"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
— Итон, дорогой, — крикнул он, направляясь к Макнамаре, — ты совсем перестал ко мне заходить! Даже обидно как-то!
— Прости, Дилли, сам знаешь, сейчас непростые времена, у меня третье дежурство за неделю подряд. Мои люди еле справляются, а андроиды… Ты и так всё знаешь.
— Понимаю, понимаю, — сочувственно простонал Коул, — что делать? Эти чёртовы разборки районов, да ещё и забастовка наклёвывается в погрузочном отделе «Малкольм Индастриз».
— Ты шутишь?! — искренне удивился Макнамара, поправил халат и уселся на диван в приёмной зоне. — Я ничего не знал об этом.
— Напела одна ночная пташка. — Коул достал из небольшого бара графин с виски и разлил напиток по квадратным стеклянным стаканам. — Знаешь, как бывает? Днём она работает
— Хм… — Макнамара понюхал содержимое стакана и сделал глоток. — Вряд ли от хорошей жизни.
— Не эта особа точно, — улыбнулся Коул. — Тем не менее работы, скорей всего, только прибавится, а бюджет нам никто не поднимал. Даже грустно. Великое детище Джефферсона Малкольма, мы помогаем простым жителям города — а старому пердуну наплевать. Именно поэтому я и хотел попросить тебя выйти сегодня в ночь.
— Дилли… — Макнамара искренне расстроился от такой просьбы. — Я уже забыл, как выглядят Шейла и Софи. Тридцать один сложный пациент за четверо суток. Я не был в душе два дня.
— Воспользуйся моим, а хочешь — воспользуйся моей ночной пташкой. Одной из. Любой. Но ты мне нужен, приятель. — Коул сделал глоток тёмно-коричневого напитка. — Со школьной скамьи я могу доверять только тебе. Сегодня планируется… хм… мероприятие одного нашего высокопоставленного клиента. Есть риск, что кто-то из его парней пострадает. Мне нужен лучший. И тихий.
— Чёрт, Дилли, сколько можно?! — Макнамара даже удивился своему тону. — Я всё понимаю, но опять восстанавливать людей Матан…
— Тише, — Коул прислонил указательный палец к губам. — Не здесь. Итон, давай честно: работа на нашего друга позволяет центру держаться на плаву, а нам с тобой — периодически обновлять гардероб. Да, это сложно. Я понимаю, я всё понимаю. Ты можешь уйти в любой момент, но задай себе вопрос, чего ты хочешь больше: оплатить своей дочери обучение в колледже или работать в подпольной клинике в страхе, что завтра за тобой придёт полиция? Или, что хуже, сам наш высокопоставленный друг.
Такой расклад, конечно, Итону Макнамаре оказался не по душе. Он, может, и хотел бы изменить прошлое и никогда не ввязываться в историю с тайным врачеванием людей Эктора Матанзы, но кругленькая сумма на его счету в Центральном банке Нью-Роуз вновь и вновь напоминала ему, зачем он этим занимается. Как его жизнь — тихого, незаметного специалиста по имплантологии — превратилась в вечное балансирование между совестью и деньгами, Итон Макнамара не мог понять и по сей день. Он отработал в центре около года, когда, к его удивлению, руководителем этой гигантской машины поставили его одноклассника. Диллинджер Коул никогда не отличался способностями в области медицины, но был очень хорош в менеджменте и управлении и плюсом ко всему — всегда дружил с нужными людьми. Около года обычные врачи и медсёстры обсуждали быстрое назначение тихого и незаметного Итона Макнамары заведующим отделением имплантологии. Своеобразное «спасибо» от Эктора Матанзы за спасение одного из своих подчинённых. Хотя Макнамара, как он считал, всего лишь выполнял свою работу. А потом к нему обратились снова. И снова. И снова. Пациентов привозили разной сложности, но оплата всегда была высокой. За семь с лишним лет скромный, тихий Итон Макнамара перебрался из Карстона в Прибережный район, поставил себе и своей жене несколько отличных имплантов и обеспечил себя на несколько лет вперёд. Но обратной стороной такого успеха оказалось отсутствие возможности уйти. Ни Диллинджер Коул, ни тем более Эктор Матанза не хотели терять такого специалиста, а уйти от Эктора Матанзы без последствий невозможно. И это был замкнутый круг.
— Конечно, Дилли, ты прав, — ответил Макнамара. — Как всегда.
