"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Нет.
Вряд ли он мог в самом деле разрушить резиденцию, но рисковать не стоило – навредить человеку куда проще, чем древним стенам.
Вот когда он избавится от чешуи…
– Не видно ничего, – негромко проговорил идущий рядом Кир. – Оставь рукава в покое. И шарф.
Ильнар криво усмехнулся и сунул руки в карманы.
– Я думал, она с охраной выйдет. Наших же туда не пустят? А как же защита мирных граждан от страшного колдуна?
На эту реплику Кир даже повернул голову. Изогнул бровь – этак насмешливо-удивлённо. Тренированный Изменённый против полудохлого мага – можно даже ставки не делать.
Ничего, вот привезут ему документы по «Изменению», он всё изучит, найдёт слабые места Кира, а ещё потренируется,
Тогда он будет способен следить за собой сам.
Наверное.
– Добрый день.
Кир сдержанно поклонился, и Ильнар молча последовал его примеру, заодно укрепляя ментальный блок. Алтина наверняка видела его насквозь, однако терпеть её жалость по отношению к своей персоне не хотелось. Как не хотелось и очередной серии спектакля «любящая тётушка встречает непутёвого племянника» – лжи он не чувствовал, но не могла же она на самом деле радоваться их приходу настолько, чтобы обнимать Кира?
– А вы знаете, что физический контакт способен усиливать приступы эмпатии и категорически не рекомендуется при общении с инициированными?
Эта фраза содержалась в инструкции Ордена Карающего пламени для посетителей спецбольниц – проклятие Великого Змея отпугивало не всех любящих родственников. Логика в этом была, однако Алтина лишь рассмеялась.
– Не надо меня бояться, – она улыбнулась особенно ласково, и протянула руку. Ильнар тихонько вздохнул и шагнул навстречу. За мгновение до того, как тёплые пальцы коснулись щеки, он успел подумать, что эмпат её уровня при желании может и атаковать, и было бы неприятно свалиться с приступом прямо в озеро.
А потом Алтина ослабила блок – и стало спокойно.
Первой на ум пришла Церемония Утренней благодарности и связанный с нею эмоциональный резонанс. Мягкое, уютное чувство, вызывающее воспоминания о тёплой ванне, раскатывалось по телу волнами, смывая тревоги, страхи – даже змеев насморк отступил, в кои-то веки позволив сделать свободный вдох. Она действительно была рада его видеть – и была уверена, что сможет помочь.
– Добро пожаловать.
Она развернулась и взмахом руки велела гостям следовать за ней. Ильнар замешкался, Кир легонько подтолкнул его в спину, и привычное ощущение холода от присутствия Изменённого помогло прийти в себя и невольно восхититься способностями Алтины. Никакого ментального воздействия, никаких запрещённых внушений – она лишь поделилась своей личной радостью, и эта радость никуда не исчезла даже после разрыва контакта, продолжая согревать изнутри.
Что ж, если его научат хотя бы вызывать и удерживать положительные эмоции, можно будет сказать, что от бело-синих есть толк.
Идти пришлось долго: мосты, галереи, подземный ход. Ильнар думал, что его сразу отведут в подготовленную палату, ну или, на худой конец, к начальству. Чего он точно не ждал, так это очутиться на кладбище.
Оно было совсем небольшим. На снегу отчётливо выделялись ряды аккуратных плит из тёмного гранита, на каждой – эмблема ордена, имя, дата, ажурный шар с мерцающим внутри огоньком. В центре высилась статуя – женщина из белого мрамора стояла на коленях, закрыв глаза и молитвенно сложив руки. Вокруг кладбища рос боярышник – на ветвях кое-где оставались алые ягоды, – и редкие шатровые сосны. Издалека они напоминали плакучие ивы, склоняющие ветви до самой земли, но Ильнар вспомнил ночёвку в Диких землях и зябко поёжился.
Алтина повела их по узенькой тропинке к дальнему краю кладбища. По выбитым в граните датам было очевидно, что здесь хоронили только настоятельниц, и Ильнар, сообразив, зачем они могли прийти именно сюда, замедлил шаг, пропуская Кира вперед. Тот едва заметно кивнул, эмоции его не ощущались и видны не были, но и без магии было ясно, что друг далеко не так спокоен, как хочет показать.
