Фетиш

– Скажи правду, – мой голос дрожит, но я должна знать. – Если бы… если бы она была жива. Ты бы вообще посмотрел в мою сторону? Вспомнил бы, что я существую?

В его тёмных глазах мелькает что-то похожее на боль. Он делает шаг ко мне, протягивая руки, но я отшатываюсь.

– Милая, зачем ты мучаешь себя? Виктория мертва, и…

– Я не об этом! – срываюсь я, отталкивая его руки. Злость и отчаяние рвутся наружу. – Ответь честно! Если бы она стояла сейчас здесь, живая и невредимая… Кого бы ты выбрал?

Дэйв замирает. В тишине слышно только моё прерывистое дыхание и тиканье часов на стене.

– Одри, – его голос становится мягче, глубже. – Ты была первой. Первой девочкой, от которой у меня кружилась голова. Первой, чьи губы я целовал дрожащими от волнения губами. Я засыпал, думая о тебе, просыпался с твоим именем на губах. Но твоя мать… – он качает головой. – Она поставила условие – никаких отношений до твоего совершеннолетия. А потом ты исчезла.

Он проводит рукой по волосам – жест, который я помню ещё с подростковых лет.

– Я искал тебя. Господи, как я искал! Приходил к твоим родителям, расспрашивал друзей, проверял все возможные следы. Ты словно растворилась в воздухе. – Его голос падает до шёпота. – Если бы судьба не разлучила нас тогда… Виктории просто не было бы места в моей жизни.

Его слова проникают глубоко в сердце, растворяя ледяной ком тревоги. Я чувствую, как напряжение покидает тело. Ведь правда – я была первой. Наша история началась задолго до появления Виктории. Между нашими семьями десятилетия дружбы, между нами – первая любовь, первые поцелуи, первые мечты о будущем. Такую связь не разорвать.

Глава 24

Джейсон

Воспоминания

Нахожу Викторию на верхней палубе. Она стоит, облокотившись о поручни, и всматривается в темноту, где едва различимой полоской виднеется берег. Морской ветер играет её волосами, а лунный свет мягко очерчивает изящный профиль. Она замечает моё присутствие, но продолжает делать вид, что одна. Упрямая.

– Ну что, вредина, – подхожу ближе, любуясь тем, как она пытается сдержать улыбку. – Если я брошу курить, у нас с тобой появится шанс?

– Сначала брось, потом посмотрим, – отвечает она с той особенной интонацией, от которой у меня всё переворачивается внутри.

– Уже бросил, – произношу с улыбкой.

Она наконец-то поворачивается ко мне. В её глазах пляшут озорные искорки недоверия.

– Не курю целый час, – уточняю я, небрежно опираясь спиной о перила рядом с ней. Чувствую, как её плечо едва ощутимо касается моего.

– Хм… – она прикусывает нижнюю губу, от чего мне хочется немедленно её поцеловать. – Ты что, действительно готов вот так резко бросить курить из-за меня?

– Ради тебя готов на что угодно, – мой голос звучит хрипловато.

– А если я откажу, то продолжишь? – в её тоне появляются кокетливые нотки.

– Ага, прям сейчас закурю, – достаю сигарету и демонстративно подношу к губам. – Уже тянет, говорю же – целый час продержался.

Медленно щёлкаю зажигалкой, наблюдая за её реакцией. Вики не выдерживает:

– Ладно-ладно, придётся спасать тебя от никотиновой зависимости, – она ловко выхватывает сигарету из моих пальцев. – И от возможного рака лёгких заодно, – добавляет, отправляя сигарету в полёт за борт.

– Эй… – притворно возмущаюсь я.

– Она тебе больше не понадобится, – в её глазах появляется то самое выражение, от которого у меня перехватывает дыхание.

– Тогда придётся занять свои губы чем-нибудь другим, – произношу низким голосом, наблюдая, как расширяются её зрачки.

Не дав ей времени опомниться, притягиваю к себе. Одной рукой зарываюсь в её шелковистые волосы, другой скольжу по спине, прижимая ближе. Её губы мягкие и податливые, с легким привкусом мятной жвачки. Бесцеремонно врываюсь языком в её рот. Она делает слабую попытку отстраниться, но я чувствую, как дрожит её тело в моих руках. Через мгновение она сдается, отвечая на поцелуй с такой страстью, что у меня кружится голова. Её пальцы впиваются в мои плечи, и я понимаю – теперь она моя.

Настоящее

Сижу в кресле у окна, наблюдая за свинцовыми облаками, что лениво ползут по небу, словно время замедлило свой ход. В последние дни воспоминания накатывают безжалостными волнами – то обжигающе яркими вспышками, то размытыми, как акварель под дождем, образами. Но сегодня с утра в голове будто прорвало плотину, и поток памяти хлынул неудержимо.

Вечеринка. Душный летний вечер. Звон бокалов и неискренний смех гостей. Рука Вики на моем плече – такая привычная и уже чужая. Её улыбка… И Дэйв… Мой лучший друг Дэйв, чей взгляд, теперь я понимаю, слишком часто задерживался на моей жене.

Горькая желчь подкатывает к горлу, обжигая изнутри. Пальцы впиваются в потертую кожу подлокотников с такой силой, что суставы хрустят от напряжения. Перед глазами, как кадры старой кинопленки, прокручиваются все те моменты, на которые я закрывал глаза. Их случайные прикосновения, недосказанные фразы, тайные взгляды через весь зал.

А потом – та роковая ночь. Ссора, похожая на взрыв, от которого дрожали стены. Её слезы, мои крики. Она уехала, хлопнув дверью, и через час разбилась на горной вершине…

Скрип двери вырывает меня из омута воспоминаний.

– Джейсон, смотри, кто решил тебя навестить. Твой друг – Дэйв, – Одри старается говорить ободряюще, но её голос звучит наигранно.

Я медленно поворачиваю голову. В дверях стоит он – всё такой же высокий, широкоплечий. Наши взгляды сталкиваются, и я вижу, как краска отливает от его лица, когда он замечает лед в моих глазах.

– Привет, старина, – Дэйв шагает вперед с деланной непринужденностью. – Как ты…

– У тебя хватило наглости придти сюда после всего, – мой голос звучит хрипло.

– Джейсон… – пытается вмешаться Одри, но я срезаю её:

– Ты спал с моей женой.

Слова падают в стерильную тишину палаты подобно выстрелам. Одри судорожно втягивает воздух, прижимая ладонь ко рту. Дэйв застывает на месте, его рука безвольно опускается.

– Ты спал с Вики. Мой лучший друг трахал мою жену в нашей постели, – ярость поднимается во мне подобно цунами. – А потом она погибла.

– Джейсон, послушай… – Дэйв делает еще один шаг, но я вскакиваю с кресла, несмотря на слабость в ногах.