"Фантастика 2025-101". Компиляция. Книги 1-34

За ужином дрожжевики особо не рефлексировали, чем порадовали. Инцидент случился – инцидент исчерпан. Впереди новые заботы, а мертвое пусть остается мертвому. После первых перестуков ложек и сопения даже разговорились, делясь нехитрыми наблюдениями. Только Петро насуплено молчал и зыркал на мать.

Когда отсветы кострища в мангале пошли на убыль, общинники принялись обустраиваться на сон, расползаясь вдоль бортов снулыми фигурами. А мы проде как охранка, да. Да и для тонуса полезно. Я кивнул в ответ на вопросительный взгляд Замеса, и подопечные споро поделили дежурства. Лучше, сука, перебдеть, чем услышать неожиданный «добрый вечер».

Себе оставил волчью вахту. Нет доверия зоне – по-прежнему зудит на подкорке легкой неправильностью. А может и функция балуется в попытках наставить оператора на путь истинный. Сигнал ячейки уже близок - я бы даже сказал, ярок и манящ, как оазис в пустыне.

Прочь фривольные мыслишки Джимми. Пройдись-ка лучше вдоль баржи, да в закоулки глянь, прислушиваясь к шепоткам развалин. Запах крови ушел с площадки, но следы побоища еще бодрят.

Посеревшее небо точно добавило воздуху свежести. Психосоматика, если что, но иногда приятно помянуть старое. Которое нихрена не вернется. Тут бы с настоящим совладать – но думаю подстегнутые боем общинники надбавят прыти и пройдут скрипучей колонной вплоть до цели. Пронзят каменную плоть сучьей стрелой желания.

Хватит, Джимми.

Прицел на 11 часов – в черный провал окна. Дистанция метров 40, так что серый отблеск мог только показаться. Игра полутонов и напряженной психики. Но выстрелить хочется - чувство сродни фокусу чужого внимания. Точно кто-то недобрый смотрит на тебя через мушку и решает, что предпринять.

Так и простоял с минуту – исправно целился, пока акцент недоброго внимания не исчез. Свернулся в ноль, как по щелчку. И хотелось бы спросить, что это было, да некого.

Я ударил в борт прикладом.

– Стрелять?
– послышалось хриплое через десяток секунд.

– Да не внутри же, дубина, – зашипел девичий голос.

Вера тощего в командира безупречна. Хотя может это его и подведет. Крыса проявила должную осмотрительность и на пару с Малютой аккуратно высунулась из пролома, принюхиваясь к обстановке. Сочла утро пригодным и выползла, сладко потягиваясь. Мечта для снайпера, если что.

– Короткий перекус и в путь, - наметил я план. – Люсьен заждалась.

Имя зачетное, если что, но я предпочел забыть данный кусочек прошлого. Ушло и ушло.

– И то верно, - поддакнул Томат, рассматривая цветную роспись на асфальте. Серость утра безжалостно подчеркнуло следы. Зарисовка от смены №7.

Поели, попили в хмуром молчании. Сон облегчения не принес, скорее добавил тревожности. Такое случается на финальном отрезке пути, когда цель близка, а подлая мнительность шепчет – сейчас обосрешься, сейчас обосрешься.

– Собрались, - звякнул я словом. Реагируя на металл голоса, общинники мгновенно преисполнились рвения. Даже Томат.

Правильный старт правильного утра – сбруи подтянуты, червячок заморен, а впереди километры пути по не самой доброжелательной местности. Общинники еще более усложнили маршрут, огибая опасности, ведомые только им. И не форсировали, вопреки моим ожиданиям – двигались вдумчиво, что зачел им в плюс. Хотя, если судить по изгибам пути - опасностей вокруг с избытком.

Вышли к территории Прядильщицы ближе к обеду – эдакий намек на позитив, кто в теме. В переулке, выводящим на площадь, где дислоцировалась искомая община, я остановил колонну. Надо бы присмотреться к источнику резких звуков – голоса мешались со звоном, скрипом и дробным стуком, иногда возносясь до окриков. И запахи не первой свежести. Иначе говоря, подванивало.

