"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23

Мацумото взял письмо и бегло изучил.

– Да с таким справился бы даже воспитанник, – поморщился он. – Вы уверены, что стоит посылать нас?

За этим явно угадывалось оскорбленное достоинство, Кента почти слышал, как Хизаши фыркает «за кого вы нас принимаете? За бездарных новичков?», и потому поспешил вмешаться.

– Мы с удовольствием поможем этим людям. Когда следует выезжать?

– Чем скорее, тем лучше, – ответил Морикава и потер висок. – Погода часто меняется. В районе поместья Оханами, куда вы направитесь, должно быть в разы теплее, но департамент оммёдо в столице делал предсказание на всю зиму, и оно не сильно утешает. Вообще поехать должен был Нобута, но он задержался в пути и только прибыл.

Кента забрал у Хизаши прошение и спрятал в рукав. Морикава уже вернулся к изучению бумаг, глаза у него слезились, и изредка учитель морщился. Кента сделал вывод, что тот мучается от головных болей.

– Морикава-сэнсэй, обратитесь к целителям, – посоветовал он. – Вы же страдаете.

– Это ерунда, – отмахнулся Морикава и тепло улыбнулся Кенте. – Просто не хватает сна. Вот закончу дела, высплюсь как следует, и все пройдет. Спасибо за беспокойство, Кента-кун.

Когда они вышли коридор, отделенный от улицы тонкой стенкой с широкими окнами, выходящими на крохотный садик, сейчас укрытый белым снегом, Хизаши все же высказался:

– За кого он нас принимает? Мы занимались такими поручениями еще на первом году.

Он недовольно тряхнул головой, и челка соскользнула на правый глаз, сейчас самый обычный, темно-карий. «Так и знал, что он это скажет», – подумал Кента, и Мацумото сердито цыкнул:

– Рад, что тебя такое отношение веселит.

– Не делай из каппы умибозу. – Кента пошел прочь, щурясь, когда солнечные лучи, отраженные от снежных кристалликов, слепили глаза сквозь оконные проемы. – Просто съездим туда и быстро вернемся обратно.

– А если начнется метель? А если быстро не получится? А если…

– Я могу сделать это один, – Кента повернулся к другу и успел поймать его взгляд в тот момент, когда он почти испуганно прикладывал ладонь к груди. Опомнившись, Хизаши быстро опустил руку.

– Не можешь, – огрызнулся он. – Морикава поручил дело нам обоим.

Связь. Даже смешно, насколько сильно магическая привязка приковывала их друг к другу порой, и насколько при этом они были далеки, когда дело касалось искренности. Кенте думалось прежде, что поговорить начистоту будет просто, надо лишь сдружиться. Но он уже давно считал Мацумото своим другом. А он? Кем Хизаши его считал?

«Он и тебя обманет», – сказал синекожий они. Даже он знал что-то о Мацумото Хизаши. Срок обучения подходил к концу, Кента откладывал до последнего, берег иллюзию взаимной привязанности, но что бы хэби по имени Хизаши ни искал в Дзисин, рыская по школе, стоило остаться без присмотра, скоро время для поисков выйдет. Нужен ли тогда ему будет человеческий товарищ?

– Холод и на тебя плохо действует, – заметил Мацумото, легко толкая его локтем. – А еще собирался куда-то ехать один, дурак.

– Хизаши, скажи…

– А?

– Ничего. – Кента опустил голову. – Предлагаю не откладывать. Поедем утром.

Так они и поступили. До конца дня времени на праздные разговоры не было, теоретических уроков становилось все меньше, зато с мечом и талисманами их гоняли постоянно. Иногда Кента завидовал праву Хизаши не носить меч. Впрочем, полностью избежать таких занятий не мог даже Мацумото, отчего его товарищам по вечерам приходилось частенько терпеть гневное шипение.

– Я видел Нобуту сегодня, – поделился Мадока, выслушав их после ужина. – Он не был похож на смертельно уставшего человека. Наверняка опять отлынивает от работы, а мы все делаем за него.

– Не причисляй себе чужие заслуги, – осадил Мацумото. – Это мы делаем работу за него. А ты остаешься в школе, как самый отстающий.

– Эй! Я тебя еще нагоню, – набычился Джун. – Вот увидишь, на Досинкай поеду я, а не ты.

– Дался мне ваш Досинкай.

Хизаши демонстративно отвернулся. Сегодня он с самого утра был не в духе, но они привыкли. С приходом темноты воздух еще сильнее остыл, и Хизаши кутался в одеяло, становясь похожим на белый кокон с человеческим лицом. Жаровня давала достаточно тепла всем, кроме него.

– Дело и впрямь пустяковое. – Кента занимался тем, что обновлял талисманы. Иероглифы у него теперь получались аккуратные, пусть и не такие изящные и легкие, как хотелось бы. – Поместье Оханами находится на юге в трех днях пешего пути, на лошадях управимся быстрее, или найдем повозку, движущуюся в том направлении. Молодую супругу владельца поместья недавно начала мучить слабость и тяжесть при ходьбе. Она говорит, будто нечто давит на нее и не дает выпрямиться.

– Да это точно обариён [174] ! – воскликнул Мадока. – Они любят кататься на спинах людей, пока не задавят до смерти.

174

Обариён – ёкай размером с ребенка, который любит кататься на спине у людей и вытягивать их жизненную силу.

– Очевидно, так и есть, – согласился Кента. – Эта девушка из знатной семьи, тогда как хозяин Оханами поэт и философ, редко покидающий поместье.

– То-то Дзисин так спешит оказать им услугу, – подал голос Хизаши. – Должно быть, семья той девушки и правда имеет вес.

– Даже будь у нее лишь пара медяков за душой, мы обязаны были бы ей помочь.

Кента отложил кисть и пересчитал талисманы. Тот урок с Ёми, когда он сунулся туда, не озаботившись достойной подготовкой, научил его тщательнее относиться к арсеналу оммёдзи. Даже если опасности нет, помощь может понадобиться кому-то в любой миг.

– Никто из нас не думает иначе, – заверил Джун. – Правда, Мацумото?

Но тот уже лежал к ним спиной, зарывшись в одеяло, как улитка в раковину.

– Оставь его, – попросил Кента. – Завтра рано подниматься, а ты знаешь, как он этого не любит.

– Меня беспокоит, что ты это знаешь, – вдруг сказал Джун серьезным голосом. – И все остальное, что касается Мацумото, тоже. Тебе не кажется, что он не относится к нам так же, как мы к нему?

– Глупости. Просто не все люди одинаково выражают свои чувства.

– А они у него точно есть?

«Конечно, есть, – подумал Кента, – и иногда я их ощущаю». Но вслух ничего не сказал, чтобы не выглядело так, будто он оправдывает Хизаши. Ни к чему это, он и сам может за себя постоять, если захочет. Гордость есть у любых существ, ёкаи не исключение.

– Ладно, поступай как знаешь, – отмахнулся Джун. – Я просто не хочу, чтобы тебе было больно.

Кенту передернуло. Услышь он такое от кого-то другого, даже и не подумал бы принимать близко к сердцу, но Мадока почти всегда был рядом с ними, и пусть не без повода считался не самым сообразительным, все же не был слепым и глухим. Возможно, пока они все смотрели в другую сторону, он – смотрел на них.