"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Поэтому государь посылает в Канаду Экспедиционный корпус, составленный из гвардейцев? Чтобы потом перевести его на Орегонскую тропу? Готовимся к грядущей войне?
— Возможно и поэтому. В России сейчас жизнь бьёт ключом, у народа появилась охота к перемене мест. Армейская реформа немало людей изгнала из полков, которые вне службы себя не мыслят. Многие переехали в наши края, кто-то подался на Амур, во Владивосток. Но то по большей части народ в годах. А его величество Константин Николаевич планирует к переселениюв Русскую Америку, начиная с 1865 года, воспитанников детских приютов, выдержанных до шестнадцати-семнадцатилетнего возраста. Причём и юношей и девушек, дабы молодые семьи создавались и по десятку ребятишек рожали уже здесь, в Новом Свете.
—
— А потому, господин подполковник, — Образцов поднял рюмку, — как это ни кощунственно звучит, для заокеанских губерний Российской империи продолжение войны САСШ и КША вопрос выживания. Я не питаю доверия ни к янки, ни к дикси. Их верхушка тесно связана с Великобританией, а англосаксонская шкала ценностей нас, славян, ставит едва ли выше папуасов или тех же индийцев. Пока, по невероятному стечению обстоятельств, благодаря выдержанной внешней политике его величества, России удаётся удержаться от большой войны. Энергия народа, раскрепощение крестьян используются на созидание, на строительство нового общества. Интересно было бы дожить до начала двадцатого века, посмотреть какая жизнь случится в будущем. Уверен, наше Отечество ждут славные времена. Для чего нам необходимо славно поработать здесь и сейчас. Дмитрий, не мелочись, выдай кредит Сэму Картеру. Пускай закупает эти чёртовы пушки. Не сумеет рассчитаться, — ладно, переживём. Но через него английские орудия и снаряды попадут на фронт и нанесут урон северянам. Картер опытный артиллерист, в его проект нам выгодно вложиться. Выгодно не в экономическом плане, а в политическом. Ладно, братья Кустовы, заговорил я вас, задержался «вина в погребе выбирая», возвращаюсь к гостям. Тебе, Дмитрий, задача усилить сбор сведений о контактах по заключению мира либо перемирия конфедератов с юнионистами. Ну а ты, Серафим, учи японский. Словарь есть?
— Так точно, ваше высокопревосходительство! Есть!
— Ладно, ладно, расшумелся, вояка бравый. Давайте-ка братья, за государя!
Глава 13
— Поехали! — Александр Демидов, молодой и красивый мичман Российского флота, явно рисуясь перед прогуливающимися на станции дамами, ударил ладонью по спинке сиденья дрезины, дождался пока два здоровенных матроса — малоросс Диденко и бурят Романов разгонят железную конструкцию и ловко запрыгнул на «механизму»…
Бравый офицер, ловя оценивающие и даже восхищённые взгляды особ противоположного пола, вытащил из планшета карту участка, в каковую и уставился с важным и загадочным видом. Ну, это Александру так по молодости и неопытности казалось про важность и загадочность. Публика на перроне скорее пялилась на генеральшу Мезенцеву, дамы на украшения, мужчины на сиськи «княгини». Кому интересен скромный моряк в незначительном чине — вон их сейчас сколько в Техасе, даже сам адмирал Истомин со свитой пожаловал. Разоритель Бостона в прошлую войну, человек-легенда!
И зря кривят рты в ухмылке «знатоки» — где мол Техас и где флот. Город-порт Галвестон, ставший ещё в 1862 году местом стоянки четвёртого отряда Атлантической эскадры, рос как на дрожжах. «Русский квартал», на август года 1863, по сути и являлся городом, а всё «нерусское» составляло ничтожный процент. Не считать же мексиканские лачуги, хаотично возникающие окрест, за приличные строения.
