут была «их» лучевая установка. Похоже, она здесь осталась, только капонир замаскирован под цветочную клумбу. В роскошном номере Хельга бросилась на широкую кровать.
– Жалко, тут на порезвишься, – вздохнула она. – Мы наверное, как на ладони.
Ужин привез робот официант, искусно сервировав стол. После ужина полюбовались половодьем огней огромного города и завалились спать, на разных сторонах кровати. С завтраком тоже прикатил робот. Хельга хмыкнула:
– Будь ты один, Лон, небось подослали бы симпатичную служанку.
Робот увез посуду, а в дверь постучали и просунулась лохматая голова Даниила.
– Пора! – возгласил он. – Проповедовать грешникам покаяние, и указывать заблудшим дорогу. – При этом поглядел на Хельгу, и та немного смутилась.
Голова исчезла, а Хельга потянулась за кобурой.
– Всё на что-то намекает, – пожаловалась она. – Впрочем, для фанатиков женщина вообще сосуд греховный.
– Не похож на фанатика, – не согласился Метельский. – Мне раньше казалось, что пророки… диковатые, что ли, а тут вполне приличные люди.
– Мужская солидарность, – фыркнула Хельга.
Вышли из резиденции, и пророки уверенно двинулись прочь от дворца Мадоса. Какие-то официальные здания, а дальше пошли скверы и как будто жилые дома.
– Смотри! – Хельга толкнула Метельского в бок.
В изящной беседке возлежала едва одетая пара, похоже после любовных утех. Кушали фрукты с подноса робота-официанта и временами лениво целовались. Мужчина оценивающе поглядел на Хельгу.
– Приятного утречка, – пробормотала та. – Насколько я слышала о местных нравах, к ним можно и присоединиться. Но мы при исполнении.
Метельский поморщился: – Вот уж не тянуло заниматься этим на людях.
– Ну да, ты предпочитал укромные гнездышки… Ох, извини.