Фиктивный брак госпожи попаданки

— Оставил вашего брата без ужина, — сказал Норфолк. — И заставил писать строчки.

Прикусив губу, я медленно кивнула. Я не умела наказывать. Наверное, в том числе поэтому границы дозволенного у Уильяма слегка размылись за последние месяцы…

— Хорошо… — отозвалась не слишком уверенно.

— Никогда бы не подумал, что в вас таится столько снисходительности, — покачав головой, герцог отступил в сторону и шагнул к сейфу.

Перед тем как открыть его, он бросил на меня лукавый взгляд.

— Ну, что же. Пора нам ознакомиться с наследием лорда Толбота.

* * *

Его глаза светились настоящим азартом, пока он в хаотичном порядке раскладывал на столе документы. У меня и самой все внутри сжалось в болезненном предвкушении, когда я подошла ближе и принялась их разглядывать.

Некоторые были настоящими чертежами: с ровной разметкой и четкими линиями, они содержали подписи-названия всех элементов и даже краткое описание будущих функций! Другие же представляли собой неровные строчки, выведенные прыгающим почерком.

— Нужно потом обязательно показать Уильяму… это все же отцовское наследство.

Норфолк поднял голову: он как раз закончил все раскладывать и теперь просто смотрел на них любуясь. Так любуются своими картинами художники.

— Ну, разумеется, — бросил он как нечто очевидное. — Завтра же, если хотите.

Я лишь кивнула, засмотревшись на герцога. Он вновь склонился над столом, навис над ним, опираясь на широко расставленные руки. По его губам бродила хищная, полная глубокого удовлетворения улыбка.

— Ваш отец был великим изобретателем, — сказал он с восхищением. — Величайшим.

— Вы знаете, что означают эти линии? — спросила я негромко, наклоняясь ближе к одному из листов, чтобы разглядеть мелкие буквы.

— Примерно догадываюсь, — Норфолк провел пальцами по краю бумаги. — Судя по масштабу, здесь описана вся конструкция.

Он коснулся тонкой, чуть выцветшей линии, поясняя детали, а я уловила, как его голос дрогнул от охватившего его волнения.

— Не мешает навести здесь порядок, — уже совсем иначе произнес он спустя минуту. Твердо и уверенно. — Начнем с того, что отделим законченные чертежи от черновиков.

Герцог слегка наклонил голову и быстро обвел бумаги взглядом.

— Это может занять гораздо больше времени. Уверены, что хотите ко мне присоединиться?

— А вы? — спросила я с вызовом.

— Я буду рад, если вы останетесь, — ответил он просто.

Чем заставил меня почувствовать в коленях совершенно ненужную дрожь. Я склонилась над столом, чтобы скрыть румянец.

— Тогда не будем медлить, — пробормотала глухо, потому что боялась, что голос меня подведет и выдаст. — И приступим.

Стоять долго я не могла и потому сортировкой чертежей занималась, сидя на стуле. Я старалась сосредоточиться, но невольно постоянно отвлекалась на герцога, наблюдая за ним из-под длинных, опущенных ресниц. Норфолк выглядел… счастливым.

Счастливым, как мальчишка, который построил шалаш, а тот не рухнул под порывами ветра. Он пытался вести себя сдержанно и отстраненно, как обычно, но сияющие глаза выдавали его с головой.

Я ничего не смыслила в поездках ни в своем мире, ни в этом. Но понимала по шальному блеску во взгляде герцога, что покойный граф Толбот действительно работал над чем-то грандиозным.

— Посмотрите, — не в силах скрыть восторг, герцог окликнул меня уже через несколько минут. — Ваш отец пытался механизировать процесс подачи угля в топку котла паровоза!

Его энтузиазм заражал. Я перегнулась через стол, чтобы лучше видеть, но он, опомнившись, подошел ео мне сам, протянул свернутый в рулон чертеж. Склонившись над креслом так, что его щека оказалась в считаных сантиметрах от моей, Норфолк развернул рисунок, и я взялась за один конец, а он — за другой.

— Вот здесь винт, вот здесь — труба, по которой должен подаваться уголь, а это отверстия для пара, который должен разбрасывать уголь в топку…

Он говорил спокойным, чуть увлеченным тоном, старательно обходя профессиональные термины, в которых я бы наверняка запуталась.

— Видите? — продолжил он, передвинув лист ближе ко мне. — Это изобретение будет способно заменить тяжелый труд податчиков угля и многократно усилить мощность паровоза! Эта проблема существует уже сейчас, человек не может работать с такой скоростью, которая требуется, чтобы толкать тяжелую машину…

Звучавшие в его голосе нотки искреннего восторга заставили меня улыбнуться. Обычно Норфолк вел себя холодно, скрытно — но сейчас, наблюдая, как он отодвигает в сторону один лист и сразу же тянется за следующим, я видела перед собой совсем иного человека.

Страсть и азарт к будущим открытиям освещали его изнутри и делали его лицо по-настоящему живым.

— А здесь, здесь ваш отец работал над более эффективной формулой сцепления нескольких составов, сочлененных паровозов, чтобы машина не теряла скорость и ход на поворотах и плавно в них вписывалась, — перегнувшись через стол, он подвинул к нам другой чертеж. — Представьте: если это внедрить на практике, паровозы смогут брать более крутые уклоны без дополнительной сцепки, да и скорость будет набираться существенно быстрее!

Теперь уже я смотрела на него и слушала словно завороженная.

Пришлось прикусить губу и потрясти головой, чтобы избавиться от странного наваждения.

Будет лучше, если я не буду этого чувствовать.

— Это настоящее сокровище, Тесса, — произнес Норфолк уже чуть сдержаннее. — Если даже малая доля того, что я увидел здесь, содержалась в документах, которыми завладел сэр Джон, то… то я могу понять, почему он и маркиз Хантли сделали то, что сделали.

— Тебе это поможет? — незаметно для себя я перешла на «ты», а герцог, этого не ожидавший, вздрогнул.

— Да, — сказал он после молчания. — Мне это поможет.

— Хорошо… — шепотом выдохнула я. — Я рада.

Норфолк бросил на меня нечитаемый взгляд. Затем он отстранился, но, выпрямившись, остался возле кресла, в котором я сидела.

— Значит… ты сможешь использовать это? — тихо переспросила я, переводя взгляд на разбросанные по столу бумаги.

— Да, — повторил он.

Я коротко кивнула. Несколько последних фраз, которыми мы обменялись, вдруг ощутились искусственными и натянутыми. Словно мы говорили вовсе не о том, о чем следовало.