"Фантастика 2024-39". Компиляция. Книги 1-20

— То есть как? — удивился Ланс. — Почему?

— Ну, вы должны догадываться. Аркайл дружит с Трагерой. Кевинал вторгся в Аркайл. Таким образом, её светлость, герцогиня Мариза, попросила великого князя о помощи и поддержке.

— Как-то я не очень догадываюсь… Каким образом Кевинал вторгся в пределы Аркайла? Без объявления войны? Почему об этом не кричат на всех перекрёстках?

— Понимаете, пран Ланс, тут всё очень тонко. Великий герцог Валлио поддерживает мятежные провинции. Если бы не войско Кевинала, то бунт давно подавили бы. Ну, не считаете же вы, в самом деле, что два Дома могут противостоять всей державе.

— Насколько я знаю, против Маризы выступают больше двух Домов. При этом Дом Бирюзовой Черепахи, хоть и не столь знатен, но достаточно богат, чтобы нанять не большую, но очень надёжную армию. Кондотьеров на материке хватает и все они готовы предоставить шпаги, аркебузы и отвагу в обмен на звонкую монету.

— Всё так и есть. На стороне самопровозглашённой герцогини Кларины сейчас не менее четырёх кондотьерских рот. Основная ударная сила — Рота Стальных Котов.

— О! Я знавал когда-то капитана Жерона альт Деррена. — Менестрель решил, что собеседникам его совсем не обязательно знать о его дружбе с кондотьером и его офицерами. — Но он не служит великому герцогу. Только нанимателю.

— Эх, пран Ланс, герцог Валлио очень умён и дальновиден. Он просчитывает свои действия на десяток шагов вперёд. Не зря про него говорят — если тебе показалось, что ты выигрываешь у Валлио, можешь сразу сдаваться. Поэтому, ни одного солдата в цветах Кевинала там не будет. Всех переоденут в наряд наёмников. Ну, скажите, положа руку на сердце, может быть кондотьерская Рота в тысячу и больше человек?

Молодые трагерцы после этих слов одновременно рассмеялись и понимающе закивали. В особенности лейтенант. Он даже закашлялся от хохота и схватился за горло.

— Нет законов, писанных и неписанных, — пожал плечами альт Грегор, — которые ограничивали бы количество бойцов в Роте. В Стальных Котах до пятисот доходило порой.

— Ну, вот… Предположим, четыре роты по пять сотен дадут нам две тысячи солдат. И то, неизвестно, какова численность трёх других. А откуда взялись остальные? Откуда у Клеана альт Барраса такие силы, чтобы сдерживать армию Маризы?

— Откуда ж я знаю? Мне нужно посмотреть на месте, чтобы понять.

— Знаю, вы отважный и благородный пран, из древнего Дома, — кивнул комендант. — Уверен, вы поспешите зачищать своё отечество. Поэтому я и поясняю, что наш великий князь закрыл границы с Кевналом. Прекращена торговля и отозван посланник. Никогда Трагера не допустит усиления восточного соседа! До тех пор, пока последний кевинальский солдат не покинет окрестности Вожерона, не видать им нашей стали, нашего сукна, нашего зерна!

— В особенности, вина, — поддакнул Ланс, чтобы уменьшить накал страстей. — Все знают, что в Трагере изумительное вино. Кевинальские праны сами сбросят герцога Валлио, когда будут лишены «Рубиновой долины» или «Белого из Эр-Бранка»!

Чиро альт Фонсека воспринял его слова, как намёк и тут же наполнил кружки.

— За процветание Трагеры! — Поднял тост менестрель. — И за здоровье адмирала Жильона альт Рамиреза!

— Многая лета! — подхватили праны.

Ланс прекрасно знал, что в Трагере не принято отзываться добрыми словами о кевинальцах. Кстати, проводя по необходимости несколько месяцев в Роте Стальных Котов, он не заметил взаимной неприязни. Кевинальские праны, собираясь выпить вина и поиграть в кости, гораздо меньше «полоскали» соседей. Хотя, вполне возможно, это наблюдение объяснялось лишь тем, что в Роте прана Жерона собирались представители всех шести держав северного материка, не считая пришлых тер-веризцев и айа-багаанцев. Среди наёмников раз и навсегда установили правило — ты не должен презирать других из-за их бедности или недостаточной знатности, человек не может быть хуже тебя из-за цвета волос или разреза глаз. Только трусость, воровство и подлость достойны презрения. И людишки с гнилым нутром в Стальных Котах не задерживались.

И ещё Ланс знал, что великого герцога Кевинала в народе любили — и чернь, и дворяне. Дом Пурпурного Меча правил семнадцать поколений. Дольше, чем в любом из двенадцати известных государств. Да, великий герцог Валлио иногда был суров, как и его отец, дед и прадед (кстати, все они носили имя Валлио — такова уж традиция их Дома), но справедлив. Он ограничил вольности пранов, но не настолько, чтобы вызвать их недовольство. Он дал определённые права простолюдинам, но не так много, чтобы они возомнили, что от них в державе что-то зависит. Он противостоял подковёрным играм Трагеры, Аркайла и Вирулии, не допуская большой войны, а мелкие пограничные стычки не в счёт, они всегда были и будут. Его отец, великий герцог Валлио Шестнадцатый, правда, оттяпал землю, соизмеримую по размерам с немалым баронством, у деда нынешнего трагерского великого князя. Плодородные земли на южных склонах гор Монжера. И, как потом оказалось, с залежами медной руды. Но с тех пор Трагера и Кевинал открыто не противстояли, в отличие от Унсалы и Аркайла, которые сцеплялись по пустяковым поводам, как кошка с собакой, каждые пять-десять лет.

