Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги

Боевой приказ, содержание которого изложено выше, был подписан в 9 часов 6 июля. В тот же день в 18–19 часов выписки соответствующих разделов приказа были вручены лично командармам и командиру 5-го танкового корпуса, вызванным для этого в штаб фронта.

Ударные группировки создавались за счет массирования сил и средств на каждом направлении. Мы смело шли на ослабление второстепенных участков, которые прикрывались укрепрайонами, армейскими курсами младших лейтенантов, запасными полками, учебными командами и другими нелинейными частями. На направлениях прорыва сосредоточивались почти все стрелковые соединения, артиллерия и танки.

В соответствии с принятым решением и разработанным планом наступательной операции в течение первой декады июля была произведена перегруппировка войск для создания ударных группировок. Все эти мероприятия проводились в строжайшей секретности и с соблюдением маскировочной дисциплины. Здесь нужно отметить одну особенность перегруппировки войск: дивизии на свое направление не выводились, а сосредоточивались за флангами главного направления для наступления и несколько в глубине с таким расчетом, чтобы можно было за 1–1,5 суток выйти в исходное положение для наступления. Вся подготовительная работа была проведена в установленные сроки. Большое место при подготовке уделялось вопросам организации взаимодействия войск и артиллерийского обеспечения наступления, от которого в значительной степени зависел успех прорыва заблаговременно подготовленной обороны врага, а следовательно, и всей операции. В основу организации артиллерийского обеспечения наступления были положены указания по организации и проведению наступательной операции, составленные с учетом опыта Сталинградской битвы, Духовщино-Смоленской и Невельской операции, а также наступательной операции Отдельной Приморской армии при освобождении Крыма.

Нам удалось создать значительные плотности артиллерийских средств на участках прорыва. Общая плотность артиллерийских орудий и минометов на 1 км фронта прорыва видна из следующей таблицы.

Такая плотность в артиллерии по нашим подсчетам обеспечивала прорыв вражеской обороны. Создание решающего перевеса над противником в артиллерии на участке прорыва было достигнуто главным образом за счет внутренних перегруппировок артиллерийских средств, имевшихся в составе войск фронта. Характерным в организации артиллерийского обеспечения было выделение большого количества артиллерий для стрельбы прямой наводкой, что полностью себя оправдало в ходе наступления при подавлении и разрушении целей на переднем крае в первой и второй траншеях противника. С учетом особенностей обороны противника перед 2-м Прибалтийским фронтом на участках прорыва был составлен план артиллерийской подготовки и обеспечения наступления.

Для прорыва тактической обороны противника, уничтожения и подавления целей на первый день боя для всех видов и образцов орудий и минометов выделялось 1,5 комплекта, а для сопровождения атаки 0,75 комплекта боеприпасов. В дальнейшем расход боеприпасов должен был регулироваться потребностью войск и возможностями доставки их в ходе наступления. Кроме того, был подробно, в деталях разработан график огня и расчет необходимого количества боеприпасов.

Большую роль в наступательной операции должна была сыграть авиация. В состав 2-го Прибалтийского фронта, как уже говорилось, входила 15-я воздушная армия (командующий армией генерал-лейтенант авиации Николай Федорович Науменко, начальник штаба генерал-лейтенант авиации Алексей Антонович Саковнин). Армия располагала 160 штурмовиками (Ил-2), 190 истребителями (Як-9 и Ла-5), 160 ночными бомбардировщиками (По-2), 20 самолетами-разведчиками (Пе-2) и 16 корректировщиками (Ил-2). В подготовительный период авиация вела непрерывную воздушную разведку, прикрывала районы сосредоточения ударных группировок фронта. Бомбардировочная авиация наносила удары днем и ночью по штабам, узлам связи и аэродромам противника, а также железнодорожным станциям, срывая перевозки врага на участках: Екабпилс – Резекне, Себеж – Идрица, Даугавпилс – Дрисса.

Инженерному обеспечению придавалось большое значение, так как местность, на которой предстояло развернуться боевым действиям, была сильно пересеченной, с большим количеством холмов, лесов, болот, озер, рек и ручьев. Причем если вершины холмов и их склоны, как правило, были безлесны, то котловины заболочены и покрыты лесом или кустарником. Ограниченность дорожной сети увеличивала трудности предстоящего наступления. Инженерные войска должны были провести инженерную разведку местности, занятой противником, подготовить исходные районы для наступления, обеспечить в инженерном отношении перегруппировки и сосредоточение наших войск, а также прорыв обороны и стремительное продвижение подвижных групп корпусов и армий в ходе наступления и преследования. Важнейшей задачей являлось поддержание в проезжем состоянии существующих дорог, прокладка новых дорог, в том числе колейных и гатей.

