Форд Генри: Важнейшая проблема мира. том 2

Д-р Картер является только одним из многих. В Нью-Йорке есть учителя, рассказы которых могли бы вызвать глубокое негодование, однако никто никогда не рассказывал свою историю или не становился на их сто­рону. Многие из этих историй хранятся в издательстве «Диарборн Индепендент»,

Публикация от 19 ноября 1921 г.

75. ИУДЕЙСКИЙ ВОПРОС В ТЕКУЩИХ СВИДЕТЕЛЬСКИХ ПОКАЗАНИЯХ

75. ИУДЕЙСКИЙ ВОПРОС В ТЕКУЩИХ СВИДЕТЕЛЬСКИХ ПОКАЗАНИЯХ

Иудейский вопрос продолжает привлекать все боль­шее и большее внимание. Во многих кругах наблюдается некоторая новая тенденция в области обеспечения свобо­ды прессы, и долго скрываемая правда мало-помалу рас­крывается. Считалось целесообразным, прежде чем пере­ходить к другим фазам изучения иудейского вопроса, пред­ставить в данном разделе несколько информативных или подтверждающих статей, которые появились в открытой прессе. Нет нужды утверждать, за единственным возмож­ным исключением, что ни один из авторов и ни одна из публикаций не являются «антисемитскими». И даже самый безрассудный иудей не мог бы приклеить этот термин, упо­мянутый здесь, любому автору или публикации.

Агентство «Ассошиэйтед Пресс» разослало сообще­ние, которое было напечатано в американской прессе 24 августа и приводится ниже:

«Тысячи русских иудеев пересекают эстонскую, ли­товскую и польскую границы каждый месяц, многие из них высылаются с советской территории под защитой высоких большевистских официальных лиц, как сооб­щают путешественники в приграничных странах, не­давно возвратившиеся оттуда. Мнение в сопредельных странах состоит в том, что этот исход обусловлен стра­хом перед приближающимся кризисом».

«Тот факт, что никакого достаточно организованно­го русского антибольшевистского движения не возни­кало после разгрома войск барона Врангеля, заставляет наблюдателей этой ситуации здесь поверить в то, что если этой зимой произойдет свержение Советов, то оно приобретет характер народного восстания, поддержан­ного войсками, которые не находятся на фронте. Мно­гие опасаются, что оно приведет к осуществлению ши­рокой антииудейской программы».

«По этим причинам каждая зажиточная иудейская семья и многие нуждающиеся предпринимают попытки выехать из России. Они не хотят задерживаться в Литве или Эстонии, но стремятся попасть в Германию с мыслью когда-нибудь добраться до Америки».

Чтобы показать читателю основы этого страха, мы предлагаем некоторую часть письма из Кишинева, ко­торое было получено в штате Северная Дакота:

«Мой дорогой друг Гутше! В течение месяца не прибыли никакие беженцы, однако теперь снова многие из них прибывают с Украины в Бессарабию, большин­ство из них иудеи. Они сильно отличаются от прежних беженцев; поскольку на них дорогие одежды, меха, драгоценные камни, ювелирные изделия и тому подоб­ное, как это до войны наблюдалось только у весьма обеспеченных людей, землевладельцев и тому подобных личностей; у них есть деньги и драгоценности. Нет ни­каких сомнений в том, что эти беженцы занимали вы­сокое положение при большевистском режиме, возмож­но, они были комиссарами или даже судьями в крова­вых и инквизиторских судах так называемой «Чрезвы­чайки» или сокращенно «Чека» - их кошельки и карма­ны набиты не не имеющими ценности бумажными день­гами (поскольку они сами изготавливали их миллиона­ми и миллиардами и они разбрасывали их перед хрис­тианским сбродом или гоями) - нет, но набиты настоя­щими деньгами и драгоценностями, на которых не ос­талось следов крови и слез, но которые сверкали и блес­тели, как и в те счастливые часы своих бывших закон­ных владельцев».

«Однако люди там просыпаются; их интересует ис­точник всего этого террора. Дети Иуды знают ответ на этот вопрос, однако они предпочитают покинуть землю, которая становится небезопасной, чтобы оставаться на ней; она становится слишком горячей для них. Немези­да поднимает голову из невинной крови и призывает не­беса к возмездию. Да, они страшатся результатов своей деятельности и хотят сохранить свою шкуру до того мо­мента, когда станет слишком поздно. В этом они преус­пели, однако не всегда им разрешали оставить у себя меха, камни и драгоценные металлы; их заметили румыны. Люди весьма охочи и жадны до дорогих вещей! Пришельцы на своем пути в Америку, для них открыты все двери, даже для солдата. Только снова вперед! Я полагаю, что в какой-то день Америка будет набита таким числом семи­тов, что они (семиты) будут рассматриваться как те же самые цветные, черные, желтые и коричневые расы».

«Представьте на мгновение, что в Европе нет семи­тов. Будет ли это ужасной трагедией? Едва ли! Они бес­покоят людей во всех странах, они подталкивают к вой­не, революции и коммунизму. Они верят в поговорку о том, что «хорошо ловить рыбку в мутной воде».

«Однако достаточно говорить об «избранном народе». В один прекрасный день они пожнут то, что посеяли...»

