Фигуры

Появившийся словно по волшебству дворецкий, разряженный не меньше Гдоода, проводил высокого гостя, и в зале снова наступила тишина. Только бабушка Инноэне спокойно тянула туа, похрустывая печеньем.

– Что скажет младшее поколение?
– поинтересовался Император будничным, можно сказать, домашним тоном.

– На нем стоит очень сильная защита, в него практически невозможно было заглянуть, - отчиталась первой Кээрт.
– Мне кажется, он не лгал, но и не говорил всей правды, особенно, о мотивах. В его словах было двойное, а то и тройное дно.

– А что скажете вы, Тропаэро?

– Подтверждаю слова блистательной, - раздался как бы из ниоткуда негромкий голос императорского советника.

– Фельдмаршал очень хорошо умеет владеть собой. Единственное, что я мог бы добавить: он встревожен.

– Еще бы, - хмыкнула бабушка Инноэне, беря очередное печеньице.
– До созыва Большого Совета осталось чуть больше декады, а Оонк не предпринимает ничего. При том, что в последние полгода его эмиссары не пропустили, кажется, ни одного округа в Империи. Похоже, Гдоод нервничает, иначе не решился бы использовать свой резервный план.

– Резервный?!
– не выдержал кронпринц.

– Естественно, - разъяснила добрая бабушка неразумному внуку.
– Ни один политик добровольно власть не отдаст. Очевидно, он рассчитывает и дальше управлять - официально или из-за кулис.

– Я так понимаю, его предложение всерьез не рассматривается?
– уточнил кронпринц.

– Конечно, - Император слегка пожал плечами.
– Гдоод так ничего и не понял. Он думает о сегодняшнем дне, может, о завтрашнем. Но мы обязаны мыслить тысячелетиями!

– Но насколько опасны его угрозы?

– Они неприятны, но не более, - отмахнулся Император.
– На самом деле, ему нечем нас испугать и нечего предложить.

– Но власть...

– В нашем распоряжении имеются все необходимые властные рычаги, - отрезал Император.
– Просто мы очень редко к ним прибегаем.

– Открою тебе небольшую тайну, малыш, - с легкой снисходительностью сказала бабушка Инноэне.
– При необходимости, мы можем контролировать всю Империю. Для этого мы имеем все необходимые инструменты - Управление Двора и Управление по воспитанию.

– И Большой Сарай тоже?!
– не сдержался Кэноэ.

– Да, они могут выглядеть смешными, архаичными, даже глупыми, - чуть усмехнулся Император.
– Но Управление Двора - это крупнейший собственник в Империи. На самом деле, оно контролирует теми или иными способами больше предприятий, земельных участков, зданий, чем Космофлот, и имеет финансовый оборот больше, чем Министерство промышленности. А Управление по Воспитанию - это гигантская пирамида, в основании которой находятся миллионы тэонов, которые работают внизу, с людьми. Причем, не только читают им Императорские указы и следят за их благонадежностью, но и организуют их для совместных действий. Люди привыкли им подчиняться, ведь они постоянно их видят. Существуют законы и инструкции, при определенных обстоятельствах передающие им реальную власть. На это почти никто не обращает внимания, в этом не отдают себе отчет даже многие члены нашей семьи, но на самом деле это незаметная, мягкая сила, которая превозможет все что угодно, рано или поздно.

– Любая мягкая сила может быть побита грубым насилием, - вспомнил Кэноэ Филлину.

– Гдоод не решится!
– отрезала бабушка Инноэне.
– В старые кланы почтение к Императорскому Дому вбито на генетическом уровне. Вот Оонк, он может осмелиться. Он достаточно для этого безумен, и он многого просто не знает, поэтому не боится и не сомневается.

– Ты по-прежнему считаешь Оонка более опасным?!
– нахмурился Император.
– Настолько опасным, что ради этого следует водить всякие шашни с Гдоодом... и не только? Видишь, к чему они привели?!

Принцесса Инноэне упрямо покачала головой.

– Я продолжаю считать, что помолвка должна состояться, и в оговоренный срок - в день открытия заседаний Большого Совета, - сказала она решительным тоном.
– И вообще, я думаю, что продолжение нашего разговора вряд ли будет интересным для молодежи.

– О, да!
– Император строго оглядел сидящих рядышком кронпринца, Кэноэ и Кээрт.
– Вы можете быть свободны! Тропаэро, ты тоже! А мы обсудим тут еще кое-что, по-семейному!...

– Не знаю, как у вас, а у меня картина мира несколько пошатнулась!
– признался кронпринц, когда они оказались за пределами обеденного зала.

– Или встала с головы на ноги, - хмыкнул Кэноэ.

– Скорее, только начала вставать. Нам ведь наверняка далеко не все открыли, только намекнули на истинное положение вещей.

– Интересно, когда наши с Кээрт отцы затевали... они знали?
– задумчиво произнес Кэноэ.

– Наверняка, нет, - как всегда, Кээрт поняла его с полуслова.
– И, наверное, не знают до сих пор.

– Возможно, их и не остановили сразу, чтобы поддержать легенду, - предположил кронпринц.

– Звучит цинично, - повела плечами, словно от холода, Кээрт.

– Политика всегда очень циничная и жестокая штука, - кронпринц тяжело вздохнул.
– Наверное, поэтому отец всегда и говорил мне, что наша миссия - не управлять, то есть, каждодневно, постоянно бултыхаться в этом... извини, Кээрт, а править. Стоять над схваткой, присматривать, постоянно держать руку на пульсе, а при необходимости - незаметно, мягко корректировать. Только теперь я начинаю понимать, что он имел в виду. Может...

– Давай пока оставим этот разговор, - мягко прервала его Кээрт.
– Вернемся к нему позже. Не здесь.

Действительно, они уже вышли в коридор, где стояла на постах охрана, сновали слуги и могло найтись сколько угодно лишних ушей.

– Ты сейчас куда?
– спросил Кэноэ двоюродного брата.

Кронпринц на секунду остановился.

– Пойду, поищу Милу.

– Уже Милу?!
– улыбнулся Кэноэ.
– Но ты же понимаешь, что свадьба может не состояться?

– Мне уже не важно, - заявил кронпринц с непреклонной дядюшкиной интонацией.
– Мила мне нужна! Я убедился: она действительно любит меня, а не мой титул.

– Ты уверен?!

– Уверен, - убежденно сказал кронпринц.
– Твоя Кээрт подтвердила.

– Да, это так, - кивнула Кээрт.
– Милаэнт - очень смелая и самоотверженная девушка. Она разрешила мне заглянуть в себя. Кем бы ни был ее отец, ей можно доверять!

– Тогда не могу не пожелать счастья - вам обоим!
– Кэноэ широко улыбнулся.

Кронпринц ответил печальной усмешкой.

– Пожелай нам сначала немножко удачи. В ближайшие пару декад она нам очень понадобится...