Перед наступлением инженерные войска сняли огромное количество мин, поставленных противником и нами в ходе оборонительных боев. Особая ответственность лежала на инженерных и саперных подразделениях, включенных в состав подвижных групп.

Как уже указывалось, перед наступлением мы широко использовали методы активной обороны, держали противника в состоянии постоянного напряжения, заставляли не только иметь в готовности в глубине обороны оперативные резервы, но и на ряде участков вводить их в бой. Этим самым изматывались силы врага, наносились ему существенные потери в живой силе и технике.

Еще в то время, когда войска нашего фронта готовились к наступлению, сосед слева – 1-й Прибалтийский фронт (командующий генерал армии Иван Христофорович Баграмян) – 23 июня нанес удар северо-западнее Витебска. Развивая первоначальный успех, войска фронта 28 июня овладели Лепелем, а 4 июля – Полоцком. В дальнейшем, согласно новым директивам Ставки, 1-й Прибалтийский фронт должен был наступать в направлении Даугавпилс, Паневежис, Шяуляй [134] , т. е. взаимодействовать с нашим фронтом. Успешное продвижение войск генерала И.X. Баграмяна вдоль левого берега р. Западная Двина ставило в опасное положение вражеские части, оборонявшиеся перед нашим фронтом. Не исключено было, что немецкое командование, следуя своему принципу сокращения оборонительных линий, может отвести войска на тыловой рубеж.

Однако здесь противник первоначально принял иное решение и, напротив, намеревался удержать занимаемые рубежи, опасаясь того, чтобы группа армий «Север» не оказалась отрезанной от Восточной Пруссии. Немецко-фашистское командование перебросило в район Даугавпилса с других участков около десяти дивизий. В результате развернулись тяжелые бои на этом направлении. Войска 1-го Прибалтийского фронта оказались в довольно тяжелом положении. Возникла острая необходимость оказать им помощь – начать наступление и решительными действиями разгромить противника, противостоящего нашему фронту, чтобы не только лишить гитлеровское командование возможности в дальнейшем перебрасывать войска на участок 1-го Прибалтийского фронта, но и отвлечь на себя часть сил, находящихся в районе Даугавпилса.

Начало Режицко-Двинской наступательной операции Ставка назначила на 12 июля.

В течение трех дней, предшествовавших наступлению наших войск, отмечалось усиленное маневрирование противника в глубине и по фронту, а также многочисленные пожары и взрывы. Из показаний пленных и агентурных данных стало известно, что противник принимал ряд мероприятий по эвакуации своих баз, складов с военным имуществом, а также гражданского населения. Это свидетельствовало о том, что немецкое командование в связи с ухудшением общего положения группы армий «Север» наряду со стремлением удержать оборонительный рубеж «Пантера», используя его мощные укрепления, все же не исключало возможности отхода на тыловой оборонительный рубеж, проходивший по линии Опочка, Себеж, Освея.

К утру 10 июля войска ударных группировок заняли исходное положение для наступления. Подвижные группы армий за два-три дня в полном составе сосредоточились в выжидательных районах. Утром 10 июля разведотряды силою от стрелковой роты до батальона в полосах наступления корпусов провели разведку боем. Захваченные пленные показали, что в ночь с 10 на 11 июля намечен отход части сил противника перед 10-й гвардейской и 3-й ударной армиями на тыловой оборонительный рубеж. По-видимому, противник догадывался о наших намерениях и хотел заставить нас ударить по пустому месту, а затем, возможно, сохраненными таким образом силами нанести контрудар. На отдельных участках нашим разведотрядам удалось вклиниться в передний край обороны противника и овладеть одной-двумя траншеями. В связи с этим было решено разведотряды не отводить, а развить их успех и в этот же день начать наступление, о чем и было передано указание командующим 10-й гвардейской и 3-й ударной армиям. В 16 часов 10 июля после сильного артиллерийского налета в бой были введены передовые батальоны дивизий первого эшелона, которые к 17 часам овладели рядом опорных пунктов.

В 19 часов по моему приказу 10-я гвардейская и 3-я ударная армии начали артиллерийскую и авиационную подготовку с переносом огня в глубину в тех направлениях, где наши части вклинились в оборону противника. Она продолжалась 30 минут, затем в атаку перешли главные силы первого эшелона. Ломая сопротивление врага, наши части успешно продвигались в глубину обороны противника. Более раннее относительно первоначального срока начало наступления имело целью помешать противнику выполнить свое намерение отвести часть сил на тыловой рубеж, а также обеспечить полную внезапность. Дело в том, что операции начинались, как правило, с утра, поскольку был впереди целый день, дававший возможность наступающим реализовать при прорыве обороны врага свое превосходство в артиллерии, в авиации на избранных направлениях.