"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Амелия прищурилась.
— Гидеон? — спросила с сомнением.
Как раз эта версия в общую картину не укладывалась. Зачем главе СБ подсылать к объекту своей слежки сразу двоих: жену и любовницу? Если Элиза провалила задание и ее заменили законной супругой, чтобы теперь счастье попытала и она, это было более чем логично. Но отправлять Форнье в поместье сейчас… Еще один способ заставить Монтегрейна занервничать? Весьма специфический способ, надо сказать, потому как с чего бы ему нервничать оттого, что навязанная жена узнает, что у него есть связь на стороне?
Рэймер
— Не уверен.
Амелия заинтересованно подняла брови, показывая, что внимательно слушает.
— Я раньше тоже думал, что она работает на Гидеона, — пояснил собеседник. — Но ты видела, как она увешана побрякушками? Раньше этого не было. А Форнье уже давно не так богат, как прежде. И это не бижутерия.
— Богатый любовник? — предположила Мэл.
— Или богатый наниматель.
При таком раскладе она решила бы, что в данном случае ее нанимателем может быть сам король, но его интересы целиком и полностью представляли Гидеон и СБ. К тому же какая-то там Элиза Форнье — слишком мелко для его величества, чтобы контактировать с ней напрямую. Тогда?..
— Наследник? — выдвинула новую версию.
Рэймер вздохнул.
— Я правда не знаю.
Что Амелия перевела как то, что такие мысли его тоже посещали, но так и не получили доказательств. Впрочем, одно другого не лучше.
Лишь бы Джерри не додумался прийти навестить свою мохнатую подругу до того, как Элиза покинет поместье.
Амелия отвела взгляд.
— Что ж, спасибо, что все объяснил, я это ценю. А сейчас тебе лучше пойти к себе. Я подойду через некоторое время, продолжим лечение… — И все же не сдержала издевку: — Раз уж у тебя свободен вечер.
«И спальня».
Однако Монтегрейн никуда не ушел, а его теплая ладонь вдруг накрыла ее совершенно ледяные пальцы.
«Не надо!» — мысленно взвыла Амелия, тем не менее не дернулась и даже инстинктивно не вздрогнула.
— Мэл, посмотри на меня.
Она повернулась, больше не из-за того, что он об этом попросил, а из упрямства — чтобы не подумал, что она боится или затаила обиду.
— Надеюсь, ты понимаешь, что я пришел сюда не из-за того, что испугался, вдруг ты передумаешь и дальше меня спасать?
«Спасать», не «лечить», сразу же отметила Амелия.
— Я не передумаю, — сказала твердо.
Рэймер улыбнулся. Чуть крепче сжал ее руку и подвинулся ближе. Она не отводила от него глаза, глядя внимательно и настороженно. В том, что он собирается ее снова поцеловать, не было никаких сомнений.
— Не надо, — прошептала Мэл.
Монтегрейн остановился.
— Почему? — так же шепотом, почти прямо в губы.
Она так и думала: конечно же, он понял, что в тот раз ей понравилось, и сбежала она вовсе не от страха или отвращения. Вернее, как раз от страха, но не перед ним.
— Потому что я не смогу дать тебе то, чего хочешь.
Чужая рука коснулась ее лица, очертила пальцем линию скулы и замерла, но никуда не исчезла.
— Откуда ты знаешь, чего я хочу? — просто, прямо, глаза в глаза.
Потому что все мужчины хотят одного и того же? Однако язык не повернулся произнести что-то подобное.
Мэл не ответила, лишь прикрыла
глаза — так было проще.— Все, чего я хочу в данный момент, это чтобы ты улыбалась.
Она все-таки вздрогнула. Не от прикосновения, а от этих слов — вернее, от смысла только что произнесенных слов.
Он поцеловал ее. Медленно, осторожно, снова касаясь лишь лица. И да, это не было страшно — наоборот, приятно, чувственно.
Но в этот раз Амелия не забылась. Наоборот, сперва она вспомнила об Элизе, разместившейся где-то в соседних комнатах, и о том, что с той Рэймер явно не ограничивался поцелуями. А затем об Эйдане и о том, что как бы ей ни нравился мужчина, находящийся сейчас совсем рядом и так нежно ее целующий, она не сможет зайти дальше этих поцелуев. К горлу подкатило при одной мысли о том, что делал с ней Бриверивз.
Амелия дернулась, рванулась. Монтегрейн отпустил, но не отодвинулся.
— Не… н-на-до, — прошептала снова, но на сей раз сбивчиво, дрожащим голосом. Замотала головой, уставившись на свои судорожно сжатые, комкающие подол платья пальцы. — Какими бы ни были твои мотивы, не надо. Я не могу.
Монтегрейн молчал. Не уходил, но ничего не говорил и не делал.
Молчание затянулось. Пришлось с опаской поднять на него глаза. Разозлился, обиделся?
Но он смотрел на нее так, что у Амелии внутри что-то окончательно перевернулось, — напряженно и… с ненавистью?
— Что он делал с тобой?
Этот вопрос словно ударил под дых, она задохнулась.
Перед глазами вдруг явственно встали картины из прошлого: Эйдан, связывающий ей руки, Эйдан, тащащий ее по лестнице на своем плече, Эйдан, впечатывающий ее головой в стену, Эйдан, швыряющий ее на пол и поддающий ногой под ребра, Эйдан, чьи пальцы сжимаются на ее горле…
Сперва дрогнули лишь губы…
А потом Амелия зарыдала.
Сама себя испугалась, попыталась зажать искривившийся рот рукой, но громкие рыдания рвались сквозь пальцы. Закрыть все лицо? Обеими руками?
«Уйди же!»
Мэл попыталась отодвинуться (встать и отойти попросту не было сил), накрыла лицо ладонями, согнулась, не зная, куда себя спрятать, и будучи совершенно неспособной остановить истерику.
— Мэл…
Теплые руки отняли ее ладони от лица, а затем обняли за плечи, прижимая к груди.
Амелия зарыдала сильнее. Ненавидя себя за эту слабость и понимая, как ее поведение выглядело со стороны. Это было подобно смытой в бурю плотине, яростной волне, снесшей все тщательно выстраиваемые стены самоконтроля.
Мэл вцепилась в плечи мужчины, спрятав лицо на его груди в распахнутом сюртуке. Вцепилась и продолжала цепляться, кажется, даже услышала треск ниток, но остановиться и отпустить уже не могла — будто она на краю скалы и, если разожмет руки, ее унесет этой бешеной лавиной из чувств и болезненных воспоминаний.
— Ох, Мэл… — вздохнул Рэймер где-то над ее ухом.
Обнял крепче, прижался щекой к волосам.
* * *
Мэл проснулась от пробравшихся под ресницы солнечных лучей — зашторить окно она вчера просто-напросто не успела. Да и вовсе не собиралась засыпать в гостиной. Тем более не одна.