"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15

Девушка, не сводя с него взгляда, медленно, пока еще не до конца сознавая собственные действия, подняла руку и провела кончиками пальцев по собственной щеке, той самой, которой коснулась когтистая лапка Тионы. Кожа под пальцами была совершенно гладкой, ни следа кошачьих когтей на ней не чувствовалось. Татьяна недоверчиво глянула на собственные пальцы, будто рассчитывая увидеть на них следы исчезнувших царапин, а затем снова подняла глаза, всматриваясь в злое лицо стоящего рядом мужчины. Где-то в ее сознании забрезжило далекой искоркой смутное понимание происшедшего. Однако, сосредоточиться на нем ей не удалось.

Альберт, безусловно тоже заметивший отсутствие ссадин на щеке дочери, но определенно не испытавший на сей счет ни малейшего удивления, видя устремленный на него взгляд последней, поспешил взять себя в руки. Он прикрыл глаза, медленно втягивая носом воздух и, приподняв подбородок, позволил свету вновь озарить его лицо, будто бы специально, чтобы как можно более наглядно продемонстрировать происходящее с ним. Казалось, он рассчитывал вызвать изумление, поражение, однако Татьяна, все еще находящаяся под впечатлением продемонстрированного ей только что видения, такового не выразила. Не говоря ни слова, она безучастно, даже как будто бы отрешенно, смотрела, как царапины на щеке мага в момент вдоха начинают бледнеть, а после и совсем исчезают, повинуясь его силе. Все это заняло не долее нескольких секунд. Свет, которому мужчина снова подставил лицо, осветил уже совершенно ровную, гладкую, казалось, никогда не знавшую никаких ран, кожу.

— Неприятно, когда тебя прерывают подобным образом, — мягко, почти доверчиво поведал он безмолвно глядящей на него девушке и, неожиданно широко улыбнувшись, прибавил, — Впрочем, ничего страшного в этом нет. Ты уже успела увидеть все, что было нужно, моя милая.

— Нужно?.. — Татьяна, с определенным трудом выдавившая из себя это слово, заметив, что голос осип, словно бы несколькими мгновениями раньше она и в самом деле побывала в филиале полярной ночи, закашлялась и пораженно покачала головой, — Не понимаю… что это… как такое…

— Возможно? — подсказал ей собеседник, продолжая спокойно и даже отчасти приветливо улыбаться, — Очень просто, моя девочка. Такое происходит, когда сила, огромная сила, великая сила попадает в руки человека, не могущего совладать с нею. Она вырывается из под контроля, и… Бах! — последнее слово прозвучало особенно громко, и девушка вздрогнула, заставляя собеседника усмехнуться, — Рушит все вокруг. Какая жалость, что эта опасная игрушка оказалась в руках человека, живущего в Нормонде, — Альберт сокрушенно покачал головой, лицо его выразило явно фальшивое сожаление, оставшееся, впрочем, не замеченным его собеседницей.

— Игрушка?.. — медленно, недоверчиво повторила она и, каждую секунду сомневаясь в своих действиях, неуверенно перевела взгляд на браслет на собственном запястье. С губ ее сорвался полный неверящего, изумленного ужаса, вздох, в который причудливо вплелось все то же слово:

— Игрушка…

— Игрушка, — улыбаясь, подтвердил Альберт, с интересом наблюдая за поведением дочери, — Ты правильно догадалась, Татьяна. Безделушка, что ты носишь на своей руке, может стать весьма и весьма опасной… если, конечно, ты каким-нибудь чудом не успеешь научиться подчинять ее себе. Если кто-нибудь не научит тебя…

Татьяна вздрогнула, вскидывая на собеседника отчасти недоуменный, отчасти исполненный догадки взор.

— Кто-нибудь? — медленно повторила она и, словно желая убрать браслет подальше, скрыть его от собственных глаз, опустила правую руку, немного заводя ее за спину, — Кто это — «кто-нибудь»?

Альберт, скрывая полную насмешки ухмылку, старательно изобразил задумчивость.

