G.O.G.R.

– Дундук! – рыкнул Ежонков в адрес неодушевлённой ЭВМ. – Какой тебе ещё пароль, ты, петух?!

– Так всё, хватит мне тут цирка! – это Недобежкин сделал решительный шаг к розетке и выдернул штепсельную вилку удлинителя, прекратив страдания обоих компьютеров лёгким путём обесточивания.

– Так нельзя выключать! Нужно через меню Пуск! – вставил Ежонков.

– Ты мне тут сейчас все компы перезаразишь! – выплюнул Недобежкин, отбросив шнур в сторону. – Если подцепил вирус – так и скажи! Наверное, это Филлипс защитился от тебя! Если бы он не крякнул, то показал бы, как обойти этот идиотский кукиш! А так – на тебе! Блин! Ламмер ты, Ежонков, и больше никто!

====== Глава 95. Те, кто вынырнул из Леты. ======

После безвременной гибели двух компьютеров милицейский начальник недолго пребывал в пространном гневе. Посидев несколько минут на стуле для посетителей, Недобежкин придумал новый план.

– Так, ребята, – сказал он, стараясь сохранить крупицы спокойствия. – Давайте посмотрим на тех, кого наловил Носиков.

– Ярослава Семёнова давай! – обрадовался Ежонков. – Он ближе всех к «Густым облакам»!

– Семёнова, так Семёнова, – согласился милицейский начальник и потребовал от «стража ворот» Белкина впустить их в «вольер» Ярослава Семёнова.

– Он дикий какой-то, – предупредил Белкин. – Рычит, как павиан, в стенки бьётся… башкой.

– Открывай! – решительно настоял Недобежкин. – Гляну-ка я на этого субца.

Отмыкая камеру Семёнова, Белкин ожидал, что этот одичавший питек выскочит и накинется на него с кулаками, а то и покусает. Он даже пистолет достал, чтобы пристрелить «зверя», если тот окажется слишком опасным для существования в мире людей. Рука Сидорова тоже потянулась к пистолету – мало ли, что? Белкин давно в этом изоляторе служит – ему виднее, кто тут опасен, а кто не очень…

Пётр Иванович тоже собрался было вооружиться, но незаметно для самого себя понял, что в камере этого Семёнова с недавних пор воцарилась тишина. Ещё полчаса назад он невменяемо выл на всё отделение и страшно бухал в стены тяжёлыми кулаками (или головой?). Но сейчас «монстр» затих. Уж не склеил ли он ласты, как этот Филлипс, или как его там зовут? Семёнов был жив. Он сидел на полу в дальнем углу камеры, ощупывал руками свою голову и ошалело пялился вокруг себя абсолютно недоуменными глазами. Когда он заметил людей – поднялся на нетвёрдые ноги и с трудом выдохнул:

– Где я?

– В обезьяннике! – сообщил Недобежкин. – И срок вам грозит за похищение человека и за попытку второго похищения!

Услыхав такую сногсшибательную новость, Ярослав Семёнов закачался и сел на пол.

– Упал, – прокомментировал Сидоров и забил пистолет назад, в кобуру.

– Чего это с ним? – хмыкнул Серёгин.

– Ааааа! – подскочил Ежонков, получив из космоса озарение. – У него прошёл гипноз! Он не помнит ничего, что вытворял под гипнозом! Давайте, давайте допросим! Он нам правду вывалит!

– И околеет, как Филлипс? – буркнул Недобежкин. – Я так посмотрю, что эта ихняя «порча» смертельна! Побарахтаются чуть-чуть – и пожалуйста!

Заслышав страшный «диагноз», Пётр Иванович невольно содрогнулся: ведь и у него тоже была «звериная порча»! «Эй, а что, если и у меня она тоже прошла?» – подумал вдруг Серёгин, решив, что, наконец, сможет рассказать про монстра – тень. Даже если он после этого «крякнет», «склеит ласты», «отдаст концы», или «откинет копыта» – то хотя бы, «зажмурится» героем…

– Скажите, – пристал к перепуганному Семёнову Ежонков, подкравшись к нему вплотную. – Что вы помните?

– Я… я… ехал по шоссе… на дачу, – выдавил Семёнов, скукожившись в углу. – И тут – грузовик… Бух! И я очнулся тут, в вашем этом… обезьяннике…

Вот, как! Выходит, что «порчу» на него навели почти полтора года назад! Как он только не свихнулся? Пётр Иванович с Сидоровым чуть не свихнулись, пока охотились за его металлоломом, чтобы вывести на чистую воду мошенника Зайцева…

– А к-который час? – простонал Семёнов, поглядев на свои руки и обнаружив, что его часы куда-то запропастились. – И… это – не моя одежда… – определил он, встав и критически рассмотрев своё тряпьё.

– Одиннадцать тридцать четыре! – подсказал Недобежкин, бросив взгляд на циферблат своих новых часов. – Только вот, годик уж десятый пошёл! – язвительно сообщил он и грозно осведомился:

– Где вы были, Семёнов??

– Ык! – икнул Семёнов и повалился на пол по второму кругу.

– «Слоников» не напасёшься! – фыркнул милицейский начальник. – Нет, вы меня достанете, и точно запихну кого-то в «слоник»… Начнём хотя бы, с тебя, Семёнов!

– Н-не надо, я вас умоляю… – пискнул из угла Семёнов, отползая дальше и дальше. – Я ничего не делал… Я просто ехал на дачу… У меня была амнезия?

– Ну, вроде того, – согласился Ежонков. – И, чтобы вылечиться от неё – вам придётся подвергнуться сеансу гипноза! – пропел «суперагент», хищно потирая ручки. – Можно, а, Васёк? – подмигнул он Недобежкину.

– Давай, – прогудел Недобежкин. – Если сможешь!

– Серёгин, подними его на нары! – распорядился гипнотизёр Ежонков. – Сейчас я распушу! Ух, распушу!

Пётр Иванович быстренько водворил дрожащего Семёнова на нары и отошёл в сторонку – чтобы самому не подвергнуться гипнозу. Милицейский начальник прошествовал вглубь камеры и уселся на соседние свободные нары. Сидоров на всякий случай приблизился к «подопытному» Семёнову: а вдруг он снова озвереет, и придётся успокоить его кулаком?

Когда Ежонков опустил Семёнова в глубины подсознания – тот замер, затих и глупо вытаращил стеклянные глазки.

– Процитируйте седьмой параграф учебника истории за пятый класс! – вкрадчиво потребовал Ежонков, прохаживаясь мимо «подопытного» Семёнова, словно академик И.П.Павлов – мимо экспериментальной собачки.

Семёнов разинул рот и начал буровить что-то про древних греков, а Ежонков так и пританцовывал, празднуя небольшую победу.

– Не говори «Гоп!», – добавил ложку дёгтя Недобежкин. – Про греков они все хорошо распространяются! А вот, что он ответит по существу – знает только конь в пальто!

– Нормальком ответит! – пообещал Ежонков и задал этот самый вопрос по существу:

– Гражданин Семёнов, что с вами случилось после того, как ваш автомобиль столкнулся с грузовиком?

Семёнов разом заглох, привалился спиною к холодной голой стенке, два разика моргнул глазиком и пространно изрёк:

– Бык-бык!

Серёгин прыснул в рукав, зная, что пушить сейчас будут Ежонкова. Сидоров хихикнул.

– Бык-бык! – повторил Семёнов, обнажая всю некомпетентность гипнотизёра Ежонкова.