"Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
– Стало быть, ты в библиотеке обретаешь?
– Я… умею читать и писать.
– Отрадно слышать.
– Лучше меня! – вставил Джер.
– А вот тут гордиться нечем.
– Матушка тоже так говорила. Но я ж не виноват! Я с мечом тренировался, у меня руки грубые. А у него вон, пальцы паучьи.
И вправду паучьи.
– Позволишь? – Винченцо протянул руку и Горбун явно напрягся, но протянул свою, здоровую. Тонкие кости. Очень тонкие. И что-то подобное он уже видел.
– Это и вправду проклятье, - Винченцо всматривался в тело. Пусть он и не целитель, но кое-что тоже умеет. Кости птичьи.
Слишком легкие.
Хрупкие.
И
Это не жалость. Констатация.
– В другое время я бы сказал, что моя сестра может помочь.
– Выпрямить спину? – это Горбун произнес с насмешкой. Явно ему уже обещали чудо. Но он слишком многое видел, чтобы взять и поверить.
– Нет, твою спину уже не выпрямить. Позвонки срослись, и ребра деформированы. Мышцы тоже, хотя с ними как раз можно поработать. Но осторожно. Кости у тебя чересчур хрупкие. Это вот и стоит слегка поправить. Еще унять боли. Спина ведь болит?
Он чуть склонил голову.
Болит, стало быть.
– Я дам тебе мазь. Станет легче. Снимет спазм.
– И что господин маг хочет взамен?
– Рассказ. О том, что ты знаешь. Башня. Все, что связано с нею. И с регалиями. С прошлой чумой…
– Это не чума была, - поправил Горбун, забирая руку. – Это водянка. Просто устойчивая весьма.
– Пускай. Еще мне нужны будут бумаги.
– С разрешения господина барона…
Барон запыхтел и надулся от собственной важности, но кивнул, стало быть, дозволяя.
– В библиотеке хранится множество документов, - горбун спрятал и здоровую руку под одежды. – Иные весьма старые, многие я прочесть не сумел, хотя знаю пять языков.
Надо же.
– Откуда? – не выдержал Джер.
– Актилак. Раб, который хранил библиотеку. Он преставился пару лет тому. Помнишь его?
Джер нахмурился и покачал головой.
– Не удивительно. Он редко покидал библиотеку, а ты не слишком часто в нее заглядывал. Впрочем, не только ты, но и наш отец. И до него, я, полагаю. Актилак рассказывал, что попал в рабство еще будучи весьма юным. Он происходил из знатного рода. Там, на востоке. И хотел стать целителем. Для того и отправился в путешествие. Собирался достичь города Лидраха, в котором жил известный лекарь. Думал попроситься в ученики. Но… не вышло.
Случается.
Если подумать, то и сам Винченцо весьма о многом мечтал. Когда был молодым и наивным.
– Он предлагал еще нашему деду выкуп, но… умный раб сам по себе ценность. А выкуп… де Варрены были богаты тогда. Актилак многое рассказывал. И о книгах в том числе. А поскольку больше со мной никто не говорил…
Джер отвернулся.
– Я был весьма благодарным слушателем. Актилак утверждал, что библиотека собрана воистину великолепная. Что во многих городах подобной нет.
– А то.
– Но пребывает она в запустении. Защитные амулеты еще при его жизни иссякли. А наш отец не счел нужным тратиться на подобную ерунду. Не говоря уже о том, чтобы переписывать или восстанавливать поврежденные книги. Новые тоже не покупал.
Частое явление.
– Он был воином! – возмутился Джер. – Зачем воину книги?
– Там есть «Искусство боя на мечах» за авторством благородного Саладдана. Или «Путь воина», где повествуется о величайших воинах востока и их деяниях.
– Да?
– Есть трактаты о разведении лошадей. О создании оружия. О том, каким оно бывает. О землях разных… мир на самом деле огромен
и удивителен. Есть даже воспоминания купца, которому случилось бывать не просто на землях мешеков, но и в храмах их.– Потом расскажешь, - милостиво дозволил Джер, уточнив. – Про мешеков.
– Башня, - Винченцо, конечно, готов был слушать. Но спать тянуло с немалой силой.
– Башня… все трактаты Актилак разделил по темам, для облегчения поиска. И по времени, отнеся старшие в особый шкаф, чтобы хоть как-то уберечь их. Эти книги я достаю лишь когда садится солнце, ибо солнечный свет вреден им. Иные мы переписывали, чтобы сохранить. Правда, зачастую сохранять было нечего… мыши пожрали страницы. Другие сгнили или вот слиплись. Чернила истаяли от света. А пергамент превратился в кашу. Но… мне попалась рукопись, в которой упоминалась эта башня.
Он чуть прикрыл глаза.
– …в год тысяче двести семьдесят третий от гнева Богов, Фарсах, сын Джамута, испросив у отца благословения, принял великий дар и вознеся молитву богам, отправился в священное паломничество по Запретной дороге, дабы со смирением принять волю Древних.
Горбун чуть выдохнул.
– Это ж когда было? – удивился Джеррайя и руку растопырил, вперился в пальцы, пытаясь сосчитать.
– Более пятисот лет тому, - Горбун не удержался от взгляда, в котором читалось презрение. Правда, отвернулся он раньше, чем барон этот взгляд прочел. – Этот Джамут был нашим прапрапрапрадедом. На том листе подробно описывалось, что взял он с собой десятерых «людей оружных о двуконь и еще дюжину челядинцев с дарами богатыми».
– А кому там дары дарить? Туда же ж за сокровищами едут?! Нет, ну в самом деле…
– Из той рукописи уцелело немного. Только то, что Джамут вернулся один, но с благословением и «пламенем в руцах».
– И что это значит?
– Понятия не имею. Я тогда заинтересовался. Начал искать, потому что выходило, что это паломничество, пусть и было важным, точнее оно было очень важным, но не единственным. И нашел. Упоминания. Что в году тысяче двести сорок девятом Джамут, Нашал и Саххарем, сыны Арроя, тоже отправились в паломничество. И список того, что они увезли к башне, - Горбун выдохнул и попытался сменить позу. По всему кресло это было ему неудобным. – Две дюжины кубков из золота. Три серебряных кувшина. Зеркала. Ткани шелковые.
Вот это было совершенно не понятно.
– А еще рабов молодых. И снова же упоминаются оружные люди и челядь. Кстати, о них же говорится, что воздалось им за службу. И что по возвращении Джамут наградил их. То есть, они как раз вернулись.
– А…
– А еще говорится, что многие испытания встали на пути его. И что претерпевал он лишения. И что достиг он башни. Вместе с братьями. И с ними же вошел. А вернулся спустя три ночи. Один.
– Что за… хотя понятно, если с братьями, то он их там и того. Что? Логично же. Было три сына. И все трое достойны, надо полагать, если отец сам не выбрал. Он их и отправил… к башне. Ну а этот, как его…
– Джамут.
– Вот. Джамут. Он все правильно понял.
– Да, только еще писали, что он пал на пороге и лежал недвижим три дня и три ночи. И люди, с ним пошедшие, молились. И не знали, сумеет ли он открыть глаза. А когда открыл, то стало ясно, что обрел он «пламя в руце», чем бы это ни было.
– Сила, - Винченцо прикрыл глаза. – Пламя в руце.
И подняв руку позволил на ладони раскрыться крохотному язычку пламени.
– Значит… значит, мои предки были магами? То есть, наши конечно, - поправился Джеррайя.