«.. .Еще одна картина; каждые три или четыре дня в городе проводится «чистка» (домашняя проверка и убор­ка). Террор, страх и подавление изгоняют людей с улиц в поисках мест, где можно спрятаться. Люди не работа­ют, не едят и не спят. На улицах видны только патрули, ругающиеся со своими жертвами. Таким путем нередко собирают 200 или 300 человек: бывших служащих и во­енных, учителей, землевладельцев, бизнесменов и так далее (только христиан и редко - иудеев); среди них встречаются также и женщины. Эта группа затем на­правляется в «Чрезвычайку». Впереди группы идут от 40 до 50 вооруженных красных охранников в пешем строю или на конях, справа и слева почти такое же число ох­ранников, сзади несколько повозок или автомобиль с пулеметом, а за ними опять пехота и кавалерия. Когда такая группа появляется на улицах, все разбегаются в ужасе; жители в домах выглядывают в щелочки и при­жимают руки к груди, боясь увидеть - кого?

– отца, бра­та, сына или другого родственника, уводимых из их ког­да-то счастливых домов и, возможно, безвозвратно. Они знают, что те, кто находится за дверями и окнами, упа­дут в истерике, от сердечного приступа или смерти. Ужас всего этого нельзя выразить словами». «А что потом, на «Чрезвычайке»? Там молодежь под охраной, часто полупьяная или опьяневшая! Если бы среди «судей» были бы личные враги, то несчастные были бы казнены в тот же или на следующий день, но иногда они подвергались пыткам, как пытали еретиков в инквизиторских камеpax. Некоторые из этих людей «Чрезвычайки», и в осо­бенности некто Вичманн - конечно, иудей, - ведут себя ужасно; он терроризирует город и равнину; он убивает даже большевистских комиссаров и их жен, если они иногда проявляют более человечные чувства».

«Они боятся возмездия и спешат за границу, нагру­женные ценными вещами».

«Еще большие страдания в городах вызывают голод и холод. Мертвых хоронят без гробов и часто без одеж­ды. Как люди живут в домах, я, пожалуй, расскажу на следующей неделе. На сегодня достаточно. Ф.Хорч».

Неподверженность балканского иудея голоду и страданиям, которые обрушиваются на коренных жи­телей, ярко описывается словами одного американца:

«Наш корабль был первым, вошедшим в порт Либа-ва с мирной миссией после войны, как они говорят. Во всяком случае, наш приход вызвал большое возбужде­ние, поскольку груз продовольствия на борту предназ­начался для этих людей. В настоящее время мы приписаны к причалу в узком протоке, который, кажется, пред­назначен также и для канализации. Разгрузка нашего груза муки представляла собой рискованную операцию, поскольку за нами наблюдала ужасно голодная толпа. Всякий раз, когда рвался мешок, люди дрались за то, чтобы сгребать рассыпавшуюся муку, которую они скла­дывали в банки вместе с достаточно большой порцией грязи... У каждого была жестяная банка, а в полдень слу­чалась почти драка из-за ведра картофельных очисток, выброшенных в воду. Люди привязали веревки к своим банкам и вылавливали очистки. Они стояли целый день и выпрашивали у нас съестное... Это не очень приятное зрелище - эта толпа исхудавших бледнолицых мужчин, женщин и детей с большими глазами».

«Самым достойным проклятия во всем этом была дю­жина иудеев, которые проплывали через толпу как соро­ки. Они были молоды, хорошо причесаны и процветающи. У них были палки, они носили новые соломенные шляпы и напоминали тот тип иудеев, которых вы встречаете в Штатах. Они не имеют ничего общего с остальными людь­ми. У них есть деньги, много денег, и они, по-видимому, принимают этот корабль за плавающую педальную тележку или табачный магазин. Они подходили к сходням, тряс­ли пятифунтовой купюрой, предлагая ее за картонку си­гарет. Или же у них были золотые часы, которые они пред­лагали в обмен за несколько фунтов мыла. Если судить по взглядам, которые другие люди бросали на них, я не удив­люсь, если услышу о неоднократных убийствах иудеев в России. Эти парни выглядят слишком процветающими по сравнению с остальным населением, чтобы соответство­вать моим представлениям».

Особый характер иудейской жестокости в России настолько мало согласуется с характером иудеев, как мы пропагандировали его среди американцев, чтобы они понимали его, что даже издательство «Диарборн Инде-пендент» в своем стремлении представить состоятель­ный обзор иудейской деятельности в отношении Соеди­ненных Штатов не инициировало свою специальную фазу изучения иудейской психологии. Садизм, прояв­ленный в российском терроре, был кратко рассмотрен в работе «Мировое значение Русской Революции» Джорджа Питт-Риверса.

Однако по этому же вопросу существует и заявле­ние американских иудеев. Оно обнаружено в 1921 г. в апрельском номере журнала «Ежеквартальник Иудейс-ко-Христианского Союза». В статье, озаглавленной «Пре­следование не является монополией христианства и противоречит его принципам» священник М. Малберт, бакалавр искусств из г. Оттава, штат Онтарио, утверж­дает следующее;

«Сейчас мы должны рассмотреть налгу последнюю точку зрения. Иудеи обвиняют христианство за его дух преследования. Они считают чудовищным преследова­ние некоторого другого лица за его убеждения. Итак, возникает вопрос: а они сами свободны от преследова-тельского зуда? Я готов показать, что настоящее рели­гиозное преследование является исключительно иудей­ским, и что они сами являются неустанными преследо­вателями. В 120 году до Рождества Христова Джон Хирканус, сын Симона, последнего из братьев Маккаби, ко­торый боролся против сирийских хозяев, за защиту своей религии, преследовал другие религии. Он разрушил Самаритянский храм на горе Геризин. Затем он покорил идумейцев и заставил их делать выбор между изгнани­ем и иудаизмом. Они выбрали последнее. То, что он сде­лал ошибку, навязав свою религию не желающим этого людям, может быть очевидно на примере предательской Геродической династии идумейских обращенцев, кото­рые проклинали иудейскую нацию».