"Фантастика 2025 -72". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Да. Это было даже лучше, чем мороженое. А уж в сочетании… Все-таки Рекс — отличный партнер. Хоть и корп.
* * *
— Эрика… Эрика… — на каждом выдохе, полном наслаждения.
Острые ногти раздирают спину, девушка под Диего уже не стонет, а кричит в восторге, и темп все нарастает и нарастает.
— Эрика!
Но тут она выгибается навстречу, Диего скатывается с нее, а партнерша седлает его сверху, сжимая бедрами. Рассыпавшиеся длинные волосы закрывают ее лицо.
— Эрика!
Она насаживается до упора, одновременно наклоняясь так, что твердые соски задевают его грудь.
— Эрика, да! Да! — Диего стискивает нежные бедра, впивается в них пальцами, натягивая партнершу и одновременно
Наслаждение захлестывает, тело сводит судорога удовольствия, и тут девушка на нем выпрямляется, запрокидывает голову, отбрасывая внезапно не черные, а рыжие волосы, и Диего, парализованный ужасом и одновременно каким-то болезненным экстазом, смотрит в лицо Рыжей Линды. Та скачет на нем, по-прежнему не сбавляя темпа, гортанно вскрикивая, выгибаясь, а когда снова наклоняется вперед, он видит, что никакая это не Линда, а Хелена. Светлые волосы рассыпаются по обнажённым плечам.
Хелена приподнялась, насадилась снова, но теперь это уже не она, а Юкки-шлюха — тощая, не такая ухоженная, но все равно смазливая.
Диего словно парализовало, он не мог ни пошевелиться, ни даже вскрикнуть. Лишь понимал, что все это неправильно. Вот только ему было мало. Он в ужасе, он не чувствовал своего тела, но молился, чтобы она… они не прекращали двигаться. Никогда не прекращали. Хотелось выть от ужаса и одновременно от наслаждения. Рассудок трещал от этого противоречия, а потом, наконец, пришло запоздалое осознание: все происходящее — сон. Всего лишь сон.
Эрика давно мертва, как и Линда, лезть к Хелене будет самой последней глупостью, которую только можно представить, ну а Юкки… Нах она ему вообще сдалась, и не вспоминал ни разу.
Но тут вдруг девушка на нем затряслась — по тонкому телу прошла волна крупной дрожи, партнерша выгнулась, откидываясь назад, содрогаясь раз за разом, а потом резко выпрямилась, и в глаза Диего уставилась… Фортуна Мать Их.
Острые ногти впились в грудь, словно хотели вырвать сердце. Диего захлебнулся беззвучным криком, одновременно с ужасом получая долгожданную разрядку, и… проснулся.
Он лежал на скомканных, мокрых от пота простынях, каменное тело еще тряслось, переживая отголоски ощущений из сна. За занавеской, отгораживающей койку, было тихо.
«Пусть тебя Три Суки трахают! Ебут до одури!» — кричала когда-то Эрика. И все сбылось. С того самого дня Слепая с Дурной от души пользовали Пять Ран. А теперь вот и их старшая почтила…
Диего вытер ладонями взмокшее лицо. Чего от него хочет Фортуна? Зачем приснилась? Да еще так. А уж если припомнить удачи последних дней, выпавшие абсолютно на ровном месте — ни с чего! — словно авансом, становилось жутко до судорог.
Мать твою… За что? Ну за что ему это?! И как прекратить? Диего едва слышно застонал в мокрую от пота подушку.
* * *
Видимо, Пэм проспала очень-очень долго. Так долго, как, возможно, никогда в своей жизни. Она впервые проснулась не по звонку будильника, а потому что отдохнула.
На белом высоком потолке лежал солнечный луч. В комнате царила тишина. Памела открыла глаза и сразу вспомнила, как накануне ее, совершенно обессилевшую после дороги, вялую, едва стоящую на ногах, проводили сюда. Вспомнила огромный двор с машинами, здание с длинными коридорами и множеством комнат, каких-то людей… Потом было знакомство с вежливым молодым врачом, таблетки, вода, кубик непонятной еды, комната, залитая закатными лучами, и черная пропасть сна.
