Где простирается тьма

Не могу этого сделать, черт возьми, не могу. Она убьет меня. Я хочу вернуться. Я готова расплакаться.

– Джесс, поднимай голову и дерись, - кричит Деймон.

Я поднимаю голову и смотрю Кошке прямо в глаза. Я должна это сделать, должна.

– Три!

Я бросаюсь раньше, чем она, и скольжу на пол. Она замахивается, но рука пролетает в воздухе, потому что Кошка, знаю, ожидала меня именно там. Вместо этого я, словно в бейсболе, скольжу ей под ноги. Как только я поднимаюсь, делаю выпад кулаком и с силой бью ее в коленную чашечку. Она отшатывается назад и бьет меня по голове. Я быстро откатываюсь в сторону, чтобы не выпускать ее из поля зрения, и вскакиваю на ноги.

Огненная Кошка резко оборачивается, и я вижу ее бешеные глаза, когда она бросается ко мне. Она взмахивает руками, когти нацелены мне в лицо. В последний момент пригибаюсь и бью головой ей в живот. Она издает сдавленный звук, и когти летят вниз, впиваясь в голую кожу спины. Я кричу в агонии от царапин; не чувствую крови и почти уверена, что она не прорвала кожу, но если и это так больно, то не хочу знать, каково это будет по-настоящему.

– «Невероятный боец», - дразню я ее, быстро вертясь и скользя вокруг нее.
– Не очень-то ты и хороша. Иначе ты бы не пользовалась этими штуками.

Она хмуро смотрит на меня и поднимает ногу, настолько быстро поворачиваясь, что я едва ее вижу. Зато чувствую, когда нога задевает мою голову. Меня разворачивает влево, я кричу от боли, и зрение на мгновение плывет. Но мне нельзя оставаться здесь, если не пошевелюсь, она снова ударит меня в спину. Я спотыкаюсь, но двигаюсь вперед, хватая ртом воздух, потому она выбила из меня дыхание.

– Повернись, Блэр!
– орет Деймон.

Я разворачиваюсь всем телом как раз в тот момент, когда нога летит прямо на меня. Она промахивается, и у меня есть только секунда. Этого вполне достаточно. Пока она восстанавливает равновесие, я так сильно пинаю ее в колени, что Кошка теряет равновесие и падает. Она падает с глухим стуком, и собственным когтем пронзает себе руку, ее пронзительный визг разносится над толпой.

А дальше начинается кошмар.

Я подпрыгиваю в воздух и приземляюсь всем весом на ее спину так, что чувствую, как что-то трещит. Но Кошка быстро соображает и очень хороша. Я совершила ошибку, прыгнув на нее. Она переплетает свои ноги с моими с такой силой, которую я и предположить у женщины не могла. Она переворачивает меня, используя свое тело, как рычаг, пока я не приземляюсь на спину. Кошка поднимает локоть, и я кричу, когда она бьет им вниз в мою щеку.

– Джесс!

Я слышу голос, знакомый, но не знаю, откуда он доносится. Я не могу сосредоточиться на нем, я должна лучше соображать. Когда она снова поднимает локоть, я поворачиваю голову и кусаю ее руку с такой силой, что пускаю кровь. Она громко визжит и отшатывается, зажимая руку изо всех сил, чтобы не причинить больше вреда. Я бросаюсь на нее, измотанная и израненная, но мне необходимо продолжать бороться.

Я хватаю ее со спины и рывком отдергиваю назад. Она же вонзает свой коготь мне в руку. Боль невыносимая, и я не могу удержаться: падаю, схватившись за руку, из глубокой уродливой раны хлещет кровь.

– Джесс!

Димитрий?

Я смотрю в толпу, а он стоит рядом с клеткой и глядит на меня со страхом в глазах.

– Дими, - говорю я одними губами.

– Берегись!

Я чувствую, как что-то сильно бьет меня по затылку, и все вокруг чернеет.

~ * ГЛАВА 33 * ~

Джесс

– Ты гребаный бесполезный кусок дерьма!

Я слышу, кто-то орет на меня, моргнув, открываю глаза и вижу Роджера, несущегося ко мне. Я в задней комнате, и меня явно просто бросили на пол. Тело болит, голова раскалывается, рука покрыта свернувшейся кровью. Прежде чем я успеваю полностью сосредоточиться на реальности, Роджер хватает меня за рубашку и вздергивает в воздух.

– Из-за тебя я проиграл чертову кучу денег, и ты за это заплатишь.

Он с силой толкает меня обратно. Я вскрикиваю и хватаюсь за голову, пытаясь остановить пульсирующую боль. Я в ужасе смотрю, как Роджер достает пистолет и целится в меня.

– Ты должна была умереть давным-давно, Блэр. Мне следовало трахать тебя до тех пор, пока ты не превратилась бы в разбитую скорлупу, а потом медленно убить.

Он улыбается. О Боже, он собирается это сделать. Он собирается убить меня, и ему, вероятно, все сойдет с рук.

– Ты и убил меня, - кричу я, пытаясь отвлечь его. Димитрий был там, снаружи. Он был. Я его видела. И где он сейчас?
– Ты действительно ломал мое тело, пока оно не превратилось в пустую скорлупу.

– Но ты все еще живешь, все еще трахаешься, как шлюха, какая ты и есть.

Чувствую, как всю меня начинает колотить от страха, которого никогда в жизни не испытывала.

– Думаешь, я не знаю, что ты позволила Димитрию засунуть в тебя член.

Я бледнею.

– Ты же не думала, что он спасет тебя, правда? Ох, бедная милая Блэр! Ты кое-что забыла, - бормочет он, взводя курок.
– Никому до тебя нет дела.

– Тут ты ошибаешься.

Я слышу голос Димитрия, а затем гулкий звук выстрела. Зажмуриваюсь, зажимаю ладонями уши, слишком напуганная, чтобы открыть их. Если Роджер выстрелит первым… Боже.

– Мне есть дело, - тихо доносится до меня.

Я осмеливаюсь приоткрыть глаза и вижу в дверях Димитрия, а за ним Люка, Хендрикса и Дрейка. Мое сердце разбивается вдребезги и возрождается одновременно. Я издаю сдавленный всхлип, когда Димитрий опускается передо мной на колени и сгребает в свои объятия.

– Я держу тебя, детка. Никто не причинить тебе снова боль.

Я смотрю на пол, когда он отходит в сторону, и вижу мертвое тело Роджера, из крошечной дырочки в его голове сочится кровь.

– Он м-мертв?
– хриплю я.

– Мертв. Он никогда не причинит тебе боль.

Я прижимаюсь лицом к рубашке Димитрия и вдыхаю его запах. Он пахнет всем тем, в чем я так отчаянно нуждалась прошлую неделю. От него пахнет домом. Утешением. Семьей.

– Хендрикс, ты и твои ребята в состоянии убрать это?
– спрашивает Димитрий.

– Заметано.

Я поднимаю голову и смотрю на них обоих. Они в одной комнате, оба живые, оба разговаривают… вежливо.

– Вы двое… вы… - заикаюсь я.

– У нас все в норме, - говорит Хендрикс, подходя ближе и улыбаясь мне сверху вниз.
– Ты сегодня отлично дралась, и я очень горжусь тобой.

Я пытаюсь улыбнуться, но не могу, вместо этого наружу рвутся слезы. Он гладит меня по щеке и смотрит на Димитрия.

– Отведи ее куда-нибудь и приведи в порядок. Нам нужно заняться этим.

– Деймон, - говорю я, когда Димитрий выводит меня из комнаты, - где он сейчас?

Димитрий смотрит на меня сверху вниз, в его голубых глазах много такого, что я не совсем понимаю. В них, я уверена, облегчение. Но остальное - загадка.