— Вот и славно, — Коул засиял в удовлетворённой улыбке. — Выше нос, Итон! Ты лучший. Так будет всегда. Ещё одна просьба…
Макнамара поднялся, чтобы пойти обратно в свой офис, но обернулся.
—
Что такое, Дилли?— Поставь себе уже имплант по контролю за питанием. А то скоро придётся опять заказывать новый халат.
Коул рассмеялся, закинув голову назад. Итон улыбнулся в ответ и показал боссу средний палец. Тот разразился ещё более громким смехом, а Макнамара направился к себе в ожидании очередной бессонной ночи.
2
Мессенджер пропищал в половине второго ночи, вытащив Макнамару из дрёмы. От испуга он слегка подпрыгнул на своём кресле, осознал, что находится на работе, протёр глаза, прокашлялся и ответил на вызов.
— Макнамара.
— Тяжёлый пациент, — раздался машинный голос андроида из скорой помощи на том конце, — повреждение биомеханической руки, ранение в третий сектор живота, черепно-мозговая травма. Вас ожидают в операционной.
Итон подорвался к лифту в операционную. Конструкция медицинского центра позволяла добраться до неё за три с половиной минуты — достаточно времени, чтобы полностью прийти в себя и сосредоточиться на предстоящей операции.
Через холл на шестнадцатом этаже Макнамара забежал в небольшой тамбур перед операционной. Два андроида помогли ему влезть в специальный халат и надеть перчатки. Итон поправил воротник, затем вставил за ухо прибор размером с булавку, нажал на единственную сенсорную кнопку на нём, и вокруг его лица образовался защитный экран. Из потолка и стен тамбура выехали трубки диаметром не больше сантиметра. Под сильным давлением из этих трубок доктора Макнамару обдало паром обеззараживающего вещества. На всё про всё ушло меньше минуты. В операционной его уже ожидал Морган Спирс — фельдшер скорой помощи, привёзший пациента, и молоденькая медсестра Сицилия, фамилию которой доктор Макнамара никак не мог выучить.
— Док, тут дела совсем плохи! — Спирс стоял по правую сторону от пациента, постоянно скрепляя рваную рану на животе бедолаги степлером. — Луч его не берёт, степлером тоже не получается удержать!
Медсестра Сицилия держала небольшую маску на лице пациента. Макнамара оглядел его. Вместо биомеханической руки, видимо трансформирующейся в лезвие, — месиво, рана из живота сильно кровоточила, кровью была запачкана вся его одежда, на голове синим горели места удара чем-то явно тяжёлым. Может быть, битой или дубинкой. Вторая рука, также биомеханическая, подёргивалась. Макнамара предположил, что нападающие задели нейронные связи. Кардиомонитор показывал сто сорок ударов сердца в минуту.
— Вколите седативное с опиумом один к трём, — скомандовал доктор. — Не медлить, сестра, давайте сразу после этого наркоз.
Сицилия, наверное ввиду малого опыта, замешкалась, но её подстраховал Спирс, он чётко выполнил указания доктора. Сердце начало биться медленнее. Макнамара подозвал андроидов, чтобы те разрезали одежду пострадавшего и подготовили всё для операции. На левой груди пациента, сразу над раненым животом, красовалась светящаяся синим татуировка: перекрещенные лезвия на фоне полос штрихкода, а внизу, под каждой полосой, аккуратно набитые буквы, складывающиеся, видимо, в прозвище бедолаги. Джонни Два Ножа.
Макнамара оперировал четыре часа. Пришлось полностью заменить биомеханическую руку пациента, поставить более дорогой имплант. С лезвием оказалось сложнее, так как для вживления оружия требуется специальное разрешение, которого, конечно, Макнамара не имел. Однако он свою работу знал и знал, чей это боец, потому оставил возможность для биомеханической руки разделиться надвое, чтобы в пустоту можно было в будущем без проблем поставить лезвие. Отредактировал все нейронные связи, проверил, как функционируют после травмы отдельные участки мозга. Больше всего пришлось повозиться с животом. Чем была нанесена такая рана, Макнамара так и не смог предположить, однако заключил, что стандартное оружие такой травмы не нанесёт. По окончании операции он приказал отправить пациента в реанимацию, поблагодарил за ассистирование Спирса и вышел из операционной. Сицилия проследовала за ним.