Фиктивный отбор для лорда-чернокнижника

– В венах Луиры Шелдон течет благородная кровь, — сказал Рейн трагическим тоном, — мне сложно в этом признаваться, но это – кровь моего рода.

Присутствующие ахнули так слаженно, словно репетировали половину вечера, пока меня ждали.

Рука Филберта сжала мою сильнее.

– Эта девочка - моя внебрачная дождь!

– Амелия? — услышала я отцовский голос. — Что все это значит? Медея, о чем говорит король?

К сцене приближались мои родители, а за ними семенила незнакомая девушка. Так вот кто эти запоздалые гости.

– Папа? — ошарашенно произнесла я.

– Да, дитя моё! —- раскинул объятия король, решив что я обращаюсь к нему.

– Медея, будь добра объясниться! — заревел мой вновь обретенный отец.

– Уважаемые, может вы разберетесь со своими семейными проблемами чуть позже? — обернулся к ним король, не донеся до меня своих объятий. К огромному моему облегчению.

– Альфед, я даже не знаю, кто этот мужчина! – отбивалась мама. – Но он отдаленно похож на портреты короля Бельвейта. И почему мы ругаемся, вместо того чтобы обнять нашу потерянную дочь?

– Мама! Папа! — наконец закричала я, бросаясь к родителям, в то время как они уже запрыгивали на сцену.

– Амелия, мы думали, что потеряли тебя навсегда! – сказал отец. — Вот так выпустишь ребенка из виду на неделю, и его уже признает своим сам король.

– Я не понимаю, что происходит, — обескураженно произнес король, а зрители приготовились к новому представлению и кажется, снова начали делать ставки.

– Как вы тут оказались? – спросила я.

– Служащие воздушного вокзала сказали, что видели, как похожая на тебя девушка садится в фестонский дирижабль, — ответила мама, сжимая меня так, что кости трещали.

– Как раз в тот, на который я опоздала, — тоненьким голоском подтвердила девушка, все еще стоявшая у подиума.

Мне вспомнился голос кондуктора: “Луира Клемен! Срочно пройдите на борт дирижабля!”

– Мы с Луирой познакомились в воздухе, оказалось, что она хотела попасть на отбор и увидеть короля, — сообщил папа, — а мы с мамой решили попросить лорда Фестонского бросить клич по своему округу, с просьбой помочь тебя найти.

– И ты тоже Луира? — удивился Рейн.

– Только она, потому что меня зовут Амелия Вирджиния Ронн, — сообщила я.

– Ничего себе! — присвистнул за моей спиной Филберт. – И когда ты собиралась мне об этом сказать?

– Весь сегодняшний день, правда, Фил! — высвободившись из тисков материнской любви, я повернулась к нему, умоляюще глядя в глаза.

– Наверняка у тебя были причины скрывать свое имя, — спокойно произнес лорд Таммер, — но давай теперь больше друг другу доверять. Так понимаю, у этих милых людей я должен попросить твоей руки?

Толле наконец опомнился и подал сигнал оркестр. Тот грянул что-то торжественное, чтобы в зале не слышали происходящего на сцене. Да и мы сами друг друга уже почти не слышали.

— Да тише вы! — рявкнул вдруг король. Оркестр смолк. – Значит, твоя мама - не Марго?

– Нет, — помотала я головой, счастливо спрятавшись в руках Филберта.

– А вот моя - да! – вставила новенькая Луира.

– Дорогие мезиры, мизерис и мизи! — очнулся ведущий. — Перед нами счастливое воссоединение двух семей. Давайте поднимем бокалы за всеобщее счастье!

– Нам даже и поднять-то нечего, хоть воды бы налили! — возмутился мой папа.

– Милая, — прошептал мне Филберт, — надеюсь, ты не воспримешь эту просьбу на свой счет? Второго потопа не хотелось бы.

Прилетела Желтянка и с щебетанием уселась на макушку папе.

– Вот ты где! — обрадовался он.

– Ты знаешь, что это за птичка? — удивилась я.

– Конечно, — ответил мой батюшка, – это иволга из нашего сада. Когда я лишил тебя магией своим проклятием… ты уж извини. Я должен был перенести ее в какой-то предмет. Например, твой кулон или в набалдашник своей трости. Но я был так зол, что мало что соображал. И вообще забыл про этот момент. Так что пташка залетела в наше окошко как раз вовремя. Я потом долго искал ее после твоего исчезновения.

– А мы можем притвориться, что ничего не было, и начать заново вечер? — жалобно спросил Горинель.

– У меня другое предложение, — вдруг заявил Филберт, — если никто, и особенно… Амелия… не возражает, давайте устроим вместо помолвки свадьбу.

Мне понравилось, как он произносит мое имя. Я даже не сразу поняла, что он сказал после него. Смысл дошел до меня, когда папа сказал:

– Я поклялся, если найду свою дочь живой, больше не стану принуждать ее выходить замуж. Так что пусть решает сама.

– Мне кажется, дорогой, она согласна, — заметила моя мама.

И я не стала отрицать очевидного.

Не помню, чтобы у кого-то еще был такой маленький промежуток между помолвкой и свадьбой. Я успела походить в невестах примерно с полчаса. Пока обслуживающий персонал носился в поисках необходимых для брачной церемонии атрибутов.

– Зачем так торопиться? — прошептала я Филберту на ухо.

– Я посмотрел, как стремительно все меняется, — ответил он так же тихо, — и понял, что надо действовать быстро, пока еще что-нибудь не выяснилось.

А потом он произнес загадочную фразу:

– Мой отец был прав, не знаю уж, откуда он это писал. В мою жизнь вошла настоящая магия, которой я раньше не понимал.

Я видела ошарашенное лицо Эсении, которая вместе с семьей занимала столик неподалеку от сцены. Толле, который в перерывах между хлопотами флиртует со счастливой и резко похорошевшей Орхидеей.

Короля Рейна, удивленно рассматривающего истинную Луиру, в поисках фамильного сходства.

Все вокруг нас было связано непостижимым магическим образом.

Да что там, целая цепочка странных случайностей свела нас, противников брака, друг с другом. Тогда я еще не знала, что попала бы на этот отбор в любом случае. И скорее всего, целенаправленно его проиграла бы.

Так что все сложилось против нас с Филбертом. И как нельзя лучше.

Наш брак узаконил сам король Рейн, как только свыкся с мыслью, что теперь ему придется привыкать к новой Луире.

Глядя в глаза друг другу, мы с Филом поклялись беречь и любить друг друга.

И я знала, что это точно сбудется. Иначе и быть не может.