"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17

"Я доверяю Петру," – твердо сказал Семен, помогая деду одеться.

Дорога домой прошла в странном молчании. Таксист то и дело поглядывал в зеркало заднего вида – то ли на необычных пассажиров, то ли чувствуя напряжение в воздухе.

К одиннадцати мы уже сидели на кухне. Ароматный чай в бабушкиных фарфоровых чашках, свежие бублики с маком – все как в обычный день. Но обычным этот день явно не будет.

Дед отхлебнул чаю, поставил чашку с характерным звоном и взглянул на нас поверх очков:

"Ну, мальчики, теперь расскажите мне все. И начните с самого главного – кто пытался меня убить и почему сейчас сняли охрану?"

Семен замер с бубликом на полпути ко рту. Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Казалось, даже чай в чашках перестал остывать, затаив дыхание вместе с нами.

Я удивился такой постановке вопроса. Мы подозревали, что дедушку хотели убить, но про охрану мы сами были не в курсе — ни кто ее поставил, ни кто снял. В голове крутились тревожные мысли: «Значит, кто-то знал о деде больше, чем мы? Или, может, сам дед что-то скрывал?»

Беседа затянулась на несколько часов. Семен, оживленно жестикулируя, рассказал, как мы познакомились. Я же, стараясь не упустить ни одной важной детали, изложил свою историю. Дедушка слушал внимательно, его проницательные глаза то сужались, то расширялись, будто он мысленно сопоставлял факты.

Вдруг он попросил посмотреть кортик. Когда я протянул ему клинок, его пальцы, покрытые старческими морщинами, дрогнули. Он бережно взял его в руки, и вдруг по его щеке скатилась слеза.

— Ну, здравствуй, седьмой ключ… — прошептал он так тихо, что я едва расслышал.

Мой взгляд тут же наполнился вопросами, но дед лишь поднял ладонь, давая понять: «Не сейчас.»

Его особенно заинтересовала история с Дубовым. Когда я закончил рассказ, он задумчиво пробормотал:

— Неужели всё-таки что-то со шпагами… — Его голос звучал так, будто он пытался собрать воедино разрозненные кусочки пазла.

А когда я упомянул, что дама в вуали поставила срок — неделю, и этот срок почти совпал с выпиской деда, его лицо исказила гримаса догадки.

— Внучок, — вдруг твердо сказал он, — на выходных съездим в Великий Новгород, на родину нашего рода. Пора тебе принимать дела. А то мои в сто двадцать лет уже тяжело.

Я остолбенел. Сто двадцать?! Я знал, что магия продлевает жизнь, но, чтобы в таком возрасте выглядеть бодрым семидесятилетним стариком — это было невероятно. В голове мелькнула мысль: «А если бы мой родной дед был жив, ему бы сейчас только сто…» Я чувствовал, как реальность слегка плывет перед глазами.

— Смотри, Петр, — дед прервал мои размышления, — я создатель наградных кортиков, один из которых оказался у тебя. У каждого моего изделия есть… особенности. Магические. — Он хитро прищурился. — Но я уже не помню, что именно туда вложил. Вот почему мне нужно с Семеном порыться в архивах.

Тут дед резко повернулся к Семену, и в его голосе впервые прозвучало недовольство:

— Кстати, Семен, а почему ты мне так и не сказал, что в лавку забирались воры?

— Какие воры, дед?! — Семен всплеснул руками. — Ни одна сигнализация не сработала!

Дед усмехнулся и, медленно поднявшись, подошел к старым часам с кукушкой, которые просто висели на стене, безмолвные и неподвижные.

— Ух ты… — прошептал он. — Работал профессионал. — Затем обернулся к нам и хитро подмигнул. — Видишь эти часы, которые «никогда не работали»?

— Вижу… — осторожно ответил Семен. — А что в них такого?

— В этом доме есть второй, скрытый контур защиты. Он не воет, не мигает, но… — Он провел пальцем по стеклу часов. — Кукушка высовывается и показывает дату проникновения.

Семен шагнул ближе и вгляделся. На циферблате отчетливо виднелись цифры.

— Постой, дедушка… — голос у него дрогнул. — Это же ночь после того, как тебя сбила машина!

— Да, — медленно кивнул он. — Ночь после наезда. И ровно сутки спустя, как я отказал Дубовым в дубликате шпаг. — Его глаза стали холодными, как лезвие. — Но это пока лишь догадки. Надо разобраться, что я намудрил с теми шпагами… Может, тогда поймем, в чем причина всего этого.

Часы с кукушкой вдруг тихо щелкнули, словно подтверждая его слова.

— Все же об одном свойстве я припоминаю… — дедушка провел пальцами по лезвию кортика, и в воздухе на мгновение вспыхнули тусклые серебристые искры, будто металл отозвался на его прикосновение. — Пойдем в мастерскую, попробуем проверить.

Мы спустились в подвал — настоящую алхимическую лабораторию, где воздух был пропитан запахом старинного пергамента, сушеных трав и металлической пыли. Полки, доверху заставленные склянками с мутными жидкостями, древние фолианты в потрескавшихся кожаных переплетах, стеклянные шары с застывшими внутри молниями — все это создавало ощущение, будто время здесь течет иначе.

— Семен, возьми самую большую кастрюлю, налей воды и принеси к нам, — распорядился дед, расчищая место на массивном дубовом столе, испещренном руническими символами.

Пока Семен хлопотал у раковины, я наблюдал, как дед перебирает стеклянные сосуды с мерцающими субстанциями, шепча что-то на забытом языке. Его пальцы скользили по ящику с резными символами, будто ища что-то по памяти.

— Дед, что ты ищешь? — спросил Семен, ставя на стол медный котел, в котором вода тут же заколебалась, словно почувствовав магию.

— Бересту. Хотя бы кусок бересты.

— Дед, да вон поленница у камина! Тебе какой размер нужен?

— Возьми кортик у Петра. Нужен кусок, чтобы кортик поместился на нем, и не меньше десяти сантиметров оставалось по краям. Как лодочка.

Семен быстро содрал кору с полена, и через минуту перед нами лежал ровный, почти ритуально чистый лоскут бересты. Дед аккуратно положил на него кортик — и вдруг края бересты сами собой загнулись вверх, будто невидимые руки придали ей форму чаши.