От Галвестона железная дорога шла до Сан-Антонио и далее до Эль-Пасо и Сан-Диего, уже в русские владения. Александра сразу, едва прибыл на техасщину предупредили — увидишь рядом поляка, не дай Бог произнести «Сан-Диего», всенепременно следует именовать сей городок, ставший российским, «Краков-Тихоокеанский». Хотя гордые ляхи и дружно «дезертировали» из Русской Калифорнии, переезжая кто в Алабаму, кто в Джорджию, а кто и вовсе сразу
в Чарлстоне, едва ступив на землю Северной Америки, бежал записываться в армию Конфедерации, лишь бы не жить «под русским сапогом». Но Краков-Тихоокеанский — таки изволь выговаривать!Демидов, как и большинство офицеров Атлантической эскадры восхищался мудростью государя и его брата, польского короля Александра Николаевича Романова, направивших шляхту через океан. Теперь угрозы западным границам «коренной» части империи нет, восстание 1830 года повторить затруднительно, наиболее горячие паны ныне в Новом Свете обживаются. Большая часть рубится на фронтах гражданской войны САСШ и КША, одни за Юг, другие за Север. Но многие стали фермерами, даже лавки пооткрывали, вытесняя мексиканцев и составляя достойную конкуренцию евреям. Такие вот они, американские поляки.
Однако приятель мичмана, служащий Российско-Американской Компании Арсений Веточкин, после ранения вышедший в отставку из Добровольческого корпуса и осевший в Техасе, был иного мнения.
— Дурачина ты, Сашка, — за бутылкой местного вина поучал моряка юрист недоучка, — читай внимательно газеты конфедератов. Там чёрным по белому пишут про второй Польский гусарский полк, про Польскую уланскую бригаду, про Польский сапёрный батальон.
— И что? — Демидов искренне не понимал негодования Арсения, с которым познакомился пару месяцев назад в офицерском Собрании.
— Эх, Сандро, Сандро, да твой бурят куда как посмышлённей будет. Не понимаешь?
— Объясни толком, не умничай.
— Смотри, конфедераты сводят польских переселенцев в отдельные части. Даже офицеры там по большей части из ляхов. Причём янки делают тоже самое, я читаю газеты Севера, их доставляют свободно.
— Знаю про газеты, не отвлекайся на ерунду, что с поляками не так?
— Да то, голова ты садовая! Паны кого в своих бедах винят? Россию! Так было и так будет — ненавидят они нас, Сашка. Как угнетателей и душителей свободы.
— Так мы в Америке, какая ненависть. Тут свободы хоть ведром черпай.
— Э, моряк ты моряк. Артиллерист бы сразу понял.
— Отставить спесь учёную! Я, между прочим, морской артиллерист! Сам-то за что из университета вылетел?
— То давняя история, молод был, мир повидать хотел. А про ляхов очень просто — готовят и Союз и Конфедерация их воинские части, для выставления против Русской Америки после заключения мира между САСШ и КША. Поляки Россию ненавидят с пелёнок, с матери молоком ту ненависть впитывая. То, что бунтарей убрали из Европы, то хорошо для успокоения Царства Польского, или королевства, чёрт пойми как его сейчас называть. Но горючий людской материал, противороссийски настроенный, он здесь теперь, в Америке.
— Больно ты умный, прапорщик отставной! Тебе не в техасской дыре штаны протирать, а в Генеральном Штабе заседать. Или, самое малое, при наместнике Русской Америки департаментом верховодить.
— Не прапорщик — подпоручик! Как раз за записку о вероятной в будущем польской угрозе заокеанским губерниям Российской империи, произведен его высокопревосходительством, графом Образцовым в следующий чин, из отставки отозван. Таких «штатских офицеров» в Российско-Американской Компании хватает.
— Шпион, значит? А Николай тоже «штатский офицер»?
— Не шпион, а думающий гражданин на службе Отечества. Шпионы не вино пьют, а у северян мониторы подрывают. Мы же с Николаем люди мирные, тихие, правда, Никола?
Николай Рождественский что-то промычал в ответ, не вставая с кровати. К выпивающим отставной прапорщик Добровольческого корпуса присоединиться на пожелал, молча «давил кровать», уставясь в потолок. На табурете лежала роскошная трость, подарок адмирала Истомина, отметившего отважного работника порта, отстоявшего флотские склады от банды мексиканских грабителей, вскрывших заднюю стену продуктового склада. Николай, обнаружив взлом, не побежал за помощью, хладнокровно достал револьвер и перестрелял шестерых из семи членов банды. Потом, правда, напился до беспамятства, — в числе грабителей оказались две девушки, переодетые в мужские костюмы…