Пэм села и огляделась. Светлая комната, три кровати (одна не заправлена, а на другой спит Джеллика), небольшой диван, стол и пара стульев. Справа от входа — еще одна дверь, из-за которой доносился шум льющейся воды. Что это за шикарное место, если санузел здесь не один на весь этаж, как в общежитии, а индивидуальный?
Совершенно озадаченная Памела начала одеваться, стараясь не разбудить Джеллику. Однако
та все равно услышала сквозь сон легкий шелест одежды, заметалась на кровати, вскрикнула, а через пару секунд рывком села, испуганно оглядываясь. Вода в ванной как раз перестала литься, и оттуда вышла молодая женщина в трикотажных обтягивающих бриджах и широкой свободной футболке, которую спереди оттопыривал уже довольно большой живот.— Проснулись? — весело спросила незнакомка. — Меня Лина зовут, а вы гостьи Старшей — Памела и Джеллика. Хотите поесть? Я пока с вами поживу, покажу, как у нас тут все устроено.
Джеллика медленно приходила в себя, смотрела на Лину завороженно и смогла только растерянно кивнуть.
— Спасибо, — ответила за них обеих Пэм.
— Я завтрак принесу, а вы пока умывайтесь, — беспечно предложила новая знакомая. — Чистые полотенца — в ванной на полке.
С этими словами она упорхнула прочь.
Памела присела на кровать рядом с заспанной растерянной Джелликой и ласково погладила ее по спутавшимся за ночь волосам:
— Все хорошо?
Та кивнула и вдруг прижалась к своей старшей подруге по несчастью, обхватив темными руками.
— Теперь да… наверное… — тихо сказала девушка.
Лишь через минуту или две Пэм отпустила ее и отправилась в ванную.
* * *
Когда Пэм скрылась за дверью, Джеллика встала с постели и подошла к окну.
Приснившийся кошмар, в котором мистер Парсон шел вот по этому самому зданию, заглядывая в каждую дверь и приближаясь к комнате, где вжималась в угол Джеллика, был настолько пугающе реальным, что приходилось вновь и вновь себе напоминать: мистер Парсон мертв и больше никогда — никогда! — не придет. Постепенно сон отступал, и на место испуга пришло беспокойство. Это — Зона отчуждения, другая сторона Периметра, место, о котором Джеллика не знала вообще ничего… ничего хорошего.
Да — просторная светлая комната, чистые простыни, ванная, приветливая девушка… Однако все это казалось таким же обманом, как и корпоративное благополучие. Мистер Парсон выглядел респектабельным джентльменом, а на деле был садистом, насильником и убийцей, Су Мин выглядела милой безобидной девушкой, а на деле оказалась… тоже убийцей. А еще ее слушались мужчины. Огромные страшные мужчины. Наверняка слушались не просто так.
Как вообще подобные мужчины могут подчиняться женщине?
Все еще полная сомнений и недоумения, Джеллика опасливо выглянула в окно, на заставленный автомобилями просторный двор, обнесенный высоким сплошным забором. Жутковатый вид, захочешь убежать — не получится. И даже машины выглядят иначе: не лощеные, блестящие глянцем обтекаемые седаны или хэтчбэки ярких сочных цветов, как в корпзоне, а угловатые грозные автомобили защитного цвета — с большими колесами, высокими порогами, без пижонского сияния хрома.
А еще там были мужчины — один неторопливо вразвалочку шел к воротам, двое занимались на турниках, четверо о чем-то разговаривали возле большого пикапа. Все это были мужчины устрашающего вида: в буграх мышц, крупнее мистера Парсона и шире его в плечах. И те двое, на турниках… сложные упражнения они выполняли играючи. Мистер Парсон вряд ли смог бы сделать что-то подобное, хотя и ходил изредка в спортзал.
Чуть в стороне от турников располагался небольшой навес от солнца, под которым стояла пластиковая мебель и холодильник с напитками. Джеллика жадно разглядывала все это, пытаясь понять незнакомый ей новый мир. Пока она осматривалась, во двор вышла высокая стройная девушка с длинной светлой косой. На девушке были короткие шортики и открытый топ. Наблюдательница позавидовала ей — в шортиках и такой открытой маечке было, наверное, совсем не жарко. Жаль, самой Джеллике стараниями мистера Парсона никогда не надеть подобной одежды: руки и живот у нее в ожогах, на ногах несколько шрамов, на темной коже все это выделялось ярко и очень уродливо.