"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
И, когда она садилась за стол, только чуть заметная скованность движений — впрочем, выглядевшая как царственная неторопливость — да поджавшиеся губы выдали боль. Порода и воспитание? Или просто сила духа?
У меня было время поразмыслить об этом за обедом. Говорил за столом в основном Виктор: пересказал матери содержание спектакля, который мы с ним посетили — с финалом, в котором, как я и предполагала, все умерли. Передал приветы и вести о здоровье родственников и знакомых — некоторых я даже успела узнать благодаря той череде визитов, которыми мы с мужем занимались в последние дни в городе. Я слушала и старалась запоминать, особенно замечания
Прислушиваясь к разговору, я не забывала и об обеде. Он того заслуживал: наваристый мясной бульон с малюсенькими, на пару укусов, пирожками, суп-пюре из каштанов со сливками, телятина с грибами в сливочной подливке, моченые арбузы и яблоки, соленые грузди к клюквенной наливке и желе на миндальном молоке.
Вот только женщине с больными опухшими суставами все эти вкуснейшие соленья и крепкие бульоны были совсем не полезны. Даже несмотря на то, что ела свекровь очень умеренно.
До самого конца чаепития я размышляла, как бы намекнуть мужу, что его матери куда полезней будет нежирная рыба, овощные супы, ягодные кисели и морсы — но так, чтобы это не выглядело, будто я ругаю хозяйку дома. И так ничего и не придумала. Но, когда свекровь сделала легкое движение, будто отталкивая от себя стол, и Виктор тут же подскочил, подавая ей руку, а слуга отодвинул ей стул, я решилась.
— Маменька, позволите вас проводить?
Даже не знаю, кто из них двоих удивился сильнее — хотя лицо кирпичом умели делать оба, ничего не скажешь.
— Что ж, проводи.
Она подхватила меня за локоть, и мгновенная гримаса боли промелькнула на лице. Пальцы коснулись едва-едва, совсем не опираясь, но даже сквозь ткань платья чувствовался болезненный жар, исходящий от них.
Виктор двинулся было следом, но мать махнула ему рукой, и он не пошел дальше.
— Вы можете опереться сильнее, я удержу, — едва слышно сказала я, когда мы вышли за дверь обеденного зала.
Свекровь фыркнула.
— Лучше скажи, о чем хотела попросить?
— Попросить? — не поняла я.
— А что еще тебе от меня нужно, да чтобы муж не слышал?
— Что ж, можно и попросить. — Я мило улыбнулась. — Не позволите ли вам помочь? Возможно, есть какие-то дела, от которых я могла бы вас избавить?
— Мягко стелешь, — хмыкнула она.
— Возможно, Виктор уже говорил вам…
— Виктор? Теперь ты так его называешь? Не «Витюша»?
Я ошалело моргнула. «Витюша» шло моему мужу не лучше какого-нибудь «масика». Сколько бы тепла между нами ни было, он все равно оставался Виктором. Сильным мужчиной. Хотя в моей усадьбе после бани и надевал розовые тапочки с ушками.
— Похоже, болезнь в самом деле тебя изменила, — продолжала свекровь.
— Мне трудно об этом судить. Но сейчас я здорова и полна сил, и не хочу маяться от скуки, когда могу быть полезной. Заниматься хозяйством или…
— С хозяйством сейчас и Прасковья справляется, с Жаном да Егором, вот как ягоды пойдут, так дел невпроворот будет… Вот мы и пришли.
Дверь комнаты была не закрыта, как будто так ее было легче толкнуть больными руками. Я шагнула вслед за свекровью в комнату и едва не споткнулась, когда под ногами проскользнул черный меховой ком.
Глава 19
—
Мотя? — изумилась я.Кот поднял на меня взгляд, легко потерся о щиколотку и начал сосредоточенно обнюхивать подол свекрови.
— Это твой? — поинтересовалась она.
— Да, но он… — Я осеклась.
Рассказывать, что коту неоткуда взяться, пожалуй, не стоит. Впрочем, может быть, нет никакой тайны. Дуня или Марья, собираясь, прихватили его с собой. Да, это самое простое объяснение.
— Хорош, — восхитилась свекровь. Сделала движение, словно собиралась наклониться и погладить кота, но лишь поджала губы. — Помоги мне сесть.
Я помогла ей опуститься в кресло-качалку у окна. Мотя одним прыжком очутился у нее на коленях. Свекровь вздрогнула от неожиданности, а потом рассмеялась звонким девичьим смехом, когда кот подсунул морду под ее ладонь.
— Вот ведь подлиза!
Она осторожно почесала кота за ухом. Мотя громко заурчал. Потоптался у нее на коленях и удобно свернулся, продолжая мурлыкать. Княгиня улыбнулась, накрыв ладонью его спину.
— Если ты действительно хочешь мне помочь, — сказала она, — почитай, пожалуйста, вон тот журнал.
Она указала на столик, где рядом с толстым журналом «Всемирное обозрение» лежал нож для разрезания бумаги. Наверняка ей трудно было с ним управляться, как трудно было сохранять невозмутимость, орудуя вилкой и ножом.
Я взяла журнал в руки. Первые страницы были разрезаны аккуратно, похоже, княгине кто-то помогал.
— Не стой, возьми вот тот стул, — приказала свекровь. — Разрезанное мы уже прочитали.
Я устроилась у стола, справилась с очередным блоком листов. Открыла статью на первой свежеразрезанной странице.
«Просвещенному хозяину надлежит памятовать, что земля, подобно благородной даме, требует должного с собой обхождения и не терпит небрежности. Посему севооборот есть не что иное, как учтивое приглашение почвы к танцу плодородия, где разные растения, подобно кавалерам на балу, сменяют друг друга в должной очередности…»
Княгиня внимательно слушала, продолжая лениво перебирать густую шерсть кота. Мурлыканье его стало тише, аккомпанируя моему голосу. Несколько раз свекровь бросала на меня быстрые взгляды.
— Ты читаешь так, будто тебе это в самом деле интересно, — сказала она.
— Очень интересно, — подтвердила я. — В одном из маменькиных журналов я видела статью про систему не из четырех, а из семи полей.
— Да, я тоже читала об этом. Говорили, будто автор пытался проверить свою теорию на практике, когда получил в управление земли императрицы. Но через два года ему пришлось уехать, а сменивший его на этом посту оказался слишком глуп. — Княгиня помолчала: — Хотела бы я это проверить. Но семь лет жизни… Боюсь, я просто не доживу до результата.
— Почему нет? Плоть слаба, но вашей силе духа могли бы позавидовать многие.
— Когда ты научилась льстить? — фыркнула она. — Читай дальше.
Следующая статья оказалась посвящена строению глаза, и теперь уже я ожидала, что свекровь начнет засыпать. Действительно, шесть страниц описания различных веществ, с которыми смешивали «водянистый сок», «стекловидный сок» и «хрусталиковый сок», чтобы в итоге заключить, что «орган зрения состоит из различных оболочек и жидкостей, кои жидкости имеют разную степень густоты». Какой же огромный путь проделала наука, и как жаль, что многое из когда-то прочитанного стерлось из моей памяти. Но даже если я смогу это вспомнить — получится ли использовать?