Нервничающий Кир. Кому рассказать – не поверят.
Но он будет молчать.
До конца
ряда Алтина тоже не пошла – Киру уже не требовались ни проводник, ни компания. Несколько минут он молча стоял у крайней плиты, а потом медленно опустился на одно колено и неожиданно вынул из-под куртки цветы – мелкие белые розы, небрежно завернутые в бумажный кулёк. Развернул бумагу, аккуратно выложил букет на плиту, поправил неровно лежащую розочку… Лицо майора сохраняло бесстрастное выражение, но Ильнар ощутил комок в горле и поспешил отвести взгляд.– Я не могла ему отказать, – чуть слышно произнесла Алтина. – Эмпатия – это ведь не только про дар и способность чувствовать. Это ещё умение понять и принять, поставить себя на место другого, осознать, почему он сделал именно такой выбор… Но её выбора я не понимаю. До сих пор.
Ему показалось, что губы Кира шевелятся, и он снова отвернулся, не желая знать, что именно друг мог сказать погибшей жене. Да, проект «Изменение» разрушил их семью, но Ильнар хорошо помнил, как они смотрели друг на друга перед открытием портала, помнил ударившую в ментальный блок волну эмоций…
Кир любил Дарею – но поговорить с ней так и не успел.
Повторять его ошибки Ильнар не хотел. И как бы разум не твердил насчёт «не сейчас», вопрос сорвался с губ будто сам собой.
– Я смогу увидеть Кеару?
Алтина подняла взгляд – спокойный, оценивающий.
– Зачем?
Он ждал этого вопроса и даже подготовил примерный ответ. Однако едва он начал говорить о разрыве помолвки, Алтина покачала головой и подняла руку, веля молчать.
– Зачем ты нужен ей?
Этот вопрос тоже не застал его врасплох, разговор с Элом прекрасно подготовил к возможным сложностям. Он, конечно, инициирован и неизлечимо болен, и не претендует на руку, сердце и вообще внимание, но один разговор…
Здесь он оборвал себя сам. Алтина продолжала смотреть в глаза, и Ильнар вдруг понял, что пытается врать эмпату девятого уровня. Змеевы потроха, но ведь он сам не верит в то, что говорит!
Секунду поколебавшись, он содрал с левой руки перчатку – материал плотно прилегал к коже, но против разозлённого мага у него не было шансов. Вывернутая перчатка упала в снег, тускло блеснула на запястье чешуя, сверкнул серебряный медальон на браслете…
– Вот, – он выставил вперёд ладонь, одновременно срывая блок. Волна эмоций рванула наружу, Алтина едва заметно поморщилась, но ему уже было наплевать на производимое впечатление. – Читайте. Без блоков, без вранья… Вы же можете, да?! Читайте! Боитесь за неё? Правильно боитесь, но будь я проклят, если посмею причинить ей вред! Читайте, ну!
Она колебалась лишь мгновение – а потом протянула руку навстречу.
Ответный удар чужих эмоций оказался болезненным. Ильнар едва удержался на ногах и в сознании, заново проживая ушедшие в прошлое моменты. Здесь и сейчас он любил её, но…
Вспоминалось другое.
Собственное раздражение на ехидную девчонку. Нелепая помолвка всем назло. Страх, и ярость, и мёртвая глициния, цепляющаяся за стену. Ледяная рука на сердце от мысли, что она не сумеет убежать. Попытки отдалиться, затормозить, не причинять ей вреда – и её обида. И ровные строчки на белой бумаге пляшут перед глазами, отказываясь собираться в слова, и голос Эла, озвучившего эти строчки, и пустота внутри…
Водоворот эмоций бился внутри, тащил на дно, и сквозь этот водоворот он продолжал видеть спокойное лицо Алтины, которая…
Просто очень любит свою воспитанницу.
На мгновение перед ним вспыхнул образ – бледное лицо в обрамлении солнечных лучей.
Этого оказалось достаточно.
Голос, на который он шёл из темноты. Ощущение дрожащей в ладони птички. Желание уберечь её, защитить от целого мира и от себя тоже. Рвущая на части необходимость быть рядом, ловить взгляд, разговаривать, прикосновение её ауры и её любви, отпечатавшееся в подсознании так чётко, что поверить в иное он уже не мог.