— Кто-нибудь… — он потер подбородок и, вздохнув, будто вынужден был расписываться в чем-то малоприятном, пожал плечами, — Возможно, тот, кому уже доводилось иметь дело с этой игрушкой. Тот, кто когда-то изучал ее, тот, кто с самого начала хотел ее получить, ибо знал, как подчинить ее силу… — здесь лицо его явственно помрачнело, однако маг поспешил разогнать сумрак обычной своей очаровательной улыбкой. Девушка, внимательно слушающая его, по окончании этой речи чуть нахмурилась.

— Ты говоришь о себе…

— Разумеется, — опять не стал спорить мужчина, неожиданно делая шаг к собеседнице, — Подумай сама, моя девочка. Я знаю о силе, коей наделен браслет, силе, что когда-то была сокрыта в теле кошки, куда больше, чем кто бы то ни было из живущих, — глаза его чуть сверкнули, — Кроме меня никто не сумеет помочь тебе… Подумай, моя милая, — голос мага ядом вливался в уши, постепенно понижаясь почти до шепота, становясь все более весомым и внушительным, — Подумай, — неужели же ты желаешь гибели своих друзей? Неужели хочешь, чтобы сбылось то, что я показал тебе? Ведь это возможно, ты не сумеешь контролировать силу, и она разрушит все вокруг, убьет всех, кто так дорог тебе, — Альберт улыбнулся и медленно протянул руку вперед, раскрывая ее в приглашающем жесте, — Но я мог бы помочь тебе избежать этого. Разве не этого ты хочешь?

На несколько мгновений в теплой маленькой гостиной повисла тишина, нарушаемая лишь негромким потрескиванием огня в камине. Девушка, оторвавшая взгляд от глаз родителя, молча созерцала предложенную ей руку; мужчина ждал. В эту секунду Татьяна не смогла бы абсолютно точно определить, в каком направлении движутся ее мысли, — в сознании царил совершенный сумбур. Жара, царящая в комнате, действовала угнетающе, нестерпимо хотелось покинуть этот филиал адского пекла на земле, соображать становилось трудно, — мысли напоминали вязкий кисель, лениво перетекая из одной в другую.

Еще не приняв толком однозначного решения, девушка неуверенно протянула вперед, навстречу ладони родителя, руку. Все происходило как в замедленной съемке; пальцы Татьяны двигались уже даже не сквозь кисель, а как будто бы проталкивались через желе, и тем не менее, медленно, но неотвратимо продвигались вперед.

Краем сознания девушка отметила, что протягивает правую руку, ту самую, что украшена браслетом, посчитала это каким-то неясным предзнаменованием, и коснулась кончиками пальцев ладони отца…

Внезапный и громкий звук удара распахнувшейся двери о стену, заставил ее вздрогнуть, и, как будто выныривая из окружившего ее киселя, отдернуть руку. Пространство вокруг моментально наполнилось звуками; маленькая гостиная в свете пляшущих языков каминного пламени, казалось, засияла новыми красками.

Альберт неспешно, по очереди загибая пальцы, сжал протянутую руку в кулак и, подержав ее на протяжении нескольких мгновений в воздухе, медленно опустил. Девушка, пока еще глядящая лишь на него, заметила, как в темных глазах мага молнией скользнул яростный огонек.

— Если бы мгновением позже… — с откровенным сожалением прошептал он, и Татьяне вдруг показалось, что шепот этот больше напоминает шипение.

Жаркое очарование, обжигающая иллюзия стремительно таяла, сдуваемая прохладным ветерком из распахнутой двери, наваждение исчезало, и девушка, стремительно приходящая в себя, наконец обернулась, взирая на предмет недовольства Альберта.

В проеме распахнутой двери, застыв гневным изваянием древнего божества, стоял, скрестив руки на груди, Эрик, сверля мага тяжелым взглядом. За левым его плечом виднелась знакомая до радостной боли в сердце шевелюра Романа; справа привалился плечом к косяку находящийся явно не в самом здоровом состоянии Винсент. За их спинами маячило бледное в полумраке коридора лицо Ричарда; под ногами у столь неожиданно и своевременно появившихся спасителей вилась тенью черная пантера.