Фетиш

– Ну значит тогда нам точно не по пути, – она резко разворачивается, гордо вскинув подбородок, но я успеваю заметить, как дрогнули её длинные ресницы.

Невольно залипаю на её точеной фигуре в коротких шортах, подчеркивающих бесконечные ноги. Черт. Её дерзкий характер и показная неприступность распаляют меня еще сильнее. Такая женщина стоит любой битвы.

– Что, моя подружка тебя отшила? – Моника подкрадывается сзади, её медовые локоны игриво подпрыгивают в такт походке от бедра.

Я прикуриваю новую сигарету, давая понять, что не впечатлен её появлением:

– Что-то вроде того. Подруга у тебя с характером. Может, поделишься секретом, как растопить этот лед?

– Вики всегда такая недотрога, – Моника придвигается ближе, её голос становится томным, а пальцы невзначай касаются моего предплечья. – Но знаешь, я не такая сложная. Со мной не придётся ничего растапливать. Мы могли бы…

Я мягко, но решительно отстраняюсь, встречая её откровенный взгляд:

– Прости, красавица, но Рич первым обратил на тебя внимание. Это нерушимый братский кодекс. Девушка друга – табу. И тебе бы тоже стоило уважать такие правила, особенно учитывая вашу дружбу с Викторией.

Моника надувает пухлые губки и удаляется, цокая шпильками по палубе. Из-за надстройки появляется Дэйв, и по его напряженной позе понятно – он был невольным свидетелем сцены.

– Что, как всегда нарасхват? – пытается пошутить он, но я замечаю тень беспокойства в его глазах.

– Только Ричу не говори, – произношу твердо, внимательно наблюдая за его реакцией. – Девушки иногда бывают недальновидны. Готовы предать подругу ради минутного каприза. Мы, настоящие мужчины, так не поступаем. Поэтому наша задача – помогать им не совершать непоправимых ошибок.

Дэйв опускает взгляд, его широкие плечи едва заметно напрягаются:

– Да, ты прав. Дружба важнее мимолетного увлечения.

Его слова эхом отзываются в моих мыслях о Виктории. Но почему-то я уверен – она не мимолетное увлечение. Она – та самая битва, которую я намерен выиграть.

Джейсон

Настоящее время

Пытаюсь поудобнее устроиться на больничной кровати, когда в палату входит Колин. Вид у него помятый, а под глазами залегли тени – верный признак недосыпа.

– Прости, что не приезжал раньше. Мне только недавно сообщили, что ты очнулся, – говорит он, присаживаясь в кресло для посетителей.

– Всё нормально, – отмахиваюсь я. – Толку от твоих визитов всё равно не было бы – я лежал в коме, а когда очнулся, даже собственное имя не помнил. – Усмехаюсь. – Представляешь, только на днях узнал, что у меня вообще есть клуб. Как там дела, кстати?

Колин устало трёт переносицу:

– Без тебя там полный завал.

– Что? – я резко выпрямляюсь.

– Нет-нет, с самим клубом всё в порядке, не переживай, – поспешно добавляет он. – Просто после твоего… инцидента вся нагрузка упала на меня. Я зашиваюсь, если честно. – Он нервно усмехается. – Мел уже грозится подать на развод, если я не начну появляться дома. Думает, у меня любовница завелась.

– Так, поехали разберёмся. – Я решительно откидываю больничное одеяло, демонстративно спуская ноги с кровати. – Наведём порядок в клубе.

– Эй, ты чего?! – Колин подскакивает, пытаясь меня остановить. – Тебе же нельзя ещё!

– Расслабься, – я со смехом откидываюсь на подушки. – Шучу. Знаешь, когда побываешь одной ногой на том свете, понимаешь, что все эти рабочие проблемы – просто пыль. Мы тратим время совсем не на то. – Я становлюсь серьёзным. – Семья, любовь – вот что действительно важно. Вот чему стоит уделять внимание. А карьера, работа – это всё фантики. Знаешь что? Закрывай клуб. Иди к своей Мел, устрой ей свидание, скажи, как сильно её любишь.

– Ты серьёзно? – Колин смотрит на меня округлившимися глазами. – А как же прибыль? Мы будем терять деньги.

– Деньги, – я качаю головой с усмешкой. – Это просто бумажки, на которых все помешались. Иди спасай свой брак, старина. И да, выпиши себе премию – ты заслужил её за всё время, что я тут валялся.

– Но столько звёзд посещают нас! Если мы закроемся, они отвернутся, мы потеряем репутацию…

– Если они отвернутся от нас после того, как я попал в больницу, – мой голос становится серьёзным, – я сам закрою им вход в свой клуб. Навсегда. И каждому, кто хоть слово против нас скажет в прессе – тоже.

Колин театрально всплескивает руками:

– Не могу поверить! Это точно тот Джейсон, которого я знаю? – Он поднимает взгляд к потолку. – Эй, настоящий Джейсон! Ты где? Я не знаю этого парня!

Я смеюсь, глядя на его пантомиму:

– Прекращай, а то премию отменю.

Колин мгновенно изображает, что застёгивает рот на молнию, и поднимает ладони в примирительном жесте. В его глазах пляшут весёлые искорки – впервые за весь визит.

– Только есть один момент, – я подаюсь вперед, понижая голос. – Меня мучает вопрос. Есть одна девушка. Она навещает меня каждый день в больнице, – я замечаю, как Колин едва заметно вздрагивает. – Говорит, что она жена Дэйва, моего друга. Я помню Дэйва, но её – нет. И что странно – сам Дэйв ни разу не появился здесь. Что-то тут не чисто.

Колин заметно напрягается. Его расслабленность испаряется в секунду. Он потирает ладони возле лица, явно подбирая слова. По его реакции я понимаю – меня ждёт какая-то ошеломительная правда. Сердечный монитор предательски учащает писк.

– Колин, – мой голос звучит неожиданно хрипло, – что происходит? Кто она?

Мой друг тяжело вздыхает, поднимая на меня измученный взгляд:

– Одри… – начинает он, и от того, как он произносит её имя, по спине пробегает холодок. Значит, он знает. Знает всё, что мне нужно.

Глава 23

Одри

Я сижу в нашем любимом кафе, рассеянно помешивая давно остывший латте. Аманда напротив внимательно следит за моим лицом, пока я пытаюсь облечь в слова то, что терзает меня последние недели.

– Понимаешь, – мой голос звучит тихо, почти шепотом, – я чувствую себя какой-то жалкой заменой Виктории для них обоих. Словно я просто бинт на кровоточащей ране, временное утешение.

Аманда хмурится, складывая руки на груди: