"Фантастика 2025-1". Книги 1-30

Ведьма оценивающе посмотрела на возвышающегося в толпе кузница. Мужик держался молодцом, но всё же слегка побледнел. Народ так вообще затих от страха. Впрочем, если бы мне пришлось выбирать "самого сильного и здорового", я бы остановил свой выбор не на кузнице, а его законной женушке. Она, если ей что не по нраву, телеги груженые переворачивает. Не сомневаюсь, в честном бою упырю с ней не сладить, но трупный яд....

Глиронда довольно осмотрела струхнувших крестьян. Поняв, что публика у неё в руках, ведьма сделала свой ход:

– Упырю ведом лишь голод, он никогда не насытится. Он будет пожирать людей одного за другим, пока в округе не останется ни одной живой души, - сказала она, - и ни один воин против него не устоит. Настоящему же боевому магу - мертвяк не соперник. Так что...

Ведьма сделала выразительную паузу.

– За сто золотых монет я берусь уничтожить для вас упыря.

Народ охнул. Сто золотых монет! Невиданная для большинства крестьян сумма. Впрочем, не для всех. Королевские сборщики налогов не захаживали в Чертовы Кулички давненько.

Староста задумчиво почесал бороду. Вшей у него, разумеется, не водилось. Кто бы что ни говорил о "грязной деревенщине" - баню сельские жители посещали еженедельно, в отличие от городских грязнуль.

– Пятьдесят!
– изрек мужик.

Ведьма решительно замотала головой. Её рыжие косы заплясали подобно алчному ненасытному пламени. Хи... А телеса под открытым вырезом тоже зашевелились. Бум-бум-бум. Я поспешно отвёл взгляд, пока никто не заметил. Сейчас есть дела поважнее. Только неуёмных бабкиных сплетен мне не хватает.

– Нет, - отрезала ведьма, решительно махнув рукой, - мертвяки редко пробуждаются поодиночке. Не исключено, что рядом с упырем бродит нежить послабее. Скелеты или зомби. Их тоже убить придется, а волшебные кристаллы денег стоят. Сто золотых! За меньше - не соглашусь.

Староста рассерженно фыркнул, сплюнул от досады, а затем кивнул.

– Согласен!
– ответил он, - будет тебе сто золотых, но предоплату и не проси! Упокоишь упыря - получишь деньги.

Ведьма победно улыбнулась. Толпа загудела. Отчасти негодующе, но в основном облегченно. Нет! Это уже ни в какие ворота не лезет! Решив не думать про кулак старосты, я выступил вперед.

– Миряне!
– закричал я.
– Что же вы делаете? Неужто не видите, что ведьма на нашем с вами человеческом горе нажиться хочет! Разве есть в сей рыжей гарпии...

В последний момент я успел отскочить от брошенной колдуньей магической искры.

– Ересь! Ересь! Смотрите все - колдовство черное! На слугу Божьего!
– возмутился я.

Глиронда злобно усмехнулась.

– Будешь дальше оскорблять, огненным шаром запущу!
– пообещала она.
– За словами следите, батюшка!

Я повернулся к старосте.

– Да как можно терпеть такое!? Ведьма на меня - священнослужителя Владыки Светлого - черную волшбу обращает, а вы стоите и смотрите.

Староста лениво зевнул.

– Нехорошо, конечно, - признал он, - но, пусть Светлый Владыка о тебе и позаботится. Поможет силой святой покарать еретичку. Нам-то - грешникам - чего встревать?

Мужик хитровато улыбнулся.

– Как? А грехи замаливать!?
– изумился я.

Староста вяло отмахнулся.

– Успеется, батюшка, - сказал он, - покажи нам силу Владыки Светлого. Вызови ведьму на поединок. Если оно что, мы тебе все почести воздадим. Будешь али герой, али мученик. Всё Богу-Орлу во славу!

Я сконфуженно сник. Мучеником становиться мне не хотелось, а бой с ведьмой без посторонней помощи к этому и приведет. Насчет собственных магических способностей я не обольщался. Кое-чему в монастыре учили, но целебные молитвы хорошо читать из-за спин храбрых воинов, предпочтительно облаченных в стальные доспехи. На передовой же особо никого не вылечишь. Стрела света - простенькое боевое заклинание, коим владеет каждый монах, против колдуньи не поможет. Работа с магией выработала в чародейке сопротивление. Не абсолютное, конечно, но достаточное, чтобы отмахнуться от примитивной порчи или слабого заклинания, словно от надоедливой мухи. У меня, по идее, сопротивление к магии тоже имелось (случая специально проверить как-то не представилось), но в том-то и дело, что ведьма угостит меня отнюдь не слабеньким заклинанием. То, что Глиронда простая мошенница, я давно для себя исключил, и дело не только в королевской бумажке. Хрупкие изнеженные обманщицы на бой с мертвяками сами не просятся. Даже за деньги.

Глиронда вызывающе помахала мне рукой, приглашая без лишних проволочек начать борьбу с ересью. Её уверенность окончательно подтвердила мой выбор. Демонстративно отвернувшись от ведьмы и старосты, я решил последний раз обратиться к пастве.

– Миряне!
– начал я.
– Послушай меня внимательно. Не дайте горю и страху сбить вас с пути истинного!

– Покороче, батюшка, покороче!
– перебил кузнец.
– День уже к обеду близится.

Я чертыхнулся про себя. Любовь кузница к выпивке и жене уступали только желанию набить брюхо. И никакие трупы односельчан не могли помешать детине "заесть наше горькое горюшко".

– Действительно, святой отец, - подала голос вдова дровосека, - надо и к поминкам, и к отпеванию готовиться. Служба вам долгая предстоит, трудная.

Женщина с силой подавила подступающие слезы. Всё-таки, Светлый Владыка мудр: если мужиков он приучил забывать горе в вине, то баб - в работе. Оно и правильно! У мужика работа творческая, чтобы он ни делал (пахал, рубил, ковал или вытесывал), душу вкладывать требуется, а у бабы работа хоть и легкая, но рутинная. Вот и сейчас, вдова дровосека, продолжая скорбеть, уже начала думать о поминальном ужине, отпевании и всех прочих делах.

– Пойдемте в церковь, святой отец, - произнесла она, - о бессмертных душах моих родных вам позаботиться надо. А упырем клятым пусть ведьма занимается. Каждому своё!

– Верно! Верно!
– поддержали вдову крестьяне.

– Да неужели вы не понимаете, миряне!
– возмутился я.
– Ведьма же не бескорыстно горю вашему помогает. Нет в ней чести и святости. На страдании людском нажиться хочет!

– Могильщик тоже не на счастье человеческом кусок хлеба имеет!
– выкрикнула ведьма.
– И никто его за это не попрекает. Да и ты, священник, тоже в уме пожертвования подсчитываешь?

Я предпочёл оставить реплику колдуньи без внимания. Много чести еретичке! А пожертвования я уже прикинул. Не хватает!

– Одно зло другим злом истребить хотите, миряне, - продолжил я, - не бывает так. Внемлите мне! Ибо зло побеждается лишь верой и праведностью! И доброе дело лишь тогда доброе, когда от чистого сердца идет. А крепкий сон человеческий на золото менять не годится! Ибо, когда есть у вас монеты в кармане, ведьма тут как тут. А кончатся они, так и уйдет она восвояси, оставив нас другим монстрам на съедение.