Фетиш

– Ну что, соскучились? – игриво спрашивает Моника.

Я чувствую, как пересыхает в горле, когда Виктория садится рядом со мной. От неё исходит легкий аромат морской соли и какого-то цветочного парфюма. С трудом отвожу взгляд от её загорелых плеч.

– Безумно, – отвечает Ричард, подвигая бокал с шампанским Монике. – Предлагаю выпить за нашу случайную встречу!

– За встречу! – поддерживают все.

Я украдкой наблюдаю за Дэйвом. Он явно расстроен, но старается не подавать виду, поддерживая непринужденную беседу с Эмили. Мне немного неловко перед другом, но я ничего не могу с собой поделать – меня буквально магнитом тянет к Виктории.

– Значит, вы часто устраиваете такие морские прогулки? – спрашивает она, поворачиваясь ко мне.

– Не очень. Яхта принадлежит отцу Ричарда, – отвечаю я, стараясь звучать непринужденно. – А вы? Первый раз в наших краях?

– Да, мы с девочками решили устроить себе недельный отпуск, – она делает глоток шампанского, и я не могу оторвать взгляд от её губ. – Правда, пока не очень везет с погодой.

– Ну, сегодня погода определенно радует, – улыбаюсь я, чувствуя, как между нами возникает какое-то особенное напряжение.

Мягкий бриз треплет её каштановые волосы, когда я предлагаю Виктории прогуляться вдоль яхты. Что-то в ней притягивает меня как магнит – может быть этот дерзкий блеск в глазах.

Она соглашается, и мы медленно идем по палубе. Краем глаза замечаю, как Дэйв то и дело бросает в нашу сторону обеспокоенные взгляды. Да, приятель, я знаю перед ней сложно устоять.

– Твой прыжок с третьей палубы… – начинаю я, любуясь её точеным профилем. – Это было что-то невероятное. У меня сердце остановилось, когда ты летела вниз.

Виктория запрокидывает голову и смеется – искренне, заразительно. От этого смеха по коже бегут мурашки.

– Всего лишь небольшой адреналиновый всплеск, – она пожимает плечами, но в глазах пляшут озорные искорки. – Жизнь слишком коротка для осторожности.

– Значит, ты совсем не знаешь страха? – я останавливаюсь, разворачиваясь к ней.

– Скажем так – я предпочитаю с ним дружить, – она облокачивается о поручни, и легкий ветер играет с её прядями. – Без риска жизнь пресная, как овсянка без соли. А ты, я смотрю, не из любителей острых ощущений?

– Если честно, мы с адреналином в серьезной ссоре, – усмехаюсь я. – Даже у стоматолога прошу колоть чистый новокаин.

– Бедняжка, – она насмешливо качает головой, и от её взгляда у меня внутри все переворачивается. – Тогда тебе точно стоит держаться от меня подальше. Я слишком опасна для твоего спокойствия.

В её словах звучит предупреждение, но почему-то именно оно окончательно сносит мне крышу. Да, она опасна. Да, это все добром не кончится. Но разве можно сопротивляться такому притяжению?

– А может наоборот? – я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. – Говорят, противоположности притягиваются.

Виктория смотрит на меня с любопытством, слегка наклонив голову. Солнце играет в её темных волосах, и я снова ловлю себя на мысли, что не могу отвести взгляд.

– Хочешь сказать, что готов рискнуть? – в её голосе слышится вызов.

– Возможно, – делаю шаг ближе. – Ради некоторых вещей стоит выйти из зоны комфорта.

– Даже если это опасно? – она тоже делает шаг вперед, и теперь между нами остается совсем небольшое расстояние.

– Особенно если это опасно, – отвечаю я, чувствуя, как учащается пульс. – Знаешь, иногда самые важные вещи в жизни начинаются именно с риска.

– Философ, значит? – она улыбается, и в её глазах появляются озорные искорки. – А может, ты просто пытаешься произвести впечатление?

– Может быть, – честно признаюсь я. – Получается?

В этот момент с другого конца яхты доносится смех наших друзей, но мы оба словно не замечаем этого, погрузившись в свой собственный мир.

Одри

Возвращаюсь домой далеко за полночь. Ноги нещадно гудят, а в голове все еще звучит монотонное пиканье медицинских приборов и отголоски разговоров с Джейсоном. На улице моросит мелкий дождь, и я, поёжившись, достаю ключи из сумки. Пальцы едва слушаются от усталости и холода.

Открывая дверь, замечаю полоску света из-под неё, и внутри всё сжимается – Дэйв не спит.

В прихожей пахнет запечённой рыбой и розмарином. Муж стоит, привалившись к стене и скрестив руки на груди. На нем домашняя футболка и джинсы – значит, даже не переоделся ко сну. Его челюсть напряжена, а в глазах плещется едва сдерживаемая ярость. Краем глаза замечаю накрытый стол в гостиной, где остывают два прибора.

– Мы должны были ужинать в восемь, – его голос звучит хрипло. – Я запекал сибаса с овощами. Твой любимый рецепт.

Чувство вины накатывает волной, но я слишком устала для этого.

– Прости. Но сейчас правда не голодна, – снимаю промокшие туфли, массирую стопы.

– И долго ты собираешься продолжать свои визиты к нему? – его голос звучит обманчиво спокойно, но я физически ощущаю, как накаляется воздух между нами. От стены отделяется его тень, делает шаг ко мне.

Устало расстегиваю пуговицы на пальто, капли дождя стекают с рукавов на коврик в прихожей. Пытаюсь подобрать правильные слова, хотя знаю – их просто не существует:

– Столько, сколько потребуется, пока он не восстановится. Ему сейчас необходим человек, который помог бы вспомнить, кто он есть. У него больше никого нет, – я делаю паузу, собираясь с духом. В горле пересохло. – Дэйв, ты тоже мог бы навестить его в больнице. Хотя бы раз. Он был твоим лучшим другом.

Его смех похож на лающий кашель, от этого звука у меня мурашки по коже:

– Ты в своем уме? Меньше всего я хочу видеть человека, который пытался разрушить наши отношения. А теперь он, даже не помня об этом, продолжает разрушать наш брак! – Дэйв взмахивает руками, и я невольно отшатываюсь к двери.

Его слова больно бьют по и так измотанным нервам. Перед глазами встает бледное лицо Джейсона, который сегодня часами пытался вспомнить хоть что-то из своей жизни.

– Наш брак разрушает не он, а ты, – мой голос дрожит от усталости и обиды. Достаю из сумки телефон, там три пропущенных от Дэйва. – И вообще-то он ничего не помнит. У него полная амнезия. Это идеальный шанс начать всё с начала и положить конец этой глупой вражде.

– Зато я всё помню, – цедит Дэйв сквозь зубы, и его глаза опасно сверкают в полумраке прихожей. На виске пульсирует вена. – Хочешь – ходи к нему. Но меня в это не втягивай.