"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Скажите мне свое имя, – попросил он. – Если вы лишь дух, страдающий в Ёми, дома я помолюсь за вас в нашем святилище.
Эти слова заставили человека вздрогнуть и ниже опустить нечесаную голову. Кента был заинтригован. Сделав еще шаг к костру, он попал в круг дрожащего зеленого света. Человек замер и медленно, боязливо выпрямился.
Кента увидел его лицо и не мог не узнать.
Ведь оно было невероятно похоже на его собственное, и на сей раз сомнений не возникло.
– Отец?!
Два таких потрясения подряд – это слишком. Кента и верил, и не верил
– Отец, это правда ты?
Сугуру молчал, и все же его лицо, его взгляд – все говорило за него.
– Отец, почему ты молчишь? Почему ты…
Внезапно Кента понял. Рука безвольно упала, и он горько усмехнулся:
– Похоже, боги решили подшутить надо мной.
Он спустился в саму Ёми, прошел столько испытаний, едва не потерял друга, чтобы узнать, что спасать некого.
Сугуру тоже протянул к нему бледную руку, и она прошла сквозь огонь, но не коснулась Кенты.
– Отец, я так много хотел тебе сказать, – тихо поделился Кента. – Мама скучает. И я… я тоже. Моя жизнь сейчас совсем другая, чем была в деревне. Я ученик оммёдзи и… Светлые ками, как же глупо говорить это все теперь.
Он запрокинул голову к черному потолку и не увидел слез в глазах отца. Он думал о том, как устал и как хочет сейчас обнять маму. Как не хватает плеча Хизаши рядом.
Как хочется, чтобы все это путешествие оказалось сном.
Послышались приближающиеся шаги, и к костру подошла Чиёко. Девушка была серьезна и ничуть не удивлена. Она встала за спиной Сугуру и без страха положила ладонь ему на плечо, при этом ее глаза закатились, и на Кенту уставились одни белки.
– Что ты хочешь передать? – спросила она глухо. – Говори, не бойся.
Фигуру отца охватило мягкое белое сияние, от него не слепило глаза, но тем не менее так и тянуло отвернуться. Кента видел то, что не нужно было видеть людям.
Однако Сугуру все еще хранил молчание, а безучастное лицо Чиёко подернулось пеленой испуга. Кента вглядывался в ее меняющееся выражение и мог только гадать, что она чувствует – и что слышит.
– Чиёко-тян? Па… па?
Они сейчас словно были одним целым, одним неживым-немертвым существом, и от него пробирала дрожь. Даже оммёдзи становились простыми людьми перед лицом смерти.
Наконец Чиёко разжала пальцы, и сияние померкло. Пещера снова потемнела, лишь дрожал негреющий огонек костра на костях. Чиёко судорожно вдохнула, и взгляд ее прояснился.
– Слушай, что я скажу, – велела она не своим голосом. Ничего еще не закончилось. – Я сделаю это лишь один раз.
Кента кивнул, и девушка заговорила.
Ее слова в тишине падали тяжело, точно камни, Кенту погребало под ними. Он не мог поверить, что все это по-настоящему, так же, как не мог до конца понять смысла. Чиёко сделала паузу и более тепло, по-человечески, закончила:
– Я не бросал вас. Я вас любил.
И пока Кента пытался проглотить комок в горле, Чиёко обмякла, вздрогнула и подняла голову уже прежней собой, будто ничего и не было.
– Мы тоже тебя любим, папа… –
прошептал Кента еле слышно. – И мы… мы все еще ждем тебя домой.Сугуру побледнел, его тело стало совсем прозрачным. Он уходил – теперь уже навсегда.
– Стой! – Кента вскинул руку, но ему снова не удалось коснуться отца.
– Не надо, – устало качнула головой Чиёко. – Он наконец-то освободился.
Последними исчезли глаза, родные, несмотря на годы разлуки. Именно в них Кента прочитал облегчение, и на сердце стало легко-легко. Грустно, но светло.
– Наверное, ты права, – сказал он, – итако.
– Никто не должен был узнать.
– Никто не узнает, – кивнул Кента и вспомнил про Хизаши.
– Твоему дружку пришлось рассказать, – скривилась Чиёко, – иначе он бы пошел за мной, а я не люблю, когда смотрят.
– Так ты шаманка. – Кента поднялся с колен и с сожалением окинул взглядом пещеру, где его больше ничего не держало. – В тебе так много сюрпризов, Чиёко-тян. Я же могу тебя так называть?
– Ты – можешь, – разрешила она и отвернулась. – У поля хиганбан я говорила именно об этом. Не о Мацумото Хизаши, а… о твоем отце.
– Значит, ты изначально знала, что он мертв. Почему тогда не сказала?
– Потому что… – она замолчала.
– Ладно, не важно. – Кента провел ладонью по лицу. – Уже не важно.
– Прости! Если бы я сказала, я бы забрала у тебя надежду, понимаешь?
Кенте нечего было на это возразить, и он сказал:
– Надо выбираться отсюда.
– Я знаю дорогу.
– Откуда?
– Мертвые показали.
Сила шаманок и оммёдзи противоположна по сути, и Кента испытывал перед даром итако легкий трепет и вместе с тем совсем не боялся. Он пошел за ней без сомнений, и в конце вполне обычного каменного коридора забрезжил дневной свет. На его фоне вырисовывалась высокая фигура Мацумото Хизаши.
Кента невольно ускорился, и когда до выхода осталось рукой подать, что-то обхватило Кенту поперек тела и удержало на месте. Это было похоже на объятие, но от него прошибало холодным потом и сердце замирало в груди. Еще всего пара шагов – и свобода. Но Кента не мог пошевелиться.
– Наконец-то! – воскликнул Хизаши и щелкнул веером по ладони. – Я бы не пошел вас искать, так и знайте.
Чиёко встала рядом с ним, отвернувшись к стене. Кента был совсем близко и вместе с тем – оставался в другом мире. И как бы ни напрягался, тиски сжимались, невидимые руки, много рук – сдавливали его железной хваткой.
Останься. Останься…
Тебе все равно не спастись.
Зачем тогда уходить?
Жизнь коротка и полна печали. Останься здесь…
Товарищи еще ничего не поняли. Хизаши что-то спросил, Чиёко резко ответила и вздернула подбородок. Опять спорят. Хизаши готов ругаться со всеми подряд, такой он… человек.
Четки на шее вдруг сдавили горло, бусины больно впились в кожу. Кента захрипел, и тогда Мацумото первым обратил на него внимание.