Окончание главы 9)

Глава 10

Время – ресурс и надо уметь им пользоваться. Функция сочла, что оператор чутка подтормаживает, но угадайте, куда она затем пошла? Решение уже принято - выдвинемся из переулка очень аккуратно – прям на пол шишечки, сугубо на посмотреть и среагировать.

Обломки домов раздались серовато-черным грудами, открывая вид на площадь, подчищенную людскими стараниями. А может перед нами бывший люксовый двор, предназначенный для элитного жилья. Так или иначе на открытом пространстве приютились останки жилой башни – этажей на пять. Эдакий символ благополучия, устоявший перед катастрофой.

Заботами местных домишко подлатали, заделали нижние этажи кирпичом, навесили мостков, площадок для антуража и обозначили как крепостной донжон – вроде последнего рубежа перед угрозой. У основания приткнулись строения попроще – несколько срубов, жестяных сараев, извечных контейнеров и каменных пакгаузов, сложенных неожиданно умело. По периметру раскинулась ограда из колючки и сварной арматуры, да защитные башенки – с виду точно здоровые бочки на ножках.

По тропкам, тротуарам меж домов сновали люди – деловито, без суеты. Таскали, перекладывали и слушали оклики старших. Один начальствующий примостился на уровне второго этажа на небольшом балкончике и матюгами подгонял нерадивых, сетуя на общую интеллектуальную деградацию. Это если приближенно.

– Вроде норм, - напряженно шепнул Томат. По глазам видно, что уже готов сорваться, но все же ратует за осторожность.

Вроде не вроде, а люди дохнут. Пару домиков выглядят подкопченными, а у одной каменной сарайки неведомые силы снесли угол, и теперь шустрые мужички возятся рядом, заделывая дыру. Кто помоложе пристроен на поднести, кто постарше орудуют мастерками.

Прям любо дорого посмотреть. Община поет на разные трудовые голоса, кипит в повседневных делах. Чуть левее от общей картины обнаружились с пяток аборигенов, уволакивавших в завалы трупы. Запашек шел с их направления.

– Может стыкнулись с кем?
– не унимался общинник.

– Поспешим, а? – подала голос одна из женщин. Крыса плавно обернулась, и женщина постаралась скрыться за телегой.

– Цыц, - отмахнулся Томат. – Джимми?

– А пойдем потихоньку, - согласился.

Вышли под извечный скрип тележных осей и побрели неспеша, позволяя местным узреть и проникнуться. Среагировали они бурно – под общий гомон голосов занырнули в укрытия и приготовились к обороне. У периметра нарисовались пару ребят в боевом обвесе, а через десяток секунд к ним от центрального здания торопливо приковыляла колоритная женщина. Худая, сухопарая, затянутая в бушлат, подпоясанный армейским ремнем с охренительного размера пряжкой. Седые волосы туго затянуты в хвост, а на скуластом морщинистом лице застыло угрюмое непокорное выражение. Картину завершал допотопный пистоль, сунутый за пояс. Прям не женщина, а кремень. Атаман всея дрожи.

– Люсь, ты это чего?! – окликнул на повышенных Томат. Он побледнел и невольно замедлил шаг.

– Помидорник? – женщина ощутимо выдохнула и махнула рукой. – Вылезайте, это Помидорник.

– Томат, - поправил Томат.

– Насрать, - отмахнулась дама. – Таки решил перебраться?

– Сама знаешь, – нахмурился мужчина. – Обменялись же весточками.

– То верно, - покивала Люсьен. И подозрительно спросила: – Кто это с тобой?

– Нанял в охрану по случаю. На дороге неспокойно.

– Ага, ага, - пошамкала губами женщина. – Только чет стремно мне от них. Особенно с этого.

Она ткнула пальцем в тощего. Шест искренне удивился и покосился на меня – мол не виноват, командир, она сама выбрала главный жупел.

– Да мы сами его боимся, - звонко откликнулась Крыса. – Главное Марту не трогайте.

– Сочтемся, - буркнул тощий, багровея.

– Тихо, – твердо и веско сказал Замес.

Надо же, подействовало. Я удовлетворенно кивнул, наблюдая как люди Прядильщицы неторопливо возвращаются к делам, а на балкончике второго этажа прочищает горло бригадир.

– Бля, долбоебы! – прозвучало пробное.