Вряд ли Валлио Семнадцатый поставил бы на кон мир и спокойствие подданных по просьбе самозванки Кларины. Но, с другой стороны, ослабление Аркайла пошло бы ему на руку. Если баронесса, провозгласившая себя герцогиней, окончательно отделит свои наследные земли от владений Маризы, и образует независимую державу, то для Кевинала это будет сплошная выгода. Ну, начать хотя бы с того, что крохотное государство станет искать помощи и поддержки. И у кого же, скажите на милость? Конечно, у Валлио. И, если правильно себя вести, а никто не сомневался, что великий герцог знает, что надо делать, то через какое-то время Вожерон с окрестностями запросится пол руку Кевинала. А это земли богатые. И люди, прошедшие через горнило войны особой любви к остальному Аркайлу испытывать не будут, а к кевинальцам, которые помогали им — военной силой тайно, а деньгами и товарами — не скрываясь, напротив, будут. А это значит, что у Валлио будет союзная армия — маленькая, но отчаянная. Вдобавок, у мастеровых и крестьян Кевинала появятся новые покупатели, а купцам из Вожерона придётся волей-неволей использовать для торговли порты южного соседа и большого друга.

Конечно, ни Вирулия, ни Трагера, ни, тем более Аркайл, не могли испытывать радости, предвидя усиление Кевинала. На материке ощутимо запахло войной.

— А выдержит Трагера войну на два фронта? — спросил Ланс. — Браккара на море, Кевинал на суше… Нелегко придётся.

— Когда трагерские праны боялись трудностей?! — воскликнул Уно альт Шаван.

— С Кевиналом мы пока не воюем, — добавил рассудительный Боас альт Фонсека. — Просто закрыли границы.

— Но ведь придётся держать солдат на всех заставах, следить за перевалами. Как пить дать, полезут контрабандисты, которых придётся отлавливать.

— Придётся. Тут уж ничего не поделаешь. Именно поэтому я советую вам присоединиться к этим отважным юным пранам. Они поедут на север, в Эр-Трагер. Вы сможете попасть в Аркайл чуть севернее гор Монжера. Там есть паром через Ун у городка под названием…

— Эр-Марка. Я знаю.

— Вот там и переправитесь. Как вам такое предложение?

Менестрель на миг задумался. Конечно, он мог бы попытаться, как и намеревался ранее, поискать путь через Кевинал. Не так сложно найти проводника, который знает такие тропки, о которых пограничная стража Трагеры даже не догадывается. Но с ним будет Регнар, известный своей склонностью влипать в неприятности и привлекать внимание. Второй довод — и гораздо более важный — заключался в том, что теперь о его намерении знают. А это значит, что тайно пробраться уже никак не получится. Ну, что стоит коменданту Эр-Кабечи отправить посыльного к своему приятелю — офицеру из приграничного гарнизона? Каталажка в захолустном гарнизоне на границе Трагеры и Кевинала никак не входила в планы менестреля. Лучше ехать с лейтенантом и будущими гвардейцами. Они и постоялые двор по дороге на север должны знать, как свои пять пальцев, и веселее с ними, и меньше вопросов возникнет, если доведётся встретиться с военным патрулями и разъездами — в державе, которой враг угрожает и с моря, и с суши, порой возникают излишние строгости по отношению к чужестранцам.

— А вы можете, пран Боас, помочь мне с покупкой коня? — спросил Ланс. — Хочу хорошего, но не безукоризненного. Так, чтобы не захромал и не задыхался на маршевой рыси.

— Помилуйте, пран Ланс! Найдём самого лучшего жеребца, какого только можно сыскать в окрестностях Эр-Кабечи!

Комендант наивно полагал, что знаменитый менестрель не заметил хитрой улыбки, промелькнувшей на лице его племянника. Ланс даже не сомневался, что самый лучший жеребец будет с конюшен Дома Золотой Мухоловки, а заплатит за него Регнар раза в полтора больше, чем любой барышник. Ну, так это же Регнар заплатит, не правда ли?

[1] Зиндан — подземная тюрьма на островах Айа-Багган, яма, где арестованные содержались без света и свежего воздуха.

[2] Марка — мера веса преимущественно для драгоценных металлов. Вирулийская марка весила около 238 г в современном эквиваленте.

Эпилог

Великий князь Трагеры, его светлость Пьюзо Третий альт Ортега из Дома Пурпурного Меча не находил себе места от ярости. При этом со стороны он казался совершенно спокойным. Только первый министр двора Луиш альт Фуртаду, на гербе Дома которого красовалась полосатая камбала, мог определить гнев государя по лёгкой дрожи левой ноги, закинутой за правую, по прищуру карих глаз и раздутым ноздрям породистого носа, чьей длине мог позавидовать черноголовый хохотун — чайка, настолько обычная на побережьях Эр-Трагера, как галки и вороны в десятке лиг от моря.