"Фантастика 2025-52". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Дронов тронул повозку. Они выехали на просторную улицу и покатились по старой, неровной брусчатке. Совсем стемнело, тучи опустились очень низко.
– Что ты слышала в кабинете? – поинтересовался майор, пользуясь короткой паузой. Карту Тирьева он пока не доставал, помня маршрут достаточно хорошо.
– Уф… - Анастасия поставила пакет на сиденье и вынула оттуда блестящие чёрные туфельки на плоском каблуке, какие обычно носят служанки и горничные. Принялась переобуваться, что в подскакивающей на выбоинах повозке требовало большой ловкости. – Мало чего, я же сказала. Они там явно загодя всё решили, и на банкете только выполняли финальную часть сделки. Мортонс был испуган. Не британцами. Чем-то, связанным с Тирьевым. Жалел,
Вдали от владений Мортонсов город спал. Тёмные улицы, на которых горел каждый второй фонарь, пустовали, окна домов не светились, стук колёс двуколки отдавался эхом от старых каменных стен. Майору сделалось не по себе, и он испытал глупое облегчение, проехав мимо пивной, откуда доносились голоса, из открытой двери которой лился жёлтый уютный свет. Настя тем временем сменила туфли, достала из пакета две кобуры с тупорылыми тяжёлыми револьверами и запасными пулями в кожаных петельках. Одну прицепила на ремень Дронову, другой опоясалась сама. Сунула майору в карман пиджака пару армейских перевязочных наборов.
В конце концов Николаю всё же пришлось достать карту и следовать ей, разглядывая карандашные линии в свете слабой масляной лампы двуколки. Они оставили центр города и углубились в петляющие переулки. В какой-то момент у начерченных на линованном листке улочек исчезли названия, и единственным способом не заблудиться стало считать повороты. На одном из них агенты и обнаружили застрявший меж домов паромобиль. Дронов сразу узнал машину.
– Это её, - сказал майор, спрыгивая с сиденья. – Дальше пешком.
Он снял с двуколки фонарь, закрыл боковые окошки, чтобы свет шёл только вперёд, перелез через капот паромобиля. Настя вытащила из пакета химическую лампу, вставила в неё капсулу-активатор – круглая линза на узком конце начала разгораться золотистым сиянием. Они продолжили путь с большой осторожностью – фонарь в одной руке, револьвер в другой. Здания вокруг становились всё старше на вид. Узкие высокие фасады, стреловидные окна, острые крыши, растрескавшийся серый камень, ночью кажущийся чёрным. Всюду плотно задёрнутые шторы и ни единого огонька.
– Коля, - вдруг тихо позвала шедшая сзади Анастасия.
– Да? – также вполголоса откликнулся майор.
– Я не спец в местной архитектуре, но такие дома знаю, - почти прошептала девушка. – Это середина восемнадцатого века. Не позже семидесятых годов.
– И? – Николай сдвинул брови, замедляя шаг. Ему послышался странный звук.
– Коля, Юджин основали в середине девятнадцатого. До того тут что-то могло быть, но уж никак не городской квартал.
Дронов остановился. Огляделся. Пожал плечами. Улица казалась угрюмой и полузаброшенной, но вполне настоящей.
– Может, специально так построили, под старину, – предположил он. – Идём, мы близко.
Тьму вокруг них на миг стёрла белая вспышка молнии. Почти сразу ударил гром – протяжный, рокочущий раскат.
– Ну вот, - качнул головой Дронов. – Этого ещё не хватало.
Они побежали трусцой. Низкое небо словно лежало на острых крышах старых домов. Всё чаще били молнии, но дождя или ветра не было – стояла предгрозовая духота. Странный звук, услышанный майором, делался чётче с каждым шагом. Вскоре он увидел его источник – открытое окно под самой крышей одного из зданий. Там… играли на скрипке? Николай не был уверен – то, что он слышал, сложно было назвать музыкой. Безумное сплетение звуков и меняющийся с каждым ударом сердца ритм вызывали боль в висках и затылке, но поразительным образом зачаровывали. Тот, кто сочинил это и сейчас исполнял – был, вне сомнений, гением. Скорее всего – безумным. Но линии на карте вели мимо этого дома. И агенты миновали его, преследуемые отзвуками скрипки безумца.
