Флоту - побеждать!

– А вот и Василий Фёдорович!
– дипломатично ушёл от скользкой темы командир Седьмой Восточно-Сибирской дивизии. Он, как и сам Макаров прекрасно знал о трениях между командующими Тихоокеанским флотом и начальником Квантунского укрепрайона. И понимал, что Стессель ведёт себя заносчиво и глупо по отношению к морякам, но обсуждать своего непосредственного начальника с адмиралом избегал.

Начальник артиллерии крепости прибыл как нельзя вовремя. Вовремя для того, чтобы помешать развитию беседы на неприятную для обоих тему.

Чета Белых не замедлила подойти к Макарову и Кондратенко. Степан пожал руку генералу и приложился к ручке генеральши.

– Совсем нас забыли, Степан Осипович, - слегка укоризненно заметила Белая.
– Я ведь просила вас заходить запросто.

– Помню, Мария Фоминична, помню, - снова поклонился женщине Макаров.
– Но что поделаешь - служба. Война опять же... А радушие вашего дома я прекрасно помню. Как и кулинарное мастерство его хозяйки. Даю слово: как только появится возможность - нанесу вам визит безо всякого предупреждения.

– Будем несказанно рады, - слегка поклонился, улыбаясь в свои роскошные усы артиллерист. Но его взгляд говорил о том, что генерал ждёт от командующего флотом совершенно другой информации...

– Благодарю, Василий Фёдорович. Но вместе с тем вынужден вас разочаровать: наместник отклонил мою просьбу переправить в Артур пушки из Владивостокской крепости. Так что могу вам передать только пять десантных орудий, которые доставил 'Богатырь', десяток пулемётов, ну и, если пожелаете, шесть сорокасемимиллиметровых пушек с того же 'Богатыря'. Если они вам пригодятся, конечно, в качестве противоштурмовых на каком-нибудь из возводимых фортов.

– Пригодится всё, Степан Осипович, спасибо и на этом, но, признаться, я рассчитывал на большее...

– Я - тоже. Но имеем то, что имеем.

– Стессель приехал, - прервал беседующих Кондратенко.

Очередной экипаж остановился на площадке перед собором, и из него вышли начальник укрепрайона с супругой, генерал Никитин и полковник Рейс.

Вера Алексеевна, презрев условности, не преминула первой подскочить к Макарову:

– Поздравляю вас, дорогой Степан Осипович!
– проворковала она, целуя адмирала в лоб - благо Степан успел снять с головы треуголку, увидев стремительный бросок генеральши в своём направлении.

– Весьма польщён вашим вниманием к скромным успехам флота, любезная Вера Алексеевна, - поклонился Макаров первой даме крепости.
– Премного благодарен!

После этого состоялся обмен рукопожатиями с командующим укрепрайоном и его 'генерал-адъютантом'.

– Приношу извинения за отсутствие генерала Фока, - Стессель всем своим видом пытался показать, что армия занята более серьёзными делами, чем флот, - но он, вместе со своей дивизией уже отбыл к Цинджоу. Предстоит оборонять Квантун от многократно превосходящих сил японцев. Я позволю себе надеяться, что и ваши корабли поучаствуют в этом сражении?

– Разве я давал повод сомневаться, что флот всегда придёт на помощь своей сестре - армии, Анатолий Михайлович?
– делано оскорбился Степан.
– Можете не сомневаться - как только начнутся боевые действия на перешейке, четыре или пять канонерских лодок флота немедленно будут направлены в этот район для поддержки дивизии генерала Фока с фланга.

– А броненосцы и крейсера?
– немедленно поинтересовался Стессель.

– Глубины в тех местах не позволяют использовать корабли со столь значительной осадкой...

Звуки колокола со звонницы собора прервали слова адмирала.

– Надеюсь вечером, в Морском собрании, продолжить наш разговор, уважаемый Анатолий Михайлович.

– К сожалению, Степан Осипович, должен сказать, что не смогу присутствовать на вашем торжестве - сегодня вечером в моём штабе запланировано очень важное совещание по поводу постройки укреплений на ближайших подступах к Артуру. Генералы Кондратенко и Белый также должны на нём быть.

– Пора идти в храм, господа, - вставил своё слово Степан как только Стессель стал набирать воздуха в лёгкие для продолжения своей тирады.
– А после молебна, уважаемый Анатолий Михайлович, я бы попросил всё-таки уделить несколько минут для беседы со мной.

– Хорошо, - обозначил полупоклон генерал, и все направились в храм.

Никольский собор не отличался большой площадью внутреннего пространства, офицерам, и даже адмиралам с генералами было там тесновато...

Вышел настоятель собора одетый в праздничную ризу, и началось...

– О еже милостивно нынешнее благодарение, и мольбу нас недостойных рабов своих в пренебесный свой жертвенник прияти: и благоутробно помиловати нас, Господу помолимся!..

И так далее.

Степан слабо понимал смысл того, что выводил своим пронзительным голосом святой отец, но чувствовал, что на остальных это действует неслабо. Но он сам думал исключительно о том, как переубедить Стесселя, чтобы он всё-таки посетил сегодня Морское Собрание, или хотя бы отпустил туда Кондратенко и Белого.

Зря беспокоился. Всё решилось помимо его воли...

– И что это было, Анатоль?
– Вера Алексеевна не стала откладывать разговор в долгий ящик, и занялась воспитанием мужа ещё по дороге к дверям собора.

– Ты о чём, Верунчик?
– генерал по тону супруги понял, что сделал что-то не так, но с детской наивностью попытался оттянуть начало головомойки как можно дальше во времени. Но выиграл он не более нескольких секунд.

– Ты понял, о чём я, - непреклонно продолжила генеральша.
– Что за срочное совещание сегодня вечером? Почему я о нём не знаю?

– Дорогая, - смущённо стал оправдываться Стессель, - ну ты же знаешь, что я терпеть не могу наших самотопов. Как представил, что придётся произносить тосты за их победы...

– А ты представил, что там будут великие князья? Оба. Что они могут написать самому Государю, если увидят, что ты игнорируешь торжество посвященное победе флота?

– Не подумал. Извини, - смутился генерал.

– Ты о многом не подумал, - продолжала нажимать Вера Алексеевна.
– Например, о том, что Макарова сюда назначил сам Император. И флот под началом этого самого Макарова добился победы, которой не было со времён Синопа. Как ты будешь оправдываться, если он напишет Государю или хотя бы наместнику, что сухопутное начальство в твоём лице упорно отказывается сотрудничать с флотом? А Кирилл и Борис Владимировичи подтвердят, что именно так всё и было. Ты, Анатоль, ведёшь себя как капризный ребёнок. В твоём возрасте пора бы стать уже и помудрей.

– Хорошо, - мрачно бросил Стессель, - после молебна я поговорю с Макаровым.

– Это даже не обсуждается. Ты не просто поговоришь, ты извинишься и... Впрочем, я сама при этом поприсутствую и найду подходящие слова. Владимир Николаевич, - обернулась генеральша к тактично поотставшему Никитину, - идёмте!

Молебен длился около сорока минут, а по его окончании, принимая от вестового отстёгнутый для посещения храма палаш, Макаров с удивлением увидел, что к нему снова направляется чета Стесселей.