Фермер: перерождение

— Здравствуйте, Виктор Алексеевич, — поздоровался старик, поправляя очки в тонкой железной оправе. В этот раз он разговаривал со мной гораздо лучше, чем во время первого знакомства. — Как у вас тут дела? Наслышан о ваших технических новшествах. Можно поглядеть?

Я показал ему сломанную раму и новые заготовки. Токарев обошел разложенные детали, время от времени что-то бормоча себе под нос и качая седой головой с проплешиной на макушке.

— А знаете, — сказал он наконец, доставая из нагрудного кармана другие очки, для чтения, — в тридцать седьмом году мне довелось работать с первыми тракторами ЧТЗ. Тоже все ломались, запчастей не было. Приходилось выкручиваться, как и вам сейчас.

Старый агроном достал из внутреннего кармана пиджака потертый блокнот в клеенчатой обложке и химический карандаш, начал набрасывать схему.

— Видите, здесь нагрузка максимальная, — он указал на место излома старой рамы. — В те времена мы делали так, ставили не одну толстую балку, а несколько тонких. Если одна лопнет, остальные выдержат.

— Интересная идея, — согласился я, изучая набросок, сделанный дрожащей, но твердой рукой. — Мы пошли примерно таким же путем.

— Это не идея, это опыт, — улыбнулся Токарев, обнажив золотые коронки на передних зубах. — Тридцать пять лет в агрономии. Я видел, как техника развивалась от деревянной сохи до комбайна «Нива». Надо просто не бояться экспериментировать и учиться на чужих ошибках.

Он направился к своему «Москвичу», покопался в багажнике среди мешков с картошкой и банок с вареньем, достал толстую папку, перевязанную тесемкой, с пожелтевшими от времени чертежами.

— Вот, возьмите, — сказал он, протягивая мне папку. — Чертежи самодельных орудий времен войны и сразу после нее. Может пригодится. Там и культиваторы из танковых траков, и сеялки из пулеметных лент. Все проверено практикой.

Я полистал чертежи, аккуратные карандашные рисунки на пожелтевшей чертежной бумаге, выполненные рейсфедером и линейкой. Инженерная мысль военного времени, когда каждый кусок металла был на вес золота.

— Спасибо, Михаил Семенович. Очень ценные материалы.

— А я посмотрю, как у вас дела идут с освоением земель, — сказал старик, доставая из машины трость с резиновым наконечником. — Если не против.

Токарев остался до вечера, с живым интересом изучая наши методы террасирования и очистки почв. В обед мы пригласили его в столовую, где Зинаида Петровна в белом переднике и косынке угощала гостя борщом со сметаной и пирожками с капустой.

— В наше время такой борщ только по праздникам варили, — говорил старик, прихлебывая из алюминиевой ложки. — А сейчас каждый день такое изобилие.

За обедом он рассказывал истории о довоенном сельском хозяйстве, когда каждый агроном был одновременно изобретателем и инженером от нужды.

— Помню, в тридцать девятом году у нас трактор единственный сломался накануне посевной, — вспоминал Михаил Семенович, отламывая кусок ржаного хлеба. — Коленвал треснул. Новый из Челябинска везти, месяц ждать. А время не терпит.

— И что делали? — поинтересовался Володя.

— Сварили из рельса! — засмеялся старик. — Кузнец местный, Петро Назарович, целую неделю колдовал. Ковал, калил, отпускал. И ведь проработал коленвал этот до самой войны!

После обеда мы продолжили сборку модернизированной рамы. Работа спорилась, каждый знал свое дело.

Володя размечал места крепления болтов, Колька сверлил отверстия дрелью, Федька нарезал резьбу метчиком, Семеныч подгонял детали по месту.

— Видите, какая получается конструкция, — объяснял я Токареву, показывая на собранную секцию. — Если одна балка треснет, остальные выдержат нагрузку.

— Умно придумано, — одобрил старый агроном. — А главное, ремонтопригодно. В поле любую секцию заменить можно.

К вечеру новая рама была готова. Три секции, соединенные болтами М16 с гроверными шайбами, выглядели гораздо солиднее прежней конструкции. Металл блестел свежей краской, Федька успел покрасить детали суриком от ржавчины.

— Завтра поставим на трактор, испытаем, — сказал Семеныч, вытирая руки ветошью, пропитанной соляркой. — Если выдержит, можно продолжать работы.

— Выдержит, — уверенно заявил Володя. — Запас прочности теперь в три раза больше.

На следующее утро мы установили модернизированную раму на ДТ-75. Работа заняла два часа, пришлось подгонять места крепления, регулировать навесное оборудование. Но результат оправдал ожидания.

Первый тестовый проход по каменистому склону машина выдержала без проблем. Рама не дрогнула даже при дроблении особенно крупных валунов. Модульная конструкция распределяла нагрузку равномерно, исключая концентрацию напряжений.

— Работает! — обрадованно воскликнул Колька, наблюдая за тем, как каменодробилка раскалывает гранитную глыбу размером с футбольный мяч. — И запаса прочности хватит на годы!

— Здорово Володя придумал, — признал дядя Вася, с уважением глядя на молодого инженера. — Башка работает.

К концу дня весть о модернизированном террасообразователе разнеслась по округе. К нам приехали представители соседних совхозов — «Рассвет», «Путь Ильича», имени Кирова. Все хотели посмотреть на новую конструкцию.

— А можно чертежи получить? — спросил главный инженер совхоза «Рассвет» Анатолий Петрович Лукин, мужчина лет сорока в очках и кепке с эмблемой «Сельхозтехника».

— Конечно, — согласился я. — Володя, покажите схему сборки.

Семенов развернул на капоте УАЗика чертеж модульной рамы, подробно объяснил принцип соединения секций, рассчитал потребность в материалах.

— А сколько это будет стоить? — поинтересовался агроном из совхоза имени Кирова.

— Материалы рублей на сто пятьдесят, — прикинул Володя. — Работа дня три-четыре. Если швеллер есть, то вообще копейки.

— Дешево, — признал Лукин. — У нас за один импортный плуг пять тысяч просят.

Вечером в конторе совхоза мы подводили итоги. Громов сидел за столом, покрытым зеленым сукном, изучая эскизы новой конструкции. На стене висел портрет Ленина в деревянной раме и календарь с видами Алтая.

— Получается, что поломка обернулась выгодой, — сказал директор, откладывая чертежи. — Машина стала лучше, а соседи заинтересовались.

— Иногда неудачи становятся толчком к совершенствованию, — согласился я. — Главное, не опускать руки.

— А что думаете насчет тиражирования? — спросил Володя. — Соседние хозяйства готовы заказывать такие рамы.

— Почему нет? — Громов встал, подошел к окну, за которым темнел октябрьский вечер. — Организуем небольшое производство в мастерской. И заработаем, и людям поможем.