"Фантастика 2025-96". Компиляция. Книги 1-24

– Они знают нас по именам, – сказала она, пытаясь сохранить спокойствие, но в голосе прозвучала нотка паники.

– Это значит, что их миссия – не оставить свидетелей, – тихо ответил он. Его глаза искали укрытие, но пустырь был слишком открытым. Лишь обломки трамвая могли дать слабую защиту.

– Нам нельзя сдаваться, – добавил он через мгновение, его голос приобрёл решительность.

– Ты думаешь, у нас есть шанс? – Варвара тяжело сглотнула, чувствуя, как паника подбирается всё ближе.

Виталий не ответил сразу. Он присел, спрятавшись за ближайший металлический обломок, жестом призывая Варвару сделать то же самое.

– Мы должны быть быстрее их, – произнёс он наконец. – Они привыкли, что их боятся, но у нас есть преимущество: они не знают, что мы готовы бороться.

В этот момент из одной из машин вышел человек. Высокий, крепкого телосложения, в бронежилете и с автоматом в руках. Он не скрывал своего лица: на суровом, почти каменном лице блестели холодные глаза. Он поднял руку, и остальные бойцы замерли, ожидая приказа.

– Выходим, – повторил он, его голос звучал громче и твёрже, чем простое механическое сообщение. – Сейчас у вас есть шанс сохранить жизнь.

Варвара почувствовала, как по её спине пробежала ледяная дрожь. Её взгляд метался между Виталием и наступающими бойцами. Каждый шаг, который они делали, казался медленным и тяжёлым, словно угроза сама по себе.

– У нас нет времени, – резко сказал Виталий, его взгляд остановился на обломке трамвая. – Дым всё ещё скрывает нас. Нужно уходить.

Варвара кивнула, и её руки непроизвольно сжались в кулаки. Ещё мгновение она смотрела на Виталия, а затем побежала следом за ним, стараясь двигаться тихо. Каждый их шаг отдавался глухим звуком по разбросанным обломкам.

Позади раздался резкий приказ:

– Брать живьем! Огонь только по моей команде!

Варвара замерла, прислушиваясь. Её сердце билось так громко, что она едва слышала шаги преследователей. Виталий обернулся и жестом показал двигаться дальше. Они метались от укрытия к укрытию, каждый раз останавливаясь на мгновение, чтобы перевести дух и оглядеться.

– Они приближаются, – прошептала Варвара, указывая на силуэты, которые становились всё ближе. – Нам нужно придумать что-то. Срочно!

– Дай мне подумать, – бросил Виталий. Его лицо оставалось сосредоточенным, но в глазах читалась тревога.

Сквозь шум шагов и голосов преследователей вдруг раздался новый звук. Варвара не сразу поняла, что это было: лёгкое, почти незаметное дребезжание, словно металлический обломок задело что-то в движении. Она резко повернулась, но ничего не увидела.

– Что это было? – спросила она, её голос дрожал.

Виталий не ответил. Он поднял руку, призывая к тишине. Их окружала темнота, дым от взрыва смешался с ночным воздухом, создавая зловещую завесу, через которую трудно было что-либо разглядеть.

Их противники тоже замерли. На мгновение пустырь вновь стал безмолвным. Но эта тишина была иной – тяжёлой, предвещающей.

– Что-то здесь не так, – тихо произнёс Виталий. Его рука машинально легла на плечо Варвары, словно он хотел её успокоить. – Они… чего-то боятся.

Но кто именно оказался в страхе, оставалось неясным.

На горизонте, где тёмное небо ещё хранило остатки дыма, появилось лёгкое, едва заметное мерцание. Варвара заметила это первой. Её взгляд невольно задержался на слабых огоньках, которые быстро приближались.

– Что это? – её голос прозвучал чуть громче шёпота.

Виталий, сжимавший обломок металла в руке, прищурился, стараясь разглядеть источник света. Через мгновение гул заполнил пространство, сначала приглушённый, но становящийся всё громче и властнее. Он узнал этот звук сразу.

– Вертолёты, – произнёс он, и его голос дрогнул, будто в нём смешались облегчение и тревога.

Варвара поднялась чуть выше, прижимаясь к разбитому остаткам корпуса трамвая, чтобы лучше видеть. Теперь в небе чётко вырисовывались силуэты боевых машин, стремительно приближающихся. На их бортах мелькали буквы, освещённые отблесками прожекторов. Она напряглась, читая:

– Федералы… – выдохнула она, и это слово прозвучало как спасение.

Машины «Моцарта», окружавшие пустырь, остановились. Люди в броне, только что двигавшиеся с пугающей уверенностью, теперь замерли. Их головы поворачивались вверх, к огням, разрезавшим ночь. В воздухе повисло напряжение, как перед первым выстрелом, который может стать началом конца.

Вертолёты, приблизившись, зависли над пустырём. Их лопасти создавали мощный вихрь, заставляя дым разлетаться в стороны. Варвара и Виталий прижались к земле, чтобы избежать порывов ветра. Гул стал оглушительным, перекрывая все другие звуки. Но даже через этот шум раздался резкий треск автоматного огня.

Первая очередь пришлась чуть в стороне от бойцов «Моцарта». Земля содрогнулась, осыпая их пылью и мелкими камнями. Люди бросились врассыпную, некоторые попытались укрыться за машинами, другие инстинктивно подняли оружие, но не осмеливались стрелять. Их командир, тот самый суровый мужчина с холодными глазами, закричал что-то, но его слова утонули в реве вертолётов.

– Это предупреждение, – Виталий поднял голову, глядя на мерцающие огни боевых машин. Его голос звучал напряжённо, но теперь в нём была уверенность. – Они здесь, чтобы нас защитить.

Варвара не ответила. Её взгляд был прикован к вертолётам. Один из них медленно снизился, прожектора скользнули по пустырю, выхватывая из тьмы фигуры бойцов «Моцарта». Теперь стало видно, как они растеряны, их выправка и слаженность исчезли, сменившись хаотичными движениями. Командир попытался вытащить рацию, но внезапно второй вертолёт развернулся, зависая над их машинами. Снова раздались выстрелы. Пули прошли вдоль земли, отсекая путь к бегству.

– Они их блокируют, – заметила Варвара, не сводя глаз с происходящего, но продолжая прятаться в остатках трамвая. Случайные пули так же смертельны, как и обычные.

– И правильно делают, – коротко бросил Виталий.

Из динамиков одного из вертолётов раздался глухой, властный голос:

– Всем бойцам, находящимся на территории, немедленно сложить оружие и лечь на землю. Сопротивление будет расценено как угроза государственной безопасности. Это ваше единственное предупреждение.