Герцогиня Хардин

— У тебя все — ерунда, — злобно заключил лекарь. — Это была моя тема курсовой, а может и дипломной!

Мы сочувственно посмотрели на Тирела. Кирана дописав в список необходимые мне зелья встала, прощаясь со всеми и пошла на выход. Тирел поняв, что она уходит, подхватился со своего места.

— Кирана, спасибо. Давай я тебя провожу, — предложил он, подходя к двери следом за девушкой.

Подруга обернулась уже открыв дверь:

— Куда тебе, Тирел, — заметила она, кивнув на потрепанный вид вампира. — И не стоит, мой парень не так поймет…

Тирел замер почти готовый взяться за ручку. А Кирана ушла, закрыв за собой двери. Элдрин с довольной улыбкой обернулся ко мне и подмигнул.

— Да уж, — ехидно протянул он, — некоторые «парни» вечно все не так понимают…

Тирела разозлили его слова. Он с силой ударил дверь кулаком, отчего та треснула, образовав вмятину, и развернувшись, ушел в свою комнату. А перед нами возник Кинеш, с подносом. Я, разлив чай по чашкам, подала его парням.

— Что вы задумали? — задал нам вопрос Корин, пытаясь удерживать горячую чашку левой рукой.

— Леечка хочет помирить Тирела и Кирану, — ответил Элдрин стявя экран тишины. — А мне не понравился ее новый парень — Ривен.

И эльф спокойно и последовательно рассказал Тенебрею все что успел узнать утром. Оказывается, сегодня днем он ходил в город не просто так. Где-то успел раздобыть информацию об остальной группировке «За справедливость» в которую входили в основном оборотни и не только адепты нашей академии, а так же даже городские стражники.

Тенебрей слушал внимательно, о чем-то размышляя.

— Какая глупость и несуразица, — подвел он итог в конце рассказа Элдрина. — Ты уверен, что в этом участвуют городские стражники из перевертышей?

— Уверен, у меня проверенный источник, — с гордостью сказал Элдрин.

Тенебрей поставил чашку и закинув руки за голову откинулся на спинку дивана, размышляя.

— Я проверю, — наконец сделал он заключение. — Если это так, то у оборотней пошатнется положение в городских властях. Они подставляют свою же общину.

— А если я все же прав, Корин? — вдруг спросил дроу. — Они подрывают доверие к королю и аристократии. Настраивают общественность против нынешней власти и магов. Даже газетенку, какую-то выпускают свою. И мне кажется это длиться не один год…

— Если об этом станет известно в королевском совете, Элдрин, Клутвин воспользуется ситуацией против них снова. И протолкнет второй закон, ограничивающий права луноликих на территории королевства и Изрегейта. Думаю, в этом случае его поддержат. Сейчас они и так находятся в резервации. Раньше оборотни составляли существенную часть дворцовой, тайной и городской стражи. Сейчас их численность весьма сократилась в контролирующих органах. Если оборотней уберут совсем, то мы окажемся без защиты. На магов и вампиров, которые зависимы от Миллёра рассчитывать не стоит. Очень плохой расклад Элдрин.

Мы с темным эльфом переглянулись.

— А можно ли сделать так, чтоб расследование было неофициальным, Корин? — спросила я робко, боясь, что мое предложение покажется Тенебрею неправильным, это же он глава Тайной стражи и Внутренней безопасности.

Крин повернул ко мне голову мягко усмехнувшись:

— Можно поручить это главе общины самих оборотней, — вдруг возникла у него идея. — Это в их интересах, разобраться самим и исправить ситуацию, пока еще можно что-то сделать. Они сохранят свое теперешнее положение и не потеряют голоса в малом совете. Своих они накажут не менее жестоко, чем я, но будут обязаны… Только теперь мне. А у нас появятся надежные и заинтересованные союзники.

Глаза Тенебрея вспыхнули по периметру радужки в азарте:

— Да, неплохой ход получится, — согласился Элдрин. — Я-то уверен в том, о чем говорю.

— Элдрин, только твой отец об этом ничего не должен знать, — заметил Корин, — у него какая-то зависимость от Клутвина. Слишком пренебрежительно лорд Тинод общается с твоим родителем.

— Заметано, Корин, ты же знаешь, что я ничего не скажу никому.

— Хорошо, — выровнялся Тенебрей. — Лея помоги, — попросил он, протягивая мне левую руку с крагой и вставленными в нее камнями вызова. — Я не могу правой пока колдовать. Пошли вызов в зеленый четвертый камень.

Я нашла нужный камень вызова и призвав магию послала магический импульс. А потом подождала, пока камень мне ответит, нагреваясь и подтверждая, что тот, у кого второй такой же маячок, услышал. Убедившись, что вызов принят я убрала руку и кивнула Тенебрею.

— Отлично, — обрадовался некромант и быстро поцеловал меня в висок, вставая. — Встретимся завтра утром, — бросил он, надевая плащ прямо поверх рубашки.

Со Стомианом они встретились в дверях. Дракон проводил Тенебрея взглядом входя в гостиную. Тирел так и не появился, а я пошла спать, как только закончила свое домашнее задание.

Глава 19

На утреннем занятии по артефакторике я с Уквеа отпросилась у декана, для того, чтоб закончить амулет для короля. Магистр Сомерсет выписал для нас освобождение и отпустил с занятия. Так что я вернулась в общежитие раньше положенного и застала Тирела и Корина, которому вампир делал очередную перевязку. Поздоровавшись, я с удовольствием заметила, что мышцы на руке некроманта наросли, и даже начала зарастать по периметру кожа, становясь из черно-коричневой красно-розовой. Тенебрей уже не морщился и переносил процедуру более терпимо. Вид при этом имел весьма измученный и сонный.

— Корин, ты же не забыл, что вечером мне нужен? — спросила я.

— Я надеялся, что нужен тебе всегда, а не только вечером, — с усмешкой парировал он.

А в меня будто бес вселился и захотелось поубавить самомнения у жениха.

— Я пока еще думаю, насколько ты мне дорог, — сообщила я, гордо уходя в свою комнату.

Переодевшись на тренировку, я решила еще немного полежать. Все же было еще очень рано, и запас времени составлял около часа. Упав на кровать и раскинув руки, я закрыла глаза.

Испугало меня движение рядом. Меня взяли в плен, а ноги прижали. Я попыталась подняться, но руки тут же придавили к постели.

— Нравиться меня дразнить? Да, Лея? — ничуть не злясь, спросил некромант.

Первой мыслью было возмутиться и прогнать его прочь. Но порыв был подавлен внутренним эгоизмом, который купался в лучах обожающих и теплых фиолетовых глаз. Не часто приходилось видеть Тенебрея в таком настроении. А чувство лени задвинуло совесть еще глубже в подсосзнание, не желая портить время сна на перепалку и споры.