– Вот оно, - сказал Николай, когда вперед
показалось двухэтажное здание. Оно замыкало улицу тупиком и смотрелось ещё более ветхим, чем его соседи. Входная дверь была приоткрыта, из щели лился свет. Горело и окно на втором этаже. Не без удивления майор заметил на его подоконнике маленькую сову – старую знакомицу. Птица заглядывала в освещённое окно.– Раз дымом не пахнет, то мы успели, - решила Настя. – Вперёд.
Прикрывая друг друга, агенты прокрались в освещённую свечами прихожую. Тут всё было покрыто пылью, на полу чётко вырисовывалась цепочка узких отпечатков ног. Следующей комнатой оказалась гостиная, украшенная картинами в простых деревянных рамах. Источником света служил большой канделябр у входа, и лишь дойдя до середины помещения Николай толком разглядел рисунки. Его передёрнуло. Ничего мерзостней он не видел уже давно. Все картины изображали каких-то кошмарных гибридов с телами людей и головами псов. Почти везде они занимались чем-то отборно мерзким – терзали трупы, похищали младенцев прямо из детских комнат, разрывали могилы. Посветив фонарём на одно полотно, Дронов заметил неразборчивую подпись. В углу другой картины незнакомым подчерком было выведено по-английски: «С благодарностью от автора. Знание – враг крепкого сна». Анастасия тоже постояла несколько секунд перед одним из портретов, где собакоголовый вурдалак был изображён в дорогом старомодном костюме, на фоне пасторального луга. Ничего не сказав, жестом велела двигаться дальше.
За гостиной их ждала лестница. Один пролёт уводил вниз – очевидно, в подвал. Другой вёл на второй этаж.
– Кабинет и лаборатория, - решил майор. Ступени, идущие вниз, были заляпаны чем-то тёмным. Зато на лестнице вверх пыль была потревожена свежими следами женских туфелек.
– Думаю, она лучше нас знает, где искать что-то важное, - шепнула Настя.
Дронов кивнул, начал подниматься первым, опустив фонарь на уровень колен. Но едва он успел ступить на квадратную площадку, как сверху грянул выстрел. Пуля прошибла ограждение лестницы и вошла глубоко в стену. Николай отскочил назад, чуть не сбив с ног Настю.
– Стойте! – раздался знакомый голос. – У меня хватит пуль надолго. И тут нет второго входа.
– Поговорить решила, значит… - буркнула под нос Настя, протискиваясь вперёд мимо Николая. – Стоим! Но вообще-то, мэм, вы арестованы за убийство, так что тоже никуда не уходите.
– Не ломайте комедию, - донеслось сверху. – Вы не из полиции, и даже не из БРК. Слушайте, я предлагаю перемирие. То, что я делаю, на пользу всем. Вы просто не знаете, что тут происходит. Дайте мне уйти с нужными сведениями, а прочее оставьте себе. Хоть вы и подстрелили моего напарника, воевать с вами я не хочу. Это бессмысленно.
– Ох… - Настя прищурилась. – Но вы ведь не сможете забрать материалы из лаборатории внизу. Там наверняка много информации, которой нет в кабинете. Значит, ваше дело тут – не про исследования Тирьева?
Наступила тишина.
– А молча это подумать ты не могла? Про себя? – прошептал Дронов на ухо подруге. Та совсем не женственно осклабилась. Положив химический фонарик на ступеньку, затянутыми в чёрный шёлк пальцами сделала несколько сложных знаков, описывая план будущего штурма. Николаю перехватить разговор, пока она выйдет наружу и поднимется к окну, затем, по условному сигналу…
– К дьяволу вас, - крикнули сверху. – Последний раз предлага…
Что было дальше, Николай помнил смутно. По ощущениям – в дом попал артиллерийский снаряд. Лестницу встряхнуло, полыхнула синяя вспышка, от треска заложило в ушах. Дронов вместе с Анастасией повалился на ступеньки. Полуоглушённый, обнял напарницу и прижал к себе, стараясь прикрыть от возможных осколков. Так они пролежали минуты две, не меньше, прежде чем Дронов сумел разжать объятия и приподняться на локтях. Тряска прекратилась, а вот треск лишь сделался тише. Пахло дымом.