"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
Следы грязи и крови с лица беглеца бесследно испарились, шевелюра его, определенно вымытая и, быть может, даже причесанная, отливала шелковистым блеском; грязную рубаху заменила чистая; вся поза дышала совершенным покоем, какой-то затаенной уверенностью в себе и в своем будущем, и даже ран словно бы уже не было заметно.
Маг, находящийся рядом с ним, как будто не представлял для молодого мужчины особенного интереса, как, впрочем, и вероятность быть замеченными с холма расположившимися там путниками, — чудилось, что Венсен, забредший сюда по какой-то случайности, просто прилег отдохнуть под луною, расслабляясь после насыщенного дня.
— Зря ты надеешься забрать себе этот дом, граф… — разнеслось над холмом
— Но здесь и не было дома, — хмыкнул он, окидывая собеседника вполне насмешливым и совершенно лишенным большого уважения, взглядом, — А если он решит его тут выстроить — что ж, это его право: забрать его себе. А вот твои притязания…
— Дому не обязательно быть домом для того, чтобы в нем кипела жизнь! — раздраженно огрызнулся маг, не сводя пристального взора со спокойно спящих на верхушке холма молодых людей, — О, и какой дьявол занес сюда этих двоих…
— Мы что же, провели здесь несколько часов в ожидании, что тот же дьявол унесет их обратно? — Венсен негромко фыркнул и, возвращаясь в прежнее положение, опять откинулся на спину, закидывая руки за голову, — Могли бы прийти на следующий день, или я не знаю… Думал, что вы, колдуны, можете и неугодных из своих владений прогнать, честно говоря. Кстати, а почему они не видели нас, пока бодрствовали?
— Мы, колдуны, — повторяя слова собеседника, маг даже не пытался скрыть насмешку, — Умеем куда как больше, чем может вместить твой ограниченный разум. Однако, мне нравится, что ты задаешь так много вопросов, Винсент де ля Бош. Твой интерес со временем проложит тебе дорогу наверх, к вершинам понимания… Они не видели нас потому, что я не пожелал этого. Однако, ныне скрываться под покровом моей силы более невозможно, нам нужно пространство… Мне пришлось создать это, — он протянул руку и легко коснулся чего-то в воздухе, чего-то невидимого, но, очевидно, вполне ощутимого. Пространство под его пальцами едва заметно прогнулось, по нему, как будто отделяясь от кончиков пальцев колдуна, пробежала тонкая серебристая молния. На доли мгновения взору Венсена, как и глазам сторонних наблюдателей предстала застывшая в воздухе стена, кажущаяся сотканной из нитей лунного света, переплетенных с темной синевой небес.
Будущий хранитель памяти вновь медленно сел и, чуть приоткрыв рот, на секунду, похоже, потерял дар речи.
— Это не даст им ни увидеть, ни услышать нас. Что же до твоего вопроса… Завтра приходить сюда уже не будет резона, — Рейнир убрал руку от стены, позволяя ей вновь исчезнуть, сливаясь с пространством и, не отрывая взгляда от того места, где она располагалась, немного понизил голос, придавая словам силы, — Это только сегодня, Винсент, лишь сейчас, — то место и то время, та ночь. Ночь Большой луны… Завтра этого уже не будет. Нам с тобою необходима именно эта ночь, а не какая-то другая. Неужели ты думаешь, я подгонял бы тебя вчера, если бы все обстояло иначе?
— Что значит «подгонял»? — молодой мужчина нахмурился, недоверчиво и подозрительно глядя на собеседника, — Но ведь вчера я не видел тебя, я лишь… Ах, дьявол! — во взгляде его появилась растерянность, причудливо сплетшаяся с гневом, — Вчера я наткнулся на людей отца, они спустили собак, я едва ускользнул!.. Так это… это было делом твоих поганых рук?!
— Будет вернее сказать, что это было делом моих талантливых рук, — маг тонко улыбнулся, а девушка, наблюдающая происходящее со стороны, невольно поежилась. Все-таки в жизни все повторяется дважды… Некоторое время назад, представляя вниманию дочери и племянников
живого и здорового Людовика, Альберт произнес те же самые слова, в ответ на точно такую же фразу. Разве что пассаж о «поганых руках» мага принадлежал, кажется, не Винсенту, а Роману, но сути это не меняет. Ответ на эти слова последовал абсолютно такой же, да еще и произнесен был если не тем же, то очень похожим персонажем — магом с недобрыми намерениями. Мда, должно быть, у злых колдунов одна терминология на всех… Или, что тоже не исключено, Альберт повторил фразу Рейнира осознанно, вольно или же нет подражая ему. Почему-то в том, что отец довольно неплохо знаком с поведением и привычками этого мага, Татьяна сомнений не питала.— Верно, Винсент де ля Бош, верно, Венсен ла Бошер, это сделал я, — продолжал, между тем, маг, расправляя плечи и немного приосаниваясь, несомненно гордясь собой, — Но довольно пустых разговоров. Этот дом согласен принять тебя и позволяет дать тебе тот дар, что я хочу преподнести.
— Какой, к чертовой матери, дом?! — Венсен, совершенно разозлившись, вскочил на ноги и, негодуя, чуть тряхнул короткими волосами, — Здесь пусто, здесь ничего нет, глупый ты старик, да и не может быть! В этом месте нельзя выжить, это Ад на земле! Даже ты изжарился бы на солнце сразу же, лишь рискнув обосноваться в этом месте, прекрати молоть чушь!..
Поток негодования будущего хранителя памяти прервал решительный жест. Маг, воздев указательный палец, нахмурился, бросая на собеседника поистине уничижающий взгляд. Судя по всему, порывы его не были приятны ему и, если и не вызывали ярости, то уж некоторое неудовольствие в его душе, безусловно, рождали.
— Дому не обязательно быть домом, чтобы в нем кипела жизнь, — с упорством, достойным лучшего применения, повторил он и, покачав из стороны в сторону пальцем, велел, — Теперь же замолчи. Пора.
— Вот так вот запросто «пора»? — молчать подопечный мага совершенно точно не собирался и, невольно напоминая этим сторонним наблюдателям Романа, предпочел лишь ухмыльнуться, разводя руки в стороны, — Возьмешь и превратишь меня в жабу? Или в кого там ты собираешься превратить меня, в крысу? Или, может быть, в кота?
Лицо Рейнира ожесточилось. Откуда-то из глубины, отражаясь на челе мага смутными грозовыми всполохами, проступили следы тщательно сдерживаемого гнева.
— Ты ждал фанфар? — голос мага поражал холодом, настолько жестоким холодом, что, кажется, собеседника его это все-таки несколько остудило, — Или тебе, быть может, милей собачий лай? Замолчи, Венсен, и преклони колени.
В глазах будущего хранителя памяти отобразилось самое, что ни на есть, искреннее негодование таким приказом.
— Пред тобой?!.. — попытался, было, возмутиться он, однако же, попытка эта осталась практически незамеченной.
Маг, вероятно, утомленный бесконечными спорами и пререканиями, не желая продолжать терять время, неожиданно легко дунул в сторону оппонента. Тот рухнул, как подкошенный и, осознав себя в уже коленопреклоненной позе, тотчас же попытался встать. Попытка эта, так же, как и предыдущая, увенчалась совершенной неудачей, и Венсен, бросив на своего покровителя исполненный праведного бешенства взгляд, скрипнул зубами. Говорить же, однако, он по какой-то причине ничего не стал, быть может, попросту лишившись дара речи от подобной наглости.
Впрочем, как бы там ни было, а колдун на подопечного в данный момент обращал внимания не больше, чем на пожухлую траву под своими ногами.
Он запустил руку в карман, добывая из него небольшой, перевязанный золотистой тесемкой, мешочек и, аккуратно развязав, взял из него щепоть какого-то порошка. Содержимое мешочка сверкнуло серебром в свете луны, и Рейнир, вскинув руку, сделал изящное движение, разжимая сложенные пальцы и, судя по всему, рассыпая свой загадочный порошок по воздуху.