Форд Генри: Важнейшая проблема мира. том 2

Стремление иудеев изменять свои имена относит­ся к весьма далекому времени. Существовал и существу­ет предрассудок, что присвоение больному человеку дру­гого имени означает «изменение его судьбы» и спасение его от несчастья, предопределенного для его прежнего имени. Имеет место также и библейский пример изме­нения характера после изменения имени, когда Абрам стал Абрахамом, а Яков стал Израэлем.

Однако существовали и оправданные причины из­менения иудеями своих имен в Европе. Национализм на этом континенте, безусловно, силен, а иудеи-междуна­родная нация, разбросанная среди всех наций, с неза­видной репутацией и находящаяся в состоянии готов­ности использовать в иудейских целях националисти­ческие устремления неиудеев. Чтобы смягчить подо­зрения против них (подозрение настолько общее и на­столько устойчивое, что оно может быть объяснимо толь­ко при допущении о том, что оно было полностью оправ­данным), иудеи быстро принимали имена и оттенки любой страны, где бы они ни жили. Совсем не трудно изменить флаг, поскольку ни один из флагов не являе­тся эмблемой Иуды. Это наблюдалось во всей зоне бое­вых действий; иудеи поднимали любой флаг, который соответствовал моменту, и меняли его столь часто, на­сколько это требовалось в зависимости от изменения характера сражения.

Польский иудей по имени Цуккермандль, эмигри­руя в Венгрию, стремился показать, что он отбросил польские связи, о которых напоминает его имя; и сде­лать это он мог, только изменив свое имя, которое весь­ма вероятно станет именем Цукор, вполне приличное венгерское имя. Первоначально Цукоры не были иуде­ями; теперь же Предполагается, что они иудеи. В Соеди­ненных Штатах это почти наверняка. Подобное изме­нение, какое сделал г-н Цуккермандль, было бы, одна­ко, не в целях сокрытия того факта, что он был иудеем, но только для того, чтобы скрыть тот факт, что он был иностранным иудеем.

В Соединенных Штатах было выявлено, что иудеи изменяют свои имена по трем причинам: во-первых, по той же причине, по которой изменяют свои имена и мно­гие другие иностранцы, а именно насколько возможно свести к минимуму «иностранный облик» и трудности произношения, которыми обладают те, кто носит такие имена; во-вторых, по деловым соображениям предотв­ратить теперешнее высказывание о том, что такой-то магазин является «иудейским магазином» и, в-третьих, по социальным причинам.

Желание не выглядеть необычным среди своих со­седей, если оно выражено именно в этих словах, весьма легко превращается в перекличку, что является есте­ственным желанием, пока оно не применяется к вам са­мим. Если вы собираетесь поехать за границу в Италию, Германию, Россию, чтобы жить там и заниматься биз­несом, прибегли бы вы немедленно к измененному име­ни? Безусловно, нет. Ваше имя есть часть вас самого, и у вас есть свое собственное мнение относительно вымыш­ленного имени. Однако иудей имеет свое собственное имя среди своего собственного народа независимо от того, под каким «псевдонимом» мир знает его, и поэтому совершенно хладнокровно он меняет свое внешнее имя. Единственной аналогией, которую мы наблюдаем в Аме­рике, является изменение платежных номеров людей, когда они переходят с одного места работы на другое. Джон Смит может иметь № 49 в магазине Блэка и № 375 в магазине Уайта, однако он всегда остается Джоном Смитом. Однако иудей может быть Симоном, сыном Бен­джамина в узком иудейском кругу, тогда как «в миру» он может быть Мортимером Александером.

В Соединенных Штатах едва ли можно сомневать­ся в том, что деловая активность и социальные причи­ны являются главными причинами изменений иудейс­ких имен. Обозначение «американский» само по себе является наиболее желательным, как можно догадать­ся по его частому использованию в названиях фирм, работники которых не являются американцами в любом смысле этого слова, что позволяет им трепать это наименование по всему миру.

Когда имя Моисей изменяется на Мортимер, а имя Натан на Нортон и имя Айседора на Ирвин (как, на­пример, Ирвин Берлин, родственники которой все еще называют ее Иззи), то сокрытие иудейской на­циональности в стране, где столь многое публикуется в печати, должно рассматриваться как вероятный повод.

Когда «г-н Ли Джексон» был предложен для вступле­ния в клуб, то, казалось, не было никаких причин в рам­ках имеющихся материалов, почему нечто необычное о г-не Джексоне можно предполагать, пока вы не узнали, что г-н Джексон является фактически г-ном Джекобсом. Имя Джексон является именем президента Соеди­ненных Штатов, имена которых явно в фаворе у люби­телей изменять имена, однако в данном случае оно яв­ляется также одним из «производных» от старого иудей­ского имени.

Еврейская Энциклопедия содержит интересную информацию по этой проблеме производных. Ашер пе­реходит в Арчер, Анселл, Ачерсон. Барух соседствует с Бенедиктом, Бенитоном, Бертольдом. Бенжамин пре­вращается в Лопеса, Сифа, Вольфа (это перевод). Давид становится Дэйвисом, Дэвисоном, Дэвидсоном. Исаак становится Саксом, Сакси, Сэйси, Секкелем. Джекоб становится Джексоном, Якоби, Якобусом, Яковом, Капланом, Кауфманом, Марчантом, Мерсантом. Иона стано­вится при весьма простых изменениях Джоунсом, Джо­зефом и Йонасом. Иуда (настоящее иудейское имя) ста­новится Джюэл, Лео, Леон, Лионэль, Лайон, Леони, Джу­дит. Мозес /Моисей/ становится Моритцем, Моссом, Мортимером, Максом, Мэкком, Москином, Моссэ, Соло­мон становится Сальмоном, Саломе, Сломаном, Саль-мутом. И так далее по всему списку иудейских «измене­ний»-Барнетт, Барнард, Беер, Гершель, Манн, Мендель, Манделл, Мендельсон; с различными другими именами, которые не являются даже адаптациями, а просто под­ходящими именами.

Производство шляп, которое является одним из ос­новных источников получения иудеями взяток с амери­канских женщин, показывает, что иудеям нравятся име­на, которые не являются именами, но впечатляющими знаками отличия - «Люсиль», «Мадам Грандэ» и т.п. Ру­бен Абрахам Коген вполне приличное имя, и добрый гражданин мог бы сделать его весьма уважаемым в его окружении, однако Рубен полагает, что первый раунд борьбы должен быть за ним, и он не побрезгует некото­рым обманом, чтобы достигнуть этого, поэтому на вит­рине своего магазина он написал R. A. Le Can, что вмес­те с заимствованным гербом выглядит в достаточной степени по-французски даже для явных болванов среди неиудеев. Аналогичным образом надпись «Г-н Барондеский» может расцвести как «Барондес» или «Ля Барон».

Обычно г-н Абрахам становится Миллером. Почему фамилия Миллер выбирается для иудаизации, не ясно, однако Миллеры белой расы могут быть вынуждены при­менять некоторый способ указания того, чтоихименане являются иудейскими. Иногда может потребоваться одно и то же имя как на языке идиш, так и в американской форме. Аароны становятся Арнольдами - уже есть неко­торое число иудейских Арнольдов. Аароны становятся и Лингхэмами. Один Коген стал Дрюсом, другой Коген стал Фримэном. Еще один Коген стал Монтэгю; четвертый Коген стал Ротбери, а пятый Коген стал Куком.

Однако у Когенов есть оправдание. В одном гетто так много Когенов, что некоторые отличия должны быть предусмотрены. Есть Коген - сборщик тряпья и Коген-мясник (ритуальный резчик), и Коген - прогрес­сирующий адвокат, а также и Коген-физик. Что создает еще большие трудности, их имена (их «христианские» имена) означают Луис. Следовательно, не стоит удив­ляться тому, что молодой адвокат становится Кохэйном (что лучше всего, когда клиентами становятся ирланд­цы), а молодой доктор должен стать Доктором Каном или Коном. Таковы некоторые из многих форм, которую при­нимает имя Коген, данное священником.

То же самое можно сказать и в отношении весьма распространенного имени Каплан. По всей вероятнос­ти, имя Чарли Чаплина было Caplan или Kaplan. Во вся­ком случае, так полагают иудеи о своей самой великой «звезде». Неиудеи читали о Чарли как о «бедном англий­ском мальчике».

Еще одним примером является священник Стефен С. Уайз. Он проложил свой путь через всю страну от од­ного помоста до другого, удивляя по-своему тем, что по­добная помпезность звука должна передавать такую бед­ность смысла. Он - актер и актер наименее эффек­тивный, поскольку он играет роль, в которой откровен­ность является обязательной. Этот раввин, чьи вокаль­ные упражнения истощили его силы, был рожден в Венг­рии, его настоящая фамилия была Вайсц. Иногда эта фамилия онемечивается и звучит как Вайсе. Когда С. С. Вайсц стал С. С. Уайзом, мы не знаем. Если бы он про­сто американизировал свою венгерскую фамилию, это дало бы ему фамилию Уайт, Очевидно, «Уайз» звучит луч­ше. Откровенно говоря, лучше быть белым человеком, чем мудрым, однако д-р Стефен С. имеет свежий взгляд на вопрос «что заключается в имени?».

Список иудеев, принимающих участие в обществен­ной жизни, чьи имена не являются иудейскими, был бы длинным. Например, Луис Маршалл, глава Американс­кого Иудейского Комитета, - какой была его прежняя фамилия до того, как он стал Главным Судьей Верхов­ного Суда Соединенных Штатов?

Фамилия г-на Сэльвина, широко известного сейчас в кино, была первоначально Шлезинджер. Некоторые из Шлезинджеров стали Синклэрами, но Сэльвин сделал действительно хороший выбор для человека в развлека­тельном бизнесе. Раввин, настоящая фамилия которого была Познанский, стал Познером. Фамилия Кален явля­ется обычно сокращением фамилии Каленский. Все это здесь опущено, поскольку издательство «Диарборн Инде-пендент» предпочитает в этой связи упоминать имена только тех, кто может позаботиться о себе. Один жестян­щик переехал в неиудейский район и открыл мастерскую под фамилией Перкинс, и его судьба Действительно из­менилась! Он преуспевает и, будучи трудолюбивым и че­стным работником, заслуживает своего успеха.

Безусловно, имеют место и менее удачные случаи применения практики смены фамилий, как это извест­но каждому нанимателю рабочей силы. Человек берет в долг под одним именем и, чтобы избежать возврата дол­га, увольняется с работы, получает зарплату, а через один или два дня предпринимает попытки устроиться на работу под другим именем. Одно время это считалось вполне успешной проделкой, а сегодня это не является полностью неизвестной операцией.

Среди более строгих обозревателей иудейских риту­альных требований имеет место много нареканий отно­сительно неправильного использования слова «кошер­ный», что в действительности оно покрывает множество грехов. Слово «кошерный» в некоторых местах стало обозначать несколько большее, чем коммерческая реклама, предназначенная для привлечения внимания к иудейс­кой торговле. Все, что она означает, в том, что она заяв­ляет, могло бы быть выражено фразой «Лучшее место в городе, ще можно поесть», что, безусловно, совсем не так; и не всегда эта еда является «строго кошерной».