"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— Роман говорил, у тебя были с ней отношения… — пробормотала Татьяна, и вновь мысленно прикусила язычок. Да что ж такое-то, кто только ее за него тянет! Нет бы что-то умное сказать, в самом-то деле, а то… Ну, какое ей дело до того, с кем и когда у ее отца были отношения?
Альберт, словно прочитав ее мысли, улыбнулся с явственным оттенком самодовольства.
— Не беспокойся из-за этого, моя милая, — голос его на мгновение опять напомнил мурлыканье, — Мари была нужна мне не больше, чем, скажем, Луиза, хотя она, вероятно, полагала иначе. Она даже пыталась разнять нас с Анри, говорила что-то о том, что братьям не надлежит ссориться… — мужчина неожиданно хохотнул, — Действительно, подумаешь, мелкая ссора — я с раной от пули в плече и Анри с дымящимся револьвером! Мы даже не заметили глупышку, она убежала звать на помощь, ну, а Роман вскоре положил конец ее терзаниям.
— То есть… — Татьяна, на сей раз
— Твое беспокойство уже второй раз проливает бальзам на мою израненную неприязнью окружающих душу, — Альберт ласково улыбнулся и, слегка вздохнув, закинул ногу на ногу, напуская на себя выражение некоторой задумчивости, — Видишь ли… Мой брат, еще до того, как передал браслет сыну, почему-то возомнил себя весьма способным и умелым магом. Вероятно, на него так повлиял замок… Узнав же о моих опытах и экспериментах, он решил, что я — его непосредственный враг, и во всех бедах предпочитал винить меня. Нет ничего удивительного, что и за трагедию той ночи он решил отомстить мне… — лицо мужчины стало грустным, однако, в эту ловушку девушка не попалась.
— Ну, в общем-то он был прав, — хмыкнула она, произнося это даже с некоторой насмешкой, однако, тотчас же насторожилась и, чувствуя, что настал решающий момент, наконец задала давно терзающий ее вопрос, — Но при чем тут замок? Как он мог влиять на Анри? Почему вообще все сводится к замку, ты можешь объяснить мне?!
Тишина, повисшая в маленькой гостиной после прозвучавшего громче прочих, вопроса, показалась пугающей.
Маг медленно выпрямился в кресле, принимая вместо прежней расслабленной почти напряженную позу. Взгляд его сделался острым и колким. Девушка, на которую этот самый взгляд был направлен, почувствовала, как вдоль позвоночника ровной чередой пробежало небольшое стадо мурашек.
— Могу, — медленно проговорил, наконец, мужчина, все так же не отрывая взгляда от своей собеседницы, будто надеясь угадать что-то, витающее в ее мыслях прежде, чем это будет произнесено, — Но на этот раз я вынужден поставить небольшое условие. Видишь ли… — он моргнул и опять улыбнулся. Татьяне показалось, что к улыбке отец буквально принудил себя.
— Видишь ли, Татьяна, — продолжал маг, не переставая дарить ей сочащуюся ядом улыбку, — У меня, как ты заметила, нет секретов от тебя. Да и какие могут быть тайны друг от друга у родных людей, у отца с дочерью? Так вот, я прошу откровенности в обмен на откровенность с моей стороны. Я отвечу на то, что так беспокоит тебя, — девушка, получившая сомнительное удовольствие убедиться в своих подозрениях относительно способности ее родителя читать мысли, незаметно поежилась, — Но после тоже задам вопрос. Вопрос, ответ на который беспокоит меня в не меньшей степени… И я хочу услышать честный ответ на него. Договорились?
Татьяна на мгновение задумалась. В предложении смутно ощущался какой-то подвох, как, впрочем, и во всех словах Альберта, но в тоже время, особенно страшным оно не казалось. В конечном итоге, ну разве может как-то навредить всего лишь ответ, обычные слова? Конечно, вопрос в том, что за вопрос ей будет задан… Девушка тряхнула головой и, решительно глянув на собеседника, медленно склонила голову, давая согласие на это странное предложение.
— Мудро, — коротко оценил ее решение мужчина и, неожиданно поднявшись из кресла, медленно прошелся по комнате, останавливаясь возле рояля. Слегка побарабанил пальцами по наклонной поверхности его поднятой крышки, будто собираясь с мыслями, и, наконец, заговорил:
— Не является тайной, что в этом мире существуют энергетически сильные места. Неизвестно, почему, по какой причине, энергия концентрируется где-то, влияет на ближайшее окружение, и тогда суеверные зовут это место благословенным или, напротив, проклятым. Нормонд был выстроен на месте концентрации великой силы, — Альберт обернулся через плечо, внимательно взглядывая на свою собеседницу, — Замок был проклят своим создателем, люди, живущие в нем — обречены. Он внушал, и продолжает внушать необъяснимый страх всем, кто пытается подобраться к нему. Роман ошибся, говоря, что за Нормонд сражались армии, — губы мага изогнула кривая усмешка, — История не знает ни единого случая, когда дело доходило бы до боя. Один лишь вид замка внушал врагам необъяснимый, неведомый ужас, заставляя их обращаться в бегство. Замок без особенного ущерба пережил даже революцию девяносто третьего года [7] , когда дворянство уничтожалось повсеместно, а их вотчины нередко жгли и грабили… К Нормонду никто не рискнул приблизиться. Вот почему мне нужен этот замок, — Альберт неожиданно
обернулся, не прекращая усмехаться и скрестил руки на груди, — Нормонд расположен в том месте, что способно даровать силу, силу большую, чем та, которой обладаю я сейчас, большую, чем имеет и даже имел кто-либо! Вот почему я отправил тебя туда. Место, дарующее силы, могло и должно было пробудить способности и в тебе, тем более, если они уже начали пробуждаться…7
Великая французская революция — крупнейшая трансформация социальной и политической системы Франции, приведшая к уничтожению в стране старого порядка и абсолютной монархии, и провозглашению Первой французской республики. (прим. автора).
Татьяна, выслушивавшая исповедь мага, опустив голову и лишь изредка пораженно ей покачивавшая, после этих слов не выдержала.
— А если бы они не начали пробуждаться? — перебила она мужчину, рывком поднимая голову и вскидывая на него взгляд, — Что бы ты сделал тогда, интересно мне знать? Что, выдал бы меня замуж за Ричарда и продолжал бы следить и надеяться до самой моей смерти?
Альберт, только, было, решивший вновь приблизиться к дочери, и даже успевший сделать первый шаг, остановился где-то на середине второго, приподняв в изумлении бровь.
— Замуж за Ричарда? — медленно повторил он и, неожиданно расхохотавшись, отрицательно покачал головой, — О, нет, милая моя, об этом не могло идти и речи. Даже если бы он выразил подобное желание, я бы запретил… Чтобы моя дочь вышла замуж за какого-то пса без рода и племени! — мужчина фыркнул и еще раз покачал головой, — Нет, ни в коем случае. Я бы нашел для тебя более подходящую и достойную партию.
Девушка, по сию пору сидевшая на диване, и лишь наблюдавшая за перемещениями родителя по комнате, раздраженно выдохнула, вскакивая на ноги. В несколько шагов она оказалась рядом с собеседником и, подняв руку, несколько раз выразительно щелкнула пальцами у него перед носом.
— Папа, очнись! — говоря, она не пыталась скрыть раздражения в голосе, — На дворе не восемнадцатый век, сейчас девушки сами выбирают себе мужей! И далеко не всегда советуются при этом с родителями, — подумав, девушка прибавила, — Тем более, с отцами.
Альберт в ответ лишь развел руками.
— Потому и существует такое множество неудачных браков, — он ненадолго умолк, затем вздохнул и с видом трагического героя поднял взгляд к потолку, — Ах, современные реалии… Жаль, нельзя соединить технический прогресс с нравами средних веков. Это был бы идеальный мир… Ты перебила меня, Татьяна, — он вновь опустил взор на дочь, далее обращаясь уже непосредственно к ней, а не к потолку, — А я всего лишь хотел добавить, что оказался прав и дремавшие в тебе способности в замке начали разворачиваться и открываться все сильнее. Необычайная острота твоего слуха, твоего зрения… помнишь, Роман шутил, что ты кажешься ему подозрительной из-за этого? Да даже то, что кулон оказался на твоей шее, а кошка призвала тебя и передала тебе браслет! Этого не случилось бы, не почувствуй она в тебе что-то… — мужчина замолчал на полуслове и, подумав мгновение, неожиданно улыбнулся, склоняя голову чуть набок и при этом приподнимая подбородок, взирая на дочь свысока, — Но довольно об этом. Настал мой черед задавать вопросы, и я не думаю, что они потребуют столь же многословных ответов. Итак, Татьяна… — маг чуть сузил глаза; взгляд его стал пристальнее, — Скажи мне… Ты — носитель?
Девушка, стоящая довольно близко к родителю, отшатнулась от него, будто обжегшись и, сделав несколько шагов назад, замерла, в растерянности взирая на него. Мысли ее путались. С одной стороны, по законам совести она, давшая согласие искренне ответить на вопрос мага, должна была это сделать, тем более, что он как будто был с нею честен; с другой предоставлять информацию такого рода этому человеку было опасно. Татьяна сделала еще один шаг назад и, машинально дотронувшись левой рукой до браслета и слегка сжав его (что она, к слову, делала без малейших опасений, в отличие от Винсента, не пожелавшего коснуться безделушки, или даже того же Альберта), ненадолго замялась, выискивая наиболее обтекаемую и, одновременно, правдивую форму для ответа. Наконец, таковая нашлась.
— Винсент сказал, что да, — буркнула девушка и, старательно глуша голос совести, укоризненно уведомлявший ее, что так она в некотором роде подставляет под удар хранителя памяти, отступила еще немного.
Альберт расплылся в широкой улыбке и, вопреки дочери, шагнул вперед. Один его шаг покрыл собою два Татьяниных, расстояние моментально сократилось, и девушка ощутила себя до крайности неуютно.
— Когда же он сказал это? — ласково, почти нежно осведомился маг, не сводя взгляда с мрачнеющего все больше лица собеседницы. Та раздраженно передернула плечами.