"Фантастика 2025-24". Компиляция. Книги 1-28

— Тоже хочу горосаха, — тоскливо вздохнул Лаки, замерший неподалёку.

— Когда-нибудь, почему бы и нет? — улыбнулась ему. — Пойдём, а то вон, твоя мама уже нервничает. Скоро вырубят защитные артефакты, и здесь станет опасно.

Впрочем, на первых минус трёх этажах никакого зверья давно не было: всех извели охотники Варга — еда требовалась всем, и желательно каждый день. А купить продукты в лавках Дрэйхов мог далеко не каждый.

Но на данный момент моей семье жилось весьма и весьма неплохо: я могла бы и вовсе не пахать на ферме. Того, что зарабатывал Хоггейн, став членом команды копателей (не знаю, как иначе их назвать) основного тоннеля, хватало с лихвой и на вкусное мясо, овощи, муку, масло, и на одежду с обувью. Мы даже задумали сменить жильё и переехать из нашей лачуги в каменный дом, стоявший неподалёку и пока пустовавший. Осталось накопить на аренду, и дело в шляпе. А позже Хогг мог и выкупить эту недвижимость.

До того как пойти домой, где меня точно ждал вкусный, горячий ужин, свернула на соседнюю улочку — надо было заглянуть к Ерайе и взять у неё мазь для Элли. Войдя в широко распахнутую калитку, пересекла двор и постучала в крепкую дверь.

— Кто там? — проворчала лекарка, скрипнула створка. — А, Лисска. Как ты? Молли сказала, что неплохо, и ты уже вернулась к работе.

— Ага, снова слизней чищу, фекалии их перебираю, — скривилась я. — Тётушка просила к вам заглянуть, забрать мазь для её рук.

— Да-да, она как раз настоялась, заходи, — Ерайя шире распахнула дверь, приглашая внутрь.

В её жилище по-прежнему стоял густой, терпкий аромат сушёных трав, я вдохнула его полной грудью, чтобы выгнать остатки смрада из лёгких.

— Посиди-ка тут, я схожу в погреб, — велела целительница, подхватила какой-то горшочек и вышла вон, оставив меня одну.

Я хотела было послушно устроиться на лавке, как зацепилась краем глаза за торчащие из-за печи ноги.

— Кто здесь? — окликнула я, но ответа не последовало. Ведомая любопытством, пересекла помещение, обогнула грубо сколоченный стол с наваленными на него пучками странного вида растений и заглянула за очаг. В маленькой комнатушке на широкой скамье лежал мужчина. Тот самый — длинноволосый платиновый блондин. Как его… Хэйвард, кажется. Человек мерно, глубоко дышал, глаза его были широко открыты. В целом он выглядел вполне здоровым, лишь мертвенная бледность кожи и бескровные губы говорили о том, что с ним далеко не всё в порядке.

— У-у, — протянула я, нисколько не боясь. Кончики пальцев закололо. Я, воровато оглянувшись, протиснулась в узкое пространство между лежанкой и печью. — Эй, вы меня слышите? — осторожно потрясла за плечо по сути незнакомца, махнула прямо перед его лицом раскрытой ладонью. Моргнул и только. Далее никакой реакции не последовало. Не знаю, что на меня нашло, но было безмерно жаль совсем ещё молодого человека, мне отчаянно не хотелось, чтобы он вот так провалялся всю жизнь, не в состоянии хоть как-то себя обслужить. Повернула его голову к стене, посмотрела на сияющие звёзды на его затылке. Их было четыре: полные энергии ярко-белые, пульсирующие пятна с чёткими границами.

Вынув из-за пазухи острый камень, проколола Хэйварду указательный палец и его же кровью кончиком подобранной сухой травинки, нарисовала прямо под последней звездой двусоставную печать:

— Эйваз-Вирд-Манназ-Вирд-Кеназ-Вирд.

— Этель-Вирд-Дагаз-Вирд-Лагуз-Вирд.

Ключом-активатором в этом случае выступила руна Уруз, как символ восстановления и личной силы разумного — не только физической, но и психологической.

— Пусть свет богов укажет тебе путь во тьме, — прошептала я, заворожённо наблюдая, как белёсая нить от звёздной цепочки потянулась к нарисованным знакам.

«Эйваз» осветит путь потерянной душе и проведёт её сквозь иные пласты реальности. «Вирд» при поддержке «манназ» и «кеназ» вернёт желание жить; эта троица зажжёт в сердце пострадавшего огонь стремлений, «дагаз» и «лагуз» откроют врата в мир Мейли, а также прояснят затуманенное сознание.

Это был риск, большой риск. Если душа Хэйварда ушла слишком далеко, то энергии, заключённой в его четырёх звёздах, может и не хватить, чтобы до неё «дотянуться». Тогда созданная мной связка рун притянет того, кто окажется ближе и больше всего подойдёт под заданные в «этель» параметры: дух благородного, смелого, знатного разумного, совершившего великие дела.

А если такой сущности не сыщется, то, увы, останется лишь оболочка.

Я, вернув голову Хэйварда в исходное положение, поспешила покинуть закуток. Только я устроилась на стуле, как дверь скрипнула, и внутрь вошла Ерайя.

— Вот, это для Молли, — и протянула мне глиняный горшочек с плотно притёртой крышкой.

— Спасибо, вот, возьмите, — я положила на край стола несколько медных монеток.

— Ты что! — ахнула женщина, увидев их количество. — Это слишком много!

— Нет, — отрицательно качнула головой я. — Этого даже мало! И не спорьте, берите. Вы так много сделали для моей семьи, и для меня в том числе, мне вовек не рассчитаться.

Целительница хотела было что-то возразить, но, посмотрев мне в глаза, вдруг передумала и кивнула:

— Манге таккь, Лисса!

— Хорошего вам вечера, — улыбнулась я в ответ, слегка поклонилась и, перехватив удобнее сосуд с мазью, направилась на выход, ощущая лопатками задумчивый взгляд Ерайи.

Вскоре я была подле нашей лачуги, едва слышно напевая под нос незатейливую мелодию, подошла к штакетнику, толкнула калитку, и тут моё внимание привлекли голоса. Не успела я сориентироваться, как дверь соседнего дома с шумом распахнулась и наружу кубарем выкатился Лилу. За ним выбежала прекрасная орка Рене, а следом, тяжело ступая и матерясь на всю округу, шагнул Инг.

— Дрянь, потаскуха! Пока я горбачусь, чтобы у тебя всё было, ты изменяешь мне направо и налево?! — и замахнулся, чтобы треснуть бедную женщину по лицу.

Глава 20

Я бы хотела, конечно, броситься на защиту бедняжки, но прекрасно оценивала свои силы и мощь противника — слишком у нас весовые категории разные. У него звёзды, целых две, кажется, с тремя ступенями, он один из самых сильных жителей Варга. А я?

То-то же. Соплюшка, без звёзд, без возможности напитать свои руны энергией. Сейчас я ничего ему не смогу противопоставить — раздавит и не заметит.

Поэтому вместо того, чтобы кинуться под ноги обезумевшему орку, приняла решение действовать иначе.

Раз Инг уже дома, то… Я открыла рот и как заорала:

— Оте-е-ец!

Вышло громко! Мощно! Я аж сама собой восхитилась.

Одновременно с моим криком, ревнивец залепил пощёчину жене.

Тут дверь нашей лачуги с шумом распахнулась, и на дорожку вылетел Хоггейн. Он одним взглядом оценил обстановку, а мой ор-выше-гор — временно отвлёк разгневанного Инга. Я видела, как папа набрал скорость, для всех остальных размазавшись в пространстве тенью. Вот Хогг пересёк двор, одним махом перепрыгнул штакетник и со всей дури впечатал кулаком по зелёной морде. Бузотёр отлетел назад и смачно приложился спиной о каменную стену своего дома. Всё происходящее я видела, как в замедленной съёмке: пасть Инга широко раскрылась, один зуб вылетел вон, глаза выпучились, норовя лопнуть, и протяжный стон: «Уу-оа-у!» — донёсся до моего слуха. Но отец на том не остановился: обхватил толстую шею противника левой рукой, сжал покрепче, отчего оливковая кожа соседа стала тёмно-болотного оттенка, и треснул кулаком правой по виску.

БАМ- М!

Инг хрюкнул, и, стоило Хоггейну разжать пальцы, как мешок с картошкой, хлопнулся оземь.

Если я всё это видела и ничего не пропустила, то остальные увидели лишь результат: вот Инг замахнулся своей лапой, чтобы нанести второй удар по лицу Рене, и вот практически в ту же секунду он валяется в беспамятстве на чисто выметенной земле у подножия собственной веранды.

— Ой, ляя! — выдохнула я восхищённо. — Папа, ты крутой!

Но меня не услышали: народ из близстоящих домов, высыпавший на улицу, осознав всё, загалдел, что-то высказывая самой Рене